Сочинение на свободную тему (сборник)
Шрифт:
Проверяющие стали двигаться к нам, неспешно дефилируя вдоль застывшего ряда «умниц». Казалось, им просто некуда девать время и они убивали его в скитаниях по кабинетам и светских беседах. Они несли пустопорожнюю галиматью о качествах современного мужика, о главенстве воли над физическими данными и тому подобную ахинею, совершенно не замечая окаменевших курсантов, словно ни о чём серьёзном и речи не шло. Лишь капитан, идущий старшим офицерам след в след, «работал». Хотя его действия охарактеризовать было сложно. Вёл себя проверяющий более чем странно.
А полковник с генералом делали вид, что и вовсе не замечают эти странности. Больше всего данная процессия напоминала фарс в каком-нибудь заштатном модерн-театре. Двое старших ведут светскую беседу, а за их спиной бьётся в конвульсиях капитан-эпилептик.
По идее, в стойке «смирно» наши взгляды должны быть устремлены «в пустоту»: взгляд в упор расценивается как неуважение к старшему по званию. Но (бьюсь об заклад) никто не мог оторвать глаз от этого странного спектакля.
Даже преподаватель айкидо, поведавший виды майор, пялился на юродивого капитана и равнодушное начальство, вытаращив глаза и раскрыв рот.
А трио, тем временем, добралось до меня. Но, вместо того, чтобы проследовать дальше, стало как вкопанное. Капитан, не открывая глаз, остановился ровно напротив меня, увеличив пропускную способность ноздрей в несколько раз. Он засопел, срываясь на хрюканье и свист, исходящий откуда-то из гортани. Заметив изменение звукового фона, генерал обернулся, сначала посмотрев на напряженное лицо капитана, а затем – на меня.
– Этот? – спросил генерал своего водителя. Вместо ответа тот едва заметно кивнул.
– Хорошо… – и обратился ко мне, – назовись.
Я в мгновение ока среагировал кличем, доведенным за годы учебы до безусловного рефлекса:
– Курсант Дмитрий Сергеевич Иванец, группа МД-32! – и отдал честь.
– Дознаватель, третий курс, – перевёл полковник генералу, а затем обратился ко мне. – После урока заглянешь в мой кабинет. Все понятно, курсант Иванец?
– Так точно! – максимально преданно заорал я.
– Молодец! – неискренне похвалил полковник и направился к выходу, оставляя на матах пыльные отпечатки. Переставший паясничать капитан направился к выходу вслед за ним.
Оставшиеся двадцать минут я пытался уйти от захвата партнера по спаррингу, но у меня ничего не получалось: мысли были заняты предстоящим походом в кабинет полковника и пугающей неизвестностью…
Самого полковника в кабинете не оказалось, словно его попросили «выйти» на время разговора. Генерал сидел за столом, улыбаясь и не отрывая от меня глаз, всем своим видом показывая, что он рад меня видеть как старого знакомого и уж очень заждался. Капитан же, наоборот, подчеркнуто «отсутствовал» в кабинете, отвернувшись лицом к окну и внимательно что-то разглядывая во дворе училища.
– Садись, – вежливо проговорил генерал, указав рукой на стул с другой стороны стола. Я послушно сел, куда было велено, а он раскрыл лежавшую перед ним папку и, что-то в ней вычитав и перелистав несколько страниц, продолжил в совершенно нехарактерным для милиции побратимском тоне. – Скажи-ка мне, «Дима-дознаватель», веришь ли ты в приведения? – и замолчал в ожидании ответа.
Я настолько опешил, что до меня несразу дошла суть вопроса. Услышав такое от генерала, любой на моём месте наверняка бы растерялся.
– В приведения? – рефлекторно переспросил я.
– Да, в самых обычных духов, – невозмутимо пояснил генерал.
Несмотря на полный абсурд, нужно было хоть что-то ответить.
– Я никогда над этим не думал. Конечно, слышал истории и фильмы смотрел, но сам ни разу не размышлял об их существовании.
– Ничего странного, Дима! Но у тебя именно сейчас есть такая возможность. Ты же никуда не торопишься?
– Нет, товарищ генерал-лейтенант.
– Вот и ладненько. Мы тоже с Петей никуда не торопимся. Правда, Петь? – спросил он стоящего у окна капитана. Я посмотрел на капитана – тот даже не шелохнулся, словно генерал его только что ни о чём не спрашивал. Самого генерала, судя по всему, Петин ответ не особо беспокоил. – Ну так как, веришь или нет?
– Нет, не верю, – не думая ни секунды, ответил я.
– Почему? – удивился генерал. В его голосе слышались нотки веселья, как если бы моё серьёзное отношение к этим глупым вопросам забавляло его.
– Наверное, мне нужно самому столкнуться с тем, существование чего подвергается сомнениям, чтобы знать наверняка, – немного подумав, ответил я.
– Ну, хорошо, – довольно ухмыльнулся генерал. Он явно остался доволен моим ответом, который оказался подходящим. – А ты веришь в папуасов Новой Гвинеи?
– Товарищ генерал-лейтенант, я не понимаю суть вопроса, что значит: «Верю ли я в папуасов?» Я знаю, что они есть…
– Ты их когда-нибудь видел?
– По телевизору…
– По телевизору ты наверняка и призраков видел. Ты же сказал, что тебе «нужно лично столкнуться с тем, в чьём существовании ты неуверен».
– Но я уверен в существовании папуасов и поэтому мне не нужно видеть их воочию. – Несмотря на высокопоставленное звание моего собеседника, я не мог удержать внутреннего раздражения, вызванного его идиотскими вопросами. – Я просто знаю, что они есть – и всё.
– Нет, ты посмотри, Петь, он ещё и злится, – засмеялся генерал, обращаясь к статуе капитана. – Откуда ты можешь знать, что папуасы есть, а приведений нет, хотя и тех, и тех лично ты не встречал?
Я хотел было что-то ответить генералу, но меня словно заклинило – у меня не получалось выдавить из себя ни слова, мысли в моей голове хаотично двигались, неспособные выстроиться хоть в одну мало-мальски разумную фразу.
Пока я молчал, генерал продолжил спрашивать:
– А хоть в людей, обладающих особенными способностями, ты веришь? – уже без улыбки спросил генерал.