Собрание сочинений. Т.5. Буря. Рассказы
Шрифт:
— Теперь долго ждать не придется, — сказал Макс. — Еще немного терпения, и мы с вами выплывем…
Он было начал распространяться на эту волнующую тему, но вошел дежурный по базе и сказал, что в штабной землянке его ждет связной.
— Командир полка просит вас явиться.
Макс направился в штабную землянку. Там сидела молодая крупная девушка в синих спортивных брюках и таком же свитере, сильно обтягивающем грудь. Темные вьющиеся волосы, карие глаза, румяное от холода круглое лицо и очень красные чувственные губы…
При входе Макса она быстро встала, внимательно, даже восторженно глядя ему в глаза.
— Добрый вечер…
— А, добрый вечер, Зайга. — Макс снисходительно улыбнулся и пожал девушке руку, окинув ее фигуру быстрым жадным взглядом. Но присутствие Зиемеля, видимо, стесняло его. Сделав равнодушное лицо, Макс повернулся к девушке спиной и громко обратился к нему:
— Ну, что там нового?
Зиемель молча протянул листок папиросной бумаги, на котором мелким четким почерком было написано: «Командирам полка и батальона 5 февраля явиться на инструктивное совещание в „зеленую гостиницу“. Командир дивизии». В конце стояло несколько букв — шифр бандитской организации.
— Очень и очень приятно, — сказал Макс и снова незаметно взглянул на девушку. — Теперь ты увидишь, что я прав. Получим работу.
— Не знаю, может быть, — сказал Зиемель. — Я работы никогда не боялся.
— Мне никаких поручений не будет? — спросила девушка.
— Скажите, что мы оба будем вовремя, — не оборачиваясь, ответил Зиемель.
— Да, будем оба, — добавил Макс.
— Значит, мне можно уйти? — снова спросила девушка, медленно натягивая варежки.
— Да, можете идти, — сказал Зиемель. — Спасибо за услугу.
Девушка подала руку ему, потом протянула Максу, но тот, не беря ее, сказал вполголоса:
— Я вас провожу с базы.
— Да? Проводите? — Она сверкнула глазами и вслед за ним вышла из землянки.
Зайга Мисынь во время оккупации кончила среднюю школу и уже второй год жила у отца, помогая слегка по хозяйству — к тяжелой и грязной работе мать ее не подпускала. С Максом Лиепниеком ее познакомил прошлой осенью старший брат Висмант. Сам он был убит в декабре во время какой-то неудачной «операции», а Зайга продолжала служить бандитам связной и раз в неделю, а если было чрезвычайное задание — и чаще, приходила на базу «батальона», доставляя новые известия и вводя в соблазн Макса.
Он давно уже бросал на нее жадные взгляды, но каждый раз, когда Зайга появлялась на базе, чье-нибудь присутствие мешало ему поговорить с нею как следует.
Не пришлось поговорить и теперь — неудобно было перед Зиемелем отлучаться больше чем на пять минут. Проводив Зайгу до просеки, где начиналась дорога, Макс остановился и сказал:
— Яункундзе Мисынь, у меня к вам серьезный разговор. Вы видали по дороге на лесные покосы старый сенной сарай?
— Видала…
— Через неделю в восемь часов вечера я буду ждать вас у этого сарая… Приходите обязательно, очень важное задание. Если по каким-нибудь причинам я не приду, приходите на следующий день в тот же час.
— Приду, — коротко ответила Зайга.
Они простились.
— Что за девушка, что за девушка… — возбужденно шептал Макс, возвращаясь на базу. — Через неделю…
В землянке Зиемель встретил его насмешками.
— Весна, весна действует, Максик? Трудновато, конечно, без женщины, но положение наше не позволяет и думать о таких удобствах. Это в древности, когда мужья шли на войну вместе с женами…
— Что ты болтаешь?! — пожав плечами, отшучивался Макс. — Вежливое обращение с дамами не отменяется в лесу.
Совещание бандитов состоялось в большой землянке, выстроенной по заказу Никура. Летом 1944 года в «зеленой гостинице» произвели капитальный ремонт: настелили новые полы, старые двери заменили новыми, обитыми листовым десятимиллиметровым железом, под холмом прорыли запасный потайной выход в пятьдесят метров длиной, а на некотором расстоянии от главной землянки разместили три хорошо укрытых пулеметных гнезда. Таким образом, «зеленая гостиница» превратилась в маленький, но мощный форт посреди болота.
Лесник Миксит все так же стоял на страже, пока совещались главные господа-бандиты. С ведома Радзиня ему была доверена охрана внутренней двери — снаружи стояли еще двое часовых, они наблюдали за болотом.
«Опять не доверяют… опять стой за дверью», — думал лесник, топчась в темном коридоре. Конечно, это все-таки было лучше, чем мерзнуть на ветру и морозе, но Микситу казалось, что он заслуживал большего. Разные молокососы, сопляки сидят в комнате наравне с главными, а сами, может, не сделали и десятой доли того, что сделал он, Миксит. А ему приходится стоять за дверью и охранять господ. Вот вам и благодарность за исправную пятилетнюю службу. Что он видел за все свое усердие? Только риск, страх, бесконечные обещания… и высокомерие важных господ. Будто он и не человек вовсе, а безответная скотина. Миксит, сделай то-то… Миксит, отнеси туда-то… да не рассуждай: твое дело исполнять, что прикажет начальство.
Ох, и надоела эта собачья жизнь. Нет, одними обещаниями сыт не будешь. Уйти бы хоть куда-нибудь. А куда уйдешь, если связался с ними на жизнь и на смерть?.. Вон один было попробовал — и вскоре его нашли на дороге с проломленной головой. Эх, сидеть бы сейчас дома, с чистой совестью караулить свой участок и жить бы, как все добрые люди… Важным господам, может, и есть расчет воевать с советской властью, они свои богатства потеряли, нет им того раздолья, что раньше. А он, маленький человек, чего ради увязался за ними?
Так думал Миксит, стоя в темном коридоре. Думал он и о том, что плохо, когда человек берется за ум с таким запозданием. Цепной пес у господских ворот — вот он кто. Разница только та, что пес не может понять, о чем говорят его хозяева, а он может. Если прижать ухо к замочной скважине, все будет слышно. Миксит так и сделал.
— Пришло время действовать агрессивнее… — говорил кто-то. — Террористическими актами против работников советских учреждений и деревенских активистов мы вызовем всеобщее чувство тревоги, неуверенности. Уничтожая самых активных коммунистов и советских работников, мы нагоним страх на остальных, и они не осмелятся последовательно проводить политику советской власти. Мы их парализуем. А для того чтобы население саботировало все начинания большевиков, надо еще энергичнее изо дня в день распространять слухи о близкой войне между Англией и Советским Союзом, об американцах и шведах, об ожидаемых в скором времени переменах. Это нам настоятельно рекомендуют наши заморские друзья — недавно мы получили новые инструкции. Надо всячески подрывать авторитет Красной Армии; все преступления, о каких только услышите, сваливайте на солдат и офицеров. Если у крестьянина очистят картофельную яму или уведут лошадь — говорите, что это сделали красноармейцы. Если рецидивист совершил убийство — приписывайте это убийство советскому офицеру. Пока разыщут настоящего виновника, слухи сделают свое дело. Само собой разумеется, что надо всеми способами мешать хлебопоставкам, то же самое и с лесозаготовками и прочим. Компрометируйте советских работников, как только можно: спаивайте, сбивайте с пути. Если мы так будем действовать, то результаты скоро скажутся. Для пользы дела допустимы любые средства, даже такие, которые обычно считаются преступными.