Собрание сочинений

Гримм братья Якоб и Вильгельм

И вот, выходя из дома и переступая порог, он сказал: "Желаю, чтобы жареные гуси из трубы очутились в моем ранце". Как только он это сказал, вскрыл ранец, заглянул в него - там они и есть! "Вот это ладно!
– сказал он.
– Теперь могу жить без заботы!" - вышел на лужок и вытащил из ранца жаркое. Ел он, ел в свое удовольствие и видит - подходят к нему какие-то подмастерья и смотрят на второго, непочатого гуся жадными завистливыми глазами. Весельчак и подумал: "Мне одного довольно", - подозвал обоих ребят и отдал им второго гуся, сказав: "Ешьте за мое здоровье!"

Те его поблагодарили, понесли гуся в гостиницу, приказали подать

себе полбутылки вина и хлеба, вытащили гуся и принялись за него.

Хозяйка пригляделась к ним, да и говорит мужу: "Эти двое едят гуся; загляни-ка ты в трубу, не из наших ли гусей этот гусь?"

Заглянул хозяин в трубу и видит - пусто. "Ах вы, воровская челядь, вы задумали гусем задаром полакомиться! Сейчас платите, не то попотчую вас березовой кашей!" - "Какие же мы воры?
– взмолились подмастерья.
– Нам этого гуся подарил там на лугу отставной солдат".
– "Что вы мне зубы заговариваете! Солдат здесь, точно, был, но честным гостем в двери ушел, и я за ним следил; а вы-то настоящие воры и есть, и вы должны мне за гуся заплатить". Но так как заплатить они не могли, то он взялся за палку и выгнал их из гостиницы.

Между тем Весельчак шел да шел своей дорогой и пришел к местечку, где около богатого замка стояла дрянная гостиница. Стал он проситься в гостиницу ночевать, но хозяин отказал, сказав: "Нет для тебя места; гостиница полнешенька знатных гостей".
– "Дивлюсь я этому, - сказал Весельчак, - почему все останавливаются у вас, а не в этом прекрасном замке?" - "Да, чего-нибудь да стоит в нем ночь проспать, - сказал хозяин, кто там ночевать пытался, тот жив оттуда не возвращался".
– "Коли другие пытались, - сказал Весельчак, - так отчего же и мне не попытаться?" "Пустое, брось, - сказал хозяин, - ведь за это шкурой поплатишься". "Ну, не сейчас же шкурой; дайте мне только ключи от замка, да хорошенько поесть и выпить".

Дал ему хозяин ключи, дал и еду, и выпивку, и затем Весельчак ушел в замок, плотно поужинал, и когда стало клонить его ко сну, растянулся там на полу, потому что кровати не оказалось.

Вскоре он и заснул, но среди ночи пробужден был страшным шумом, и когда протер глаза, то увидел в своей комнате девять отвратительных бесов, которые плясали около него хороводом. "Ну, что ж, - сказал Весельчак, - пляшите, пожалуй, сколько хотите, но только чтобы ни один не смел ко мне близко подойти". Но бесы напирали на него все ближе и ближе и почти касались его лица ногами в своей бешеной пляске. "Смирно вы, черти!" - крикнул солдат; но они все по-прежнему лезли к нему. Тут Весельчак рассердился, крикнул: "Я вас живо уйму!" - отломил ножку от стула, да и давай их колотить.

Однако же девятерых бесов на одного солдата было слишком много, и в то время, когда он бросался на передних, задние таскали его за волосы и трепали безжалостно. "Постойте ужо, чертовы дети! Я с вами справлюсь! крикнул солдат.
– Полезайте все девятеро ко мне в ранец!"

И мигом все очутились в ранце, который он затянул на все пряжки и швырнул в угол.

Тогда все вдруг затихло, и Весельчак улегся попрежнему и проспал до бела дня.

Тут пришел хозяин гостиницы с владельцем замка и захотели взглянуть, что с ним сталось.

