Собрание сочинений. Том 9
Шрифт:
Годы 1783 и 1784 были, таким образом, первыми и до настоящего времени единственными годами, когда индийский вопрос стоял как правительственный вопрос. Билль г-на Питта был принят, хартия Ост-Индской компании была возобновлена, и индийский вопрос был отложен в сторону на двадцать лет. Но в 1813 г. антиякобинская война, а в 1833 г. только что принятый билль о реформе [138] отодвинули на задний план все другие политические вопросы.
Вот главная причина, которая помешала индийскому вопросу как до, так и после 1784 г., стать большим политическим вопросом. До 1784 г. Ост-Индской компании приходилось прежде всего отстаивать свое существование и свое влияние, а после 1784 г. олигархия завладела всеми теми правами Компании, которые она могла присвоить себе, не беря на себя также и ответственности; позднее же, в периоды возобновления хартии, в 1813 и 1833 гг., внимание английского народа было в основном поглощено другими, более неотложными вопросами.
138
Речь идет о реформе избирательного права, проведенной английским парламентом в июне 1832 года. Реформа была направлена против политической монополии земельной и финансовой аристократии и открыла доступ в парламент представителям промышленной буржуазии. Пролетариат и мелкая буржуазия, которые являлись главной силой в борьбе за реформу, были обмануты либеральной буржуазией и не получили избирательных прав.
Рассмотрим теперь вопрос с другой точки зрения. Ост-Индская компания начала с простого стремления устроить фактории для своих агентов и складочные пункты для своих товаров. Для защиты своих факторий и складов она соорудила несколько фортов. Хотя уже с 1689 г. Ост-Индская компания замышляла основать в Индии территориальное
139
Маркс перечисляет ряд завоевательных войн, которые английская Ост-Индская компания вела в Индии с целью захвата и колониального порабощения ряда индийских территорий, а также с целью сокрушения своего главного колониального соперника — французской Ост-Индской компании.
Война в Карнатике (княжество в юго-восточной части Индии) продолжалась с перерывами с 1746 по 1763 год. Обе воюющие стороны— английские и французские колонизаторы — вели борьбу за подчинение Карнатика под видом поддержки различных местных претендентов на власть в этом княжестве. Победу в конечном счете одержали англичане, овладевшие еще в январе 1761 г. главным опорным французским пунктом на юге Индии — Пондишери.
В 1756 г. наваб Бенгалии, стремясь предотвратить вторжение в его владения англичан, начал против них войну, захватив их опорную базу в северо-восточной части Индии — Калькутту. Однако войска английской Ост-Индской компании под командованием Клайва вскоре вновь овладели Калькуттой, разгромили расположенные в Бенгалии укрепления французов, поддерживавших наваба, и нанесли 23 июня 1757 г. его силам поражение при Плесси. В 1763 г. в Бенгалии, превращенной в вассальное владение Компании, вспыхнуло восстание, подавленное английскими колонизаторами. Вместе с Бенгалией англичане завладели Бихаром, областью на среднем течении Ганга, входившей в состав Бенгальского навабства. В 1803 г. было завершено завоевание расположенной к югу от Бенгалии Ориссы, на территории которой находилось несколько феодальных княжеств, попавших в подчинение к Компании.
В 1790–1792 и 1799 гг. Ост-Индская компания вела войны с независимым феодальным государством в Южной Индии Майсуром, глава которого Типпу Сахиб, участвовавший и в прошлых войнах Майсура с англичанами, был непримиримым противником английских колонизаторов. В результате первой из этих войн Майсур потерял половину своей территории, захваченной Компанией и союзными с ней феодальными князьями. Вторая война привела к полному поражению и гибели Типпу и к превращению Майсура в вассальное княжество.
Субсидиарная система, или система так называемых субсидиарных договоров — одна из форм превращения правителей индийских княжеств в вассалов Ост-Индской компании. Наибольшее распространение получили договоры, по которым князья должны были содержать (субсидировать) войска Компании, расположенные на их территории, а также договоры, навязывающие князьям ссуды на кабальных условиях, несоблюдение которых влекло за собой конфискацию владений.
