Собрание сочинений. Том 4. Красные и белые. Будущее начинали они. Наш колхоз стоит на горке
Шрифт:
Повернули домой крестьяне. Бегут лошаденки. Едут и кум, и кума, и сватья, и сват, и сестра, и брат, и бабка, и дед, и теща, и тесть, и еще человек пятнадцать. Кто помоложе – бегут на лыжах.
В это же время той же дорогой отступала колонна белых.
Среди белых солдат Филимон Косой. Знают солдаты: кругом партизаны. Неуютно солдатам в лесных просторах. Косит глазами Косой направо, косит глазами налево. Кусты, сугробы пронзает взглядом.
Смотрел он, смотрел и высмотрел:
– Партизаны!
Смотрят
Дорога лесная, узкая. Слева и справа снега, сугробы. Впереди партизаны, рассуждают белые, и сзади, видать, партизаны, рассуждают белые. Глаза велики у страха. Ясно белым: попали в засаду.
– Братцы, спасайся! Бросай оружие! – завопил Косой.
Белые словно только команды ждали. Побросали винтовки на снег. Подняли руки.
То-то поражались и кум, и кума, и сватья, и сват, и сестра, и брат, и бабка, и дед, и теща, и тесть, и все остальные гости.
Подобрали они винтовки. Как дрова, уложили в сани.
А здесь подоспел и настоящий партизанский отряд.
Взяли в плен партизаны белых.
Вместе с другими в плену Косой.
– Вот так ошибся! Как обознался?!
– Не ошибся, не ошибся, – ему в ответ. – Вся Сибирь стала одним партизанским краем.
«Эй, старый! Эй, леший!»
Затерялось в сибирских просторах село Рассказовка. А недалеко от Рассказовки второе село – Бобровка.
Действовал в этих местах партизанский отряд.
Напали как-то на Рассказовку колчаковцы. Хотели расправиться с партизанами. Никого не застали. Подпалили Рассказовку.
Из Рассказовки двинулись в Бобровку. Идут, идут. Не появляется что-то Бобровка. Прошло еще какое-то время. По-прежнему нет Бобровки.
Ясно колчаковцам: сбились где-то они с пути, заблудились.
Повезло колчаковцам. Вышли колчаковские солдаты к лесной сторожке, к дому лесника Федора Степановича Гуляева.
– Эй, старый, далеко до Бобровки?
Посмотрел на солдат лесник. Ясно: белые.
– Так ведь дорогой какой идти. Болота кругом, трясины.
– Короткой дорогой, короткой! – кричат белые. – Собирайся, веди!
Собрался лесник. Палку свою неразлучную взял. Седьмой десяток идет Гуляеву.
Идут они лесом, пробираются сквозь чащобы. Тут обойдут болото, там обогнут трясину. Гуськом, еле заметными тропками движутся.
– Скоро? – кричат колчаковцы.
– Скоро, – отвечает Гуляев.
Прошло какое-то время.
– Скоро?
– Совсем уже скоро. Вот тут еще с горки, потом на горку. Потом влево, потом направо.
Шагают, идут колчаковцы. И вдруг:
– Эй, стойте! А где же старик?
Остановились. Нет старика.
– Эй, старый!
– Эй, леший!
Не отзывается провожатый.
Оказывается, поступил Гуляев так же, как когда-то знаменитый Иван Сусанин. Завел он врагов в болото, в дремучий-дремучий лес.
Пришел после этого старик в село Бобровку. Встретил здесь партизан. Обо всем рассказал. Собрались партизаны. Окружили в лесу колчаковцев. Уничтожили весь отряд.
За свой подвиг Гуляев был награжден орденом Красного Знамени.
Вскоре после разгрома Колчака Федор Степанович Гуляев попал в Москву. Прибыл сюда ходоком от крестьян Сибири. О Гуляеве, сибирском Сусанине, знал Владимир Ильич Ленин. Принял Гуляева Ленин.
Долго они беседовали. О сибирских людях, делах, лесах. Заговорили и о Колчаке.
– Приказал долго жить Колчак, – сказал Гуляев.
– Приказал, приказал, – улыбался Ленин. – Значит, наша взяла. Значит, сила наша.
Прощаясь, Владимир Ильич подарил Гуляеву боевую шашку в серебряных ножнах.
Вернулся старик в Сибирь, в родную Бобровку. Послушать Гуляева собирались люди за много верст. Рассказывал Гуляев про встречу с Владимиром Ильичом. Боевую шашку из ножен вытаскивал.
Не расставался Гуляев с шашкой. Всюду носил с собой.
– Ношу при себе, – говорил старик. – Вдруг как новый Колчак объявится!
Генеральская шуба
Разбили красные белых у рек Тобол и Ишим. Взяли города Тобольск, Ишим. Пошли к городу Омску.
Не было у колчаковских генералов больших побед. А вот генерал Римский-Корсаков отличился. Выиграл он сражение.
Дело было так. К Омску красные подошли стремительно. Не ожидали так скоро их колчаковцы, хотя и не верили, что удержат Омск. Стали отводить из Омска свои части. Увозить военное снаряжение.
Так было и в тот день. Генерал Римский-Корсаков ехал в санках в присутствие. Был он генералом по хозяйственной части. Быстро бежит рысак. Шуба богатая на генерале. Папаха на голове.
– Эй, сторонись, эй, берегись, его высокоблагородие едет!
Мчит генерал. Видит: стоит группа военных. Ясно: солдаты.
Поравнялись санки с солдатской группой. Не заметили солдаты генерала. Не вытянулись в струнку. Не отдали честь.
– Разболтались! – вскипел генерал.
Остановил он санки.
– Ах вы такие, сякие, этакие! – гневается генерал на солдат.
Распекает генерал Римский-Корсаков солдат, а те улыбаются.
«Что такое?! Бунт?!» – хотел крикнуть генерал. Присмотрелся – да это же красные.
Да, это были красные. Брянский полк. Преодолели брянцы за сутки 100 километров. И вот уже в Омске.