Когда они увидели его живым и здоровым, они удивились и спросили: "Разве вам духи здешние никакого вреда не причинили?" - "Пытались было, - отвечал солдат, - но я их всех забил в свой ранец. Вы можете преспокойно вновь

поселиться в вашем замке, ни один не придет более вас тревожить".

Владелец замка поблагодарил его, щедро одарил и оставлял его у себя на службе, обещая обеспечить на всю жизнь. "Нет, - сказал солдат, - я привык бродить по белу свету и пойду далее".

И точно, ушел, пришел в кузницу и, положив ранец на наковальню, попросил кузнеца и его помощников приударить по ранцу молотами. Те принялись бить по ранцу своими огромными молотами, да с такою силою, что бесы подняли жалобный вой.

Когда он после этого ранец вскрыл, то оказалось, что из девяти бесов восемь уже околели, а девятый, которому удалось забраться в складку ранца и остаться в живых, выскользнул из ранца и тотчас ускользнул в преисподнюю.

И после этого еще много лет сряду скитался Весельчак по белу свету, и кто бы знал, тот бы много о нем рассказал.

Счастливчик Ганс

Ганс прослужил семь лет у своего господина и стал говорить ему: "Срок моей службы, сударь, миновал уже, и я бы очень охотно вернулся теперь к моей матери; а потому пожалуйте мне мое жалованье".

Хозяин его отвечал: "Ты служил мне верно и честно; по твоей службе должна быть тебе и награда", - и дал ему кусок золото величиной с его голову. Ганс вытащил платочек из кармана, завернул в него слиток золота, положил его на плечо и пустился домой.

Шел он своей дорогой, плелся нога за ногу и увидел всадника, который бодро и весело прорысил мимо него на славной лошади. "Ах, - сказал Ганс вслух, - что за славная штука эта верховая езда! Сидишь словно на стуле, ни на какой камень не спотыкаешься, обуви не изнашиваешь, и едешь себе вперед да вперед, сам того не замечая".

Всадник, услышав это, сдержал коня и крикнул: "Эй, Ганс, так зачем же ты пешком-то идешь?" - "Приходится идти пешком, коли нужно домой снести вот этот слиток: оно, положим, и золото, однако вот голову приходится набок держать, да и плечо оттянуло".
– "А знаешь ли что?
– сказал всадник.
– Давай меняться: я тебе отдам своего коня, а ты мне свой слиток".
– "С удовольствием, - сказал Ганс, - но только предупреждаю, что придется тебе с ним тащиться".

Всадник спешился, взял у Ганса слиток золота и помог ему взобраться на седло; потом дал ему поводья в руки и добавил: "Если хочешь, чтобы конь бежал быстро, тебе надо только языком прищелкнуть да крикнуть: гоп, гоп".

Ганс был радешенек, что уселся на лошадь, и поехал он себе легко и свободно.

Немного спустя ему показалось, что следует ехать быстрее, и он стал языком прищелкивать и покрикивать: гоп, гоп! Конь пошел крупной рысью, и прежде чем Ганс успел оглянуться, он очутился во рву, который отделял дорогу от полей.

И лошадь тоже перескочила бы через ров, если бы не удержал ее встречный крестьянин, который шел по дороге и гнал перед собою корову.

Ганс кое-как выкарабкался и поднялся на ноги; но он был очень раздосадован и сказал мужику: "Какая глупая штука эта верховая езда! Особенно когда вот на этакую клячу попадешь, которая и трясет, и с себя сбрасывает, того и гляди еще шею себе переломишь! Никогда я теперь больше на нее не сяду! То ли дело ваша корова - идешь себе за нею вольготно, да сверх того еще каждый день от нее и молоко, и масло, и сыр. Чего бы я ни дал за такую корову!" - "Ну, уж если вам моя корова так приглянулась, так я охотно поменяюсь ею на вашего коня".