Собрание стихотворений в 3томах. Том 1

Рубцов Николай Михайлович

ДЕТСТВО

Мать умерла. Отец ушел на фронт. Соседка злая Не дает проходу. Я смутно помню Утро похорон И за окошком Скудную природу. Откуда только — Как из-под земли! — Взялись в жилье И сумерки, и сырость., Но вот однажды Все переменилось, За мной пришли, Куда-то повезли. Я смутно помню Позднюю реку, Огни на ней, И скрип, и плеск парома, И крик «Скорей!», Потом раскаты грома И дождь… Потом Детдом на берегу. Вот говорят, Что скуден был паек, Что были ночи С холодом, с тоскою,— Я лучше помню Ивы над

рекою И запоздалый В поле огонек. До слез теперь Любимые места! И там, в глуши, Под крышею детдома Для нас звучало, Как-то незнакомо, Нас оскорбляло Слово «сирота». Хотя старушки Местных деревень И впрямь на нас Так жалобно глядели, Как на сирот несчастных, В самом деле, Но время шло, И приближался день, Когда раздался Праведный салют, Когда прошла Военная морока, И нам подъем Объявлен был до срока, И все кричали: — Гитлеру капут! Еще прошло Немного быстрых лет, И стало грустно вновь: Мы уезжали! Тогда нас всей Деревней провожали, Туман покрыл Разлуки нашей след…

1967

НОЧЬ НА РОДИНЕ

Высокий дуб. Глубокая вода. Спокойные кругом ложатся тени. И тихо так, как будто никогда Природа здесь не знала потрясений! И тихо так, как будто никогда Здесь крыши сел не слыхивали грома! Не встрепенется ветер у пруда, И на дворе не зашуршит солома, И редок сонный коростеля крик… Вернулся я — былое не вернется! Ну что же? Пусть хоть это остается, Продлится пусть хотя бы этот миг, Когда души не трогает беда, И так спокойно двигаются тени, И тихо так, как будто никогда Уже не будет в жизни потрясений, И всей душой, которую не жаль Всю потопить в таинственном и милом, Овладевает светлая печаль, Как лунный свет овладевает миром…

(1967)

ШУМИТ КАТУНЬ

…Как я подолгу слушал этот шум, Когда во мгле горел закатный пламень! Лицом к реке садился я на камень И все глядел, задумчив и угрюм, Как мимо башен, идолов, гробниц Катунь неслась широкою лавиной, И кто-то древней клинописью птиц Записывал напев ее былинный… Катунь, Катунь — свирепая река! Поет она таинственные мифы О том, как шли воинственные скифы,— Они топтали эти берега! И Чингисхана сумрачная тень Над целым миром солнце затмевала, И черный дым летел за перевалы К стоянкам светлых русских деревень… Все поглотил столетий темный зев! И все в просторе сказочно-огнистом Бежит Катунь с рыданием и свистом — Она не может успокоить гнев! В горах погаснет солнечный июнь, Заснут во мгле печальные аилы, Молчат цветы, безмолвствуют могилы, И только слышно, как шумит Катунь…

1967

ПЛЫТЬ, ПЛЫТЬ…

В жарком тумане дня Сонный встряхнем фиорд! — Эй, капитан! Меня Первым прими на борт! Плыть, плыть, плыть Мимо могильных плит, Мимо церковных рам, Мимо семейных драм… Скучные мысли — прочь! Думать и думать — лень! Звезды на небе — ночь! Солнце на небе — день! Плыть, плыть, плыть Мимо родной ветлы, Мимо зовущих нас Милых сиротских глаз… Если умру — по мне Не зажигай огня! Весть передай родне И посети меня. Где я зарыт, спроси Жителей дальних мест, Каждому на Руси Памятник — добрый крест! Плыть, плыть, плыть…

(1970)

ИДЕТ ПРОЦЕССИЯ

Идет процессия за гробом. Долга дорога в полверсты. На ветхом кладбище — сугробы И в них увязшие кресты. И длится, длится поневоле Тяжелых мыслей череда, И снова слышно, как над полем Негромко стонут провода. Трещат

крещенские морозы. Идет народ… Все глубже снег… Все величавее березы… Все ближе к месту человек. Он в ласках мира, в бурях века Достойно дожил до седин. И вот… Хоронят человека… — Снимите шапку, гражданин!