140
О завоевании Синда и Пенджаба см. примечание 21.
Таким образом, британское правительство вело в течение двух столетий войны, прикрываясь именем Компании, пока, наконец, не были достигнуты естественные границы Индии. Мы понимаем теперь, почему в течение всего этого времени этому молчаливо потворствовали все партии в Англии, включая и тех, которые решили перекричать всех своими лицемерными воплями о мире после того, как завершится arrondissement {округление границ. Ред.} единой английской империи в Индии. Они, разумеется, сначала должны заполучить Индию, чтобы затем сделать ее объектом своей назойливой филантропии. Из этого нам становится ясным, почему с индийским вопросом в нынешнем, 1853, году дело обстоит иначе, чем во все предыдущие периоды возобновления хартии.
Подойдем к вопросу еще с одной точки зрения. Мы гораздо лучше поймем особенности кризиса, переживаемого законодательством об Индии, если рассмотрим все фазисы, через которые прошло развитие торговых сношений между Великобританией и Индией.
В начале деятельности Ост-Индской компании, в царствование Елизаветы, Компания получила разрешение для прибыльного ведения своей торговли с Индией ежегодно вывозить серебро, золото и иностранную монету на сумму в 30000 фунтов стерлингов. Это было нарушением всех предрассудков века, и Томас Ман вынужден был в «Рассуждении о торговле между Англией и Ост-Индией» [141] , — изложив основы «системы меркантилизма» и признав, что драгоценные металлы являются единственным реальным богатством, которым какая-либо страна может обладать, — одновременно доказывать, что вывоз их может быть спокойно разрешен, если платежный баланс благоприятен для вывозящей нации. В этом смысле он утверждал, что импортируемые из Ост-Индии товары по преимуществу снова вывозятся в другие страны, откуда поступает значительно большее количество золота и серебра, чем требовалось для уплаты за эти товары в Индии. В том же духе сэр Джозая Чайлд написал «Трактат, в котором доказывается, что из всех видов внешней торговли самой национальной является торговля с Ост-Индией» [142] . Мало-помалу сторонники Ост-Индской компании становились все смелее, и можно отметить как курьез в этой странной индийской истории, что монополисты в Индии были первыми проповедниками принципа свободы торговли в Англии.
141
Т. M[un]. «A Discourse of Trade, from England into the East-Indies: Answering to diverse Objections which are usually made against the same». London, 1621 (Т. М[ан]. «Рассуждение о торговле между Англией и Ост-Индией: в ответ на различные возражения, которые обычно против нее приводятся». Лондон, 1621).
142
[J. Child]. «A Treatise Wherein is Demonstrated I. That the East-India Trade is the most National of all Foreign Trades». London, 1681. Напечатано под псевдонимом (Патриот).
Требования парламентского вмешательства в дела Ост-Индской компании снова стали раздаваться в самом конце XVII и в течение большей части XVIII века, но уже не со стороны торгового, а со стороны промышленного класса. Именно в это время заявляли, что ввоз ост-индских хлопчатобумажных и шелковых тканей разоряет несчастных британских промышленников. Мнение это было высказано в сочинении Джона Поллексфена; «Несовместимость промышленного производства Англии и Индии», Лондон, 1697 [143] , заглавие которого нашло удивительное подтверждение 150 лет спустя, но совершенно в противоположном смысле. Тогда вмешался парламент. Актом 11-го и 12-го годов царствования
143
[J. Pollexfen]. «England and East-India Inconsistent in their Manufactures. Being an answer to a treatise, intituled, an Essay on the East-India Trade». London, 1697 ([Дж. Поллексфен]. «Несовместимость промышленного производства Англии и Индии. Ответ на трактат, озаглавленный: Очерк ост-индской торговли». Лондон, 1697).
