Собрание сочинений. Том 1. Орда. Куликово поле. Суровый век. Цари и самозванцы. Грозный всадник. Небывалое бывает. Великая Екатерина
Шрифт:
Не дается Печёрский крест.
– Сильнее! Сильнее! – снизу кричит Мамат.
– Дружнее! Дружнее! – кричат другие.
Чуть накренился крест. Рухнет – не рухнет. Рухнет – не рухнет. Нет, удержался снова. Не дается Печёрский крест.
Кто-то с испугом:
– А может, не трогать?
– Может, накажет Небо?
Но тут же другие крики:
– Да он же из золота! Сбрасывай!
– Еще раз! Еще! – не умолкает толпа.
– Вали! – громче всех голосит Мамат.
Не выдержал крест напора. Дрогнул. Снова дрогнул. Качнулся и повалился вниз.
Летит он, словно птица, раскинув крылья. Ринулись стоявшие внизу люди в разные стороны. Рванулся и Мамат. Да не успел.
Был Мамат – и нет Мамата. Прибил Мамата Печёрский крест.
Спорили в Ладыжине
После разгрома Киева монголо-татары дальше пошли на запад. Ханские войска окружили город Ладыжин. Пытались они взять город штурмом. Не получилось.
Спорили в тот день в Ладыжине, как поступить. Монголо-татары предложили сдать город без дальнейшего боя. Обещали, что тогда не тронут они горожан. Не разграбят богатства Ладыжина.
Разбились в Ладыжине мнения.
Одни были за то, чтобы город сдать.
– Силы у нас не те. Не удержим мы больше город.
– Ворога – что саранчи в поле, что комаров в небе.
Другие:
– Обороняться и дальше надо. Стоять за святую землю.
– Не верьте злодеям. Не будет от них пощады.
– Вдруг да Господь поможет.
Жители Пунька Косой и Ратмирка Рябой тоже вместе со всеми спорили. Хоть и соседи они, хоть и друзья и приятели, однако с малых лет поперечные. Вечные спорщики.
Заберутся в детстве, бывало, в соседский сад. Сорвут яблоки, попробуют.
– Сладкие, – произнесет Пунька.
– Нет, кислые, – возразит Ратмирка.
Или, скажем, когда в пастушках ходили.
– Налево гони скотину, – скажет Пунька. – Там трава гуще.
– Нет, направо гони, – возразит Ратмирка. – Трава гуще там.
Так и во всем. Так и сейчас.
– Надо сдаться, – кричит Пунька. – Надо открыть ворота.
– Надо стоять до последнего, – твердит Ратмирка. – Не пожалеют нас вороги.
Больше в Ладыжине оказалось таких, как Пунька. Открыли жители ворота монголо-татарам, впустили в город.
Не сдержали монголо-татары слова. Разгромили, разграбили они Ладыжин. Поубивали жителей. Погиб среди других и Пунька Кривой. А вот Ратмирка Рябой остался жив. Не поверил он, конечно, вражеским словам. Как только вступили монголо-татары в Ладыжин, Ратмирка тут же бежал из города. Кустами, оврагами добрался он до соседнего села, где жила у Ратмирки столетняя бабка. Долго бабка тогда молилась. То ли за то, что остался в живых Ратмирка, то ли оплакивала горькую судьбу Ладыжина.
Каменец и Кременец
Послали Батыевы военные начальники отряд своих войск взять город Кременец. Назначили командира. Кременец – это еще дальше на запад от Киева, чем Ладыжин. Привел командир отряд. Начал атаку города.
Штурмуют, штурмуют монголо-татары Кременец. Не удается взять. Сокрушается командир: «Ну и достался город!»
Вдруг видит: несется к нему гонец. Примчался. Кричит:
– Не Кременец! Не Кременец! Надо брать Каменец!
Был и такой на юге России город. Приказ есть приказ. Снял командир осаду Кременца, повел ордынцев на Каменец.
Штурмуют, штурмуют монголо-татары город. Не падает Каменец. Прошло какое-то время, вновь к командиру спешит гонец.
– Не Каменец! – кричит. – Не Каменец! Надо брать Кременец!
Поразился ханский командир. Названия городов похожие. То ли спутали что-то в верхах начальники, то ли просто изменились у начальников планы. Перестал он штурмовать Каменец. Снова двинулся на Кременец. Про себя подумал: «Это даже, пожалуй, к лучшему. Может, там повезет быстрее».
Атакует он Кременец. Держится Кременец.
Прошло немного времени. Снова спешит гонец. Кричит:
– Не Кременец! Не Кременец! Приказано брать Каменец.
Еще больше поразился теперь командир. Однако приказ есть приказ. Повел он ханских воинов снова на Каменец. Только привел – новый летит гонец:
– Не Каменец! Не Каменец! Приказано брать Кременец.
Запутался ханский командир: «Кого брать? Где отступать? Куда наступать? Там тяжело, но и здесь не легче. Перемудрили, видно, в верхах начальники». Сам посылает теперь гонца. К самому хану Батыю.
Вскоре от хана Батыя приходит ответ: «Брать и Каменец, и Кременец».
Штурмуют монголо-татары и Каменец, и Кременец.
Держатся города. Оказались Каменец и Кременец, как камень, как кремень, крепкими.
С большим трудом взяли монголы тогда Каменец, а Кременец и вообще не взяли.
Пообломали монголо-татары зубы о русские города.
Первый и все остальные
Редко бывало так, чтобы монголо-татары в бою дрогнули. И вдруг случилось такое.
Штурмовали отряды Батыя Данилов-город. Это еще дальше на запад от Киева, чем Ладыжин, чем Каменец и Кременец.
Крепко держался Данилов-город. Бились горожане с врагами люто. И вот дрогнул один из отрядов Батыя. Не устоял в бою кто-то из ханских воинов. Заголосил громким гортанным криком, схватился руками за голову и побежал.
За первым бросился второй.
За вторым – третий.
А за ними и весь отряд.
Бегут солдаты Батыя.
Несется первый.
Несется второй.