НА АВТОТРАССЕ

Какая зловещая трасса! Какая суровая быль! Шоферы высокого класса Газуют сквозь ветер и пыль. Газуют во мраке таежном По рытвинам в грозной ночи… — Эй! Где тут начальник дорожный? — Лежит у себя на печи… Шоферы уносятся с матом, Начальству от них не уйти! Но словно с беспомощным братом Со мной обошлись по пути. Я шел, свои ноги калеча, Глаза свои мучая тьмой… — Куда ты? — В деревню Предтеча. — Откуда? — Из Тотьмы самой… За мною захлопнулась дверца, И было всю ночь напролет Так жутко и радостно сердцу, Что все мы несемся вперед, Что все мы почти над кюветом Несемся куда-то стрелой, И есть соответствие в этом С характером жизни самой!

1968

ИВА

Зачем ты, ива, вырастаешь Над судоходною рекой И волны мутные ласкаешь, Как будто нужен им покой? Преград не зная и обходов, Бездумно жизнь твою губя, От проходящих пароходов Несутся волны на тебя! А есть укромный край природы, Где под церковною горой В тени мерцающие воды С твоей ласкаются сестрой…

(1964)

ОТПЛЫТИЕ

Размытый путь. Кривые тополя. Я слушал шум — была пора отлета. И вот я встал и вышел за ворота, Где простирались желтые поля, И вдаль пошел… Вдали тоскливо пел Гудок чужой земли, гудок разлуки! Но, глядя вдаль и вслушиваясь в звуки, Я ни о чем еще не сожалел — Была суровой пристань в поздний час. Искрясь, во тьме горели папиросы, И трап стонал, и хмурые матросы Устало поторапливали нас. И вдруг такой повеяло с полей Тоской любви, тоской свиданий кратких! Я уплывал… все дальше… без оглядки На мглистый берег юности своей.

(1967)

ЭКСПРОМТ

Я уплыву на пароходе, Потом поеду на подводе, Потом еще на чем-то вроде, Потом верхом, потом пешком Пройду по волоку с мешком — И буду жить в своем народе!

ПОСВЯЩЕНИЕ ДРУГУ

Замерзают мои георгины. И последние ночи близки. И на комья желтеющей глины За ограду летят лепестки… Нет, меня не порадует — что ты! — Одинокая странствий звезда. Пролетели мои самолеты, Просвистели мои поезда. Прогудели мои пароходы, Проскрипели телеги мои,— Я пришел к тебе в дни непогоды, Так изволь, хоть водой напои! Не порвать мне житейские цепи, Не умчаться, глазами горя, В пугачевские вольные степи, Где гуляла душа бунтаря. Не порвать мне мучительной связи С долгой осенью нашей земли, С деревцом у сырой коновязи, С журавлями в холодной дали… Но люблю тебя в дни непогоды И желаю тебе навсегда, Чтоб гудели твои пароходы, Чтоб свистели твои поезда!

(1967)

СОСЕН ШУМ

В который раз меня приветил Уютный древний Липин Бор, Где только ветер, снежный ветер Заводит с хвоей вечный спор. Какое русское селенье! Я долго слушал сосен шум, И вот явилось просветленье Моих простых вечерних дум. Сижу в гостинице районной, Курю, читаю, печь топлю, Наверно, будет ночь бессонной, Я так порой не спать люблю! Да как же спать, когда из мрака Мне будто слышен глас веков, И свет соседнего барака Еще горит во мгле снегов. Пусть завтра будет путь морозен, Пусть буду, может быть, угрюм, Я не просплю сказанье сосен, Старинных сосен долгий шум…