Собрание сочинений. Т.5. Буря. Рассказы
Шрифт:
Макс давно понял, с кем имеет дело. С одной стороны, эта восторженность могла осложнить осуществление его намерений, а с другой — если умело повести дело… Черт с ней, раз ей требуется романтика, будет и романтика.
Воспользовавшись настроением девушки, он постарался (правда, времени у него было в обрез) выставить свою личность в самом героическом свете. Намеками, с полуслова он дал понять Зайге, что перед ней один из самых крупных заправил контрреволюционной организации, что ему даны власть и права, что ему принадлежит ведущая роль и сейчас и в будущем.
— Да, да, — шептала она, не спуская расширенных глаз с лица Макса. — Скажите же, в чем состоит задание, о котором вы хотели сообщить мне сегодня?
— Подождите. Первое и главное условие: вы должны исполнять без возражений все, что я вам прикажу.
— К этому я давно готова.
— Идемте в сарай, — сказал Макс. — Сначала я должен многое рассказать вам.
И когда они сели на мягкое сено, он грубо покончил с романтической игрой.
В первое мгновение она была и удивлена и сконфужена, но уверенность Макса убедила ее в том, что он имеет право и на это. Пусть это будет жертва на алтарь грандиозного дела. Макс Лиепниек оказывал ей большую честь, выбрав именно ее. И Зайга Мисынь беспрекословно стала его любовницей.
В начале марта в приемной волостного исполкома, где еще полгода тому назад хозяйничал писарь Каупинь, однажды утром появился незнакомый человек.
Он был среднего роста, лет тридцати пяти, с продолговатым лицом и светлыми, расчесанными на пробор волосами. На нем была шинель командира Красной Армии, со следами недавно споротых погон, сапоги и фуражка пехотинца. Вместо кисти левой руки — обтянутый кожаной перчаткой протез.
В приемной посетителей еще не было. Секретарь исполкома Ирма Лаздынь — молодая темноволосая и темноглазая девушка — быстро встала из-за стола и подошла к барьеру.
— Что вам угодно?
Она внимательно оглядела лицо и крепко сложенную широкоплечую фигуру посетителя, на несколько секунд взгляд ее остановился на протезе.
— Мне нужно видеть председателя волостного исполкома, — ответил посетитель по-латышски, но с акцентом. Однако у него был такой приятный баритон, что Ирме Лаздынь даже понравилось, как он говорил.
— Председатель сейчас принять не может. Сказал, чтобы с полчаса его не беспокоили. — Потом объяснила: — Только что получили почту из уезда.
— Да, тогда важные дела, — согласился посетитель. — Что, часто вас ругает уездное руководство за плохую работу?
— Ругают, конечно, — откровенно засмеялась Ирма Лаздынь. — Говорят, наша волость в отношении порядка и выполнения плана стоит чуть ли не на последнем месте по всему уезду.
— И вы спокойно миритесь с этим?
— Неприятно, конечно, но мы ничего поделать не можем, не получается. Наверно, не умеем работать. Все работники новые.
— Придется прийти вам на помощь, — улыбнулся посетитель. — Мое имя Владимир Емельянович Гаршин — бывший гвардии капитан и командир роты латышской дивизии, а теперь инвалид Отечественной войны и новый директор вашей машинно-тракторной станции. Будем знакомы.
Ирма Лаздынь назвала свое имя и должность.
— Садитесь, пожалуйста, гос… товарищ Гаршин. — Она покраснела с досады на себя — за почти допущенную ошибку.
— Спасибо, но мне рассиживаться некогда. Товарищ председатель ждет.
— Ах, вы с ним договорились?
— Уговора не было, но если он настоящий председатель, то должен с нетерпением ждать меня. Это его кабинет?
— Да, только позвольте уж предупредить его.
— Зачем? Разве он боится посетителей?
— Боится или не боится — этого я не могу знать, но у нас такое правило. Вы понимаете…
— Беру всю ответственность на себя, товарищ Лаздынь.
Ободряюще подмигнув секретарю, Гаршин подошел к двери, постучал и, не дожидаясь приглашения, вошел в кабинет.
В старом кресле за таким же старым, забрызганным чернилами письменным столом дремал толстый мужчина и время от времени сладко всхрапывал. Шаги Гаршина его не разбудили.
— Не спи, старина, обокрадут! — крикнул Гаршин.
Председатель вздрогнул, поднял голову и испуганно заморгал.
— Кто там? — пискнул он жалобным тенорком, ничуть не соответствовавшим его комплекции. — Вам чего? Как вы сюда попали?
— Вошел в дверь, как же иначе, — смеясь, ответил Гаршин.
Окончательно очнувшийся от сна председатель вышел на середину комнаты и стал сердито рассматривать Гаршина.
— Вы кто такой?
— Гаршин, новый директор МТС. Здравствуйте.
— А, директор? Здравствуйте! Это хорошо. Нам МТС очень нужна. Все, кто землю получили, ждут не дождутся. А много у вас будет тракторов?
— Сколько вы дадите, столько и будет. Потом что-нибудь получим и в другом месте. Сейчас времени осталось очень мало, так что выкладывайте на стол свои богатства. Прежде всего — много ли в волости тракторов и другого инвентаря МТС? Где все это находится? — переходя на русский язык, спросил Гаршин.
— Где находится… Мил человек, откуда мне знать, где находится?
— Кому же и знать, как не вам, хозяину волости? Наверно, давно уж зарегистрировали растасканное во время оккупации имущество МТС. А сельскохозяйственные машины убежавших кулаков тоже взяли на учет? Вот с вашей помощью сегодня же и начнем все перевозить в МТС.
Председатель, покачивая головой, смотрел на пол.
— Есть мне когда думать о таких вещах! Эти самые кампании — с заготовкой хлеба и леса. Не знаю даже, найдется ли здесь что-нибудь для вас.