Помимо парламентского вмешательства в ост-индские дела, вызванного назойливыми ходатайствами жадных английских промышленников, всякий раз, когда решался вопрос о возобновлении хартии, лондонские, ливерпульские и бристольские купцы прилагали все усилия к тому, чтобы сломить торговую монополию Компания и самим принять участие в этой торговле, которая считалась настоящим золотым дном. Вследствие этих домогательств в акт 1773 г., продлевавший срок действия хартии Компании до 1 марта 1814 г., был внесен пункт, согласно которому частным британским подданным разрешалось вывозить из Англии в Индию, а служащим Ост-Индской компании ввозить в Англию почти все виды товаров. Но эта уступка была обставлена условиями, уничтожавшими значение той ее части, которая касалась ввоза в Индию товаров частными купцами. В 1813 г. Компания оказалась неспособной противостоять дольше давлению широких торговых кругов, и если монополия на торговлю с Китаем была сохранена, то торговля с Индией была на известных условиях открыта для частной конкуренции. При возобновлении хартии в 1833 г. были отменены, наконец, и эти последние ограничения: Компании было вообще запрещено вести какую бы то ни было торговлю, ее торговый характер был уничтожен, и она лишена была своей привилегии запрещать британским подданным пребывание на индийской территории.
Между тем торговля с Ост-Индией пережила весьма серьезные перемены, совершенно изменившие отношение разных классов Англии к этой торговле. Сокровища, притекавшие из Индии в Англию в течение всего XVIII в., приобретались не столько путем сравнительно незначительной торговли, сколько путем прямой эксплуатации страны и захвата огромных богатств, переправлявшихся затем в Англию. После устранения в 1813 г. препятствий для торговли, размеры торгового оборота с Индией в очень короткое время более чем утроились. Но это было еще не все. Весь характер этой торговли изменился. До 1813 г. Индия была преимущественно экспортирующей страной, между тем как теперь она стала страной импортирующей; и это развитие шло таким быстрым темпом, что уже в 1823 г. валютный курс, составлявший ранее обычно 2 шилл. 6 пенсов за рупию, упал до 2 шилл. за рупию. Индия, бывшая с незапамятных времен величайшей мастерской хлопчатобумажных изделий, которыми она снабжала весь мир, стала наводняться теперь английской пряжей и английскими хлопчатобумажными тканями. После того как собственные индийские изделия были изъяты из продажи в Англии или стали допускаться лишь на самых жестких условиях, Индию наводнили изделия английской промышленности, облагаемые небольшой и по существу лишь номинальной пошлиной, что привело к гибели местное, некогда столь славившееся хлопчатобумажное производство. В 1780 г. стоимость английской продукции, в том числе готовых изделий, составляла всего лишь 386152 ф. ст., стоимость золота и серебра, вывезенных в том же году, составляла 15041 ф. ст., причем общая стоимость всего экспорта в течение 1780 г. была равна 12648616 ф. ст., так что сумма торгового оборота с Индией составляла лишь 1/32 суммы всех оборотов внешней торговли. В 1850 г. стоимость всего экспорта в Индию из Великобритании и Ирландии составляла 8024000 ф. ст., причем стоимость одних только экспортируемых хлопчатобумажных товаров достигала 5220000 ф. ст., составляя более 1/8 стоимости всего экспорта Великобритании и более 1/4 стоимости всего ее экспорта хлопчатобумажных товаров за границу, Но в хлопчатобумажном производстве была занята теперь 1/8 часть населения Великобритании, и эта отрасль промышленности доставляла ей 1/12 всего ее национального дохода. После каждого торгового кризиса торговля с Ост-Индией все больше становилась для хлопчатобумажных фабрикантов делом первостепенной важности, и ост-индский континент стал действительно их лучшим рынком сбыта. В той же мере, в какой хлопчатобумажная промышленность приобретала жизненное значение для всего социального строя Великобритании, Ост-Индия стала приобретать жизненное значение для британской хлопчатобумажной промышленности.
До этого момента интересы плутократии, превратившей Индию в свою вотчину, олигархии, завоевавшей Индию своими армиями, и промышленных магнатов, наводнивших Индию своими товарами, совпадали. Но чем более увеличивалась зависимость английской промышленности от индийского рынка, тем более английские промышленники чувствовали необходимость создания новых производительных сил в Индии после того, как они разрушили ее собственную промышленность. Нельзя беспрерывно наводнять страну своими промышленными изделиями, не предоставляя ей возможности в свою очередь сбывать кое-какие продукты. Английские промышленники обнаружили, что их торговля сокращается, вместо того чтобы возрастать. За четырехлетний период, кончающийся 1846 г., стоимость импорта в Индию из Великобритании составляла 261 млн. рупий; за четырехлетие, кончающееся 1850 г., стоимость этого импорта достигла лишь 253 млн. рупий, между тем как стоимость экспорта за первый период равнялась 274 млн. рупий, а за следующий период — 254 млн. рупий. Промышленники увидели, что покупательная способность в отношении их товаров была доведена в Индии до самого низкого уровня, что — в то время как стоимость годового потребления их товаров на душу населения составляла в британской Вест-Индии около 14 шилл., в Чили 9 шилл. 3 пенса, в Бразилии 6 шилл. 5 пенсов, на Кубе 6 шилл. 2 пенса, в Перу 5 шилл. 7 пенсов, в Центральной Америке 10 пенсов — в Индии она составляла лишь около 9 пенсов. Затем наступил неурожай хлопка в Соединенных Штатах, причинивший в 1850 г. английским хлопчатобумажным промышленникам убытки на 11000000 ф. ст., и промышленники были раздражены тем, что они находятся в зависимости от Америки, вместо того чтобы получать в достаточном количестве хлопок-сырец из Ост-Индии. Кроме того, они видели, что все их попытки приложить капитал в самой Индии наталкиваются на препятствия и подвохи со стороны властей в Индии. Таким образом, Индия стала ареной борьбы между промышленным капиталом, с одной стороны, плутократией и олигархией — с другой. Промышленники, сознавая свое растущее влияние в Англии, требуют теперь уничтожения этих враждебных им сил в Индии, разрушения всего старого аппарата управления Индией и окончательной ликвидации Ост-Индской компании.
И, наконец, вот еще четвертая и последняя точка зрения, с которой следует рассматривать индийский вопрос. С 1784 г. финансовое положение Индии все более и более ухудшалось. Национальный долг достигает теперь 50 млн. ф. ст., источники доходов все более сокращаются и соответственно увеличиваются расходы; дефицит едва покрывается ненадежными доходами от налога на опиум, которые грозят теперь вообще иссякнуть, так как китайцы начали сами возделывать мак. Кроме того, предвидится увеличение расходов ввиду бессмысленной войны с Бирмой [144] .
144
К завоеванию Бирмы английские колонизаторы приступили с начала XIX века. В результате первой бирманской войны (1824–1826) войска Ост-Индской компании завоевали граничившую с Бенгалией провинцию Ассам и прибрежные Аракан и Тенассерим. Вторая бирманская война (1852) привела к завоеванию англичанами провинции Пегу. В 1853 г. ожидались новые военные действия против Бирмы, поскольку по окончании второй бирманской войны не был подписан мирный договор и новый бирманский король, вступивший на престол в феврале 1853 г., не признал захвата Пегу.
«Положение таково», — говорит г-н Дикинсон, — «что если потеря империи в Индии грозит Англии крахом, то и необходимость сохранить ее создает такое напряжение в наших финансах, которое чревато крахом» [145] .
Таким образом, я показал, почему индийский вопрос впервые после 1783 г. стал английским вопросом и вопросом правительственным.
Написано К. Марксом 24 июня 1853 г.
Напечатано в газете «New-York Daily Tribune» № 3816, 11 июля 1853 г.
145
J. Dickinson. «The Government of India under a Bureaucracy». London — Manchester, 1853, p. 50 (Дж. Дикинсон. «Управление Индией при бюрократической администрации». Лондон — Манчестер, 1853, стр. 50). Издание Ассоциации в пользу реформ в Ост-Индии (India Reform), выпуск VI.