Социальная лингвистика [таблицы в рисунках]
Шрифт:
2. Для языкового развития в послефеодальное время характерна тенденция к сложению литературного языка с большим разнообразием коммуникативных функций (чем у литературных языков феодальной поры). Литературные языки нового времени выходят за рамки письменного общения: в сферу образцового употребления включается и такая важная коммуникативная разновидность языка, как разговорная речь (см. с. 30–33 , 37–39 ). Так социальная интеграция общества обусловливает растущее языковое единство этнического коллектива.
Что изменяют в языках революции?
Революции, состоящие в "коренной ломке общественных отношений", не приводят к ломке, "взрыву" или "скачку" в истории языка. Тем не менее последствия таких крутых социальных сдвигов сказываются и на языке.
Самые заметные (но не самые значительные и глубокие) последствия — это переименования социально значимых профессий, должностей, институций (русск. министр > народный
Более серьезное воздействие революции на язык связано с перемещением и смешением огромных масс населения в территориальном и социальном пространстве. Носители разных территориальных и социальных диалектов попадают в новые языковые среды, их речь испытывает влияние чужой речи и сама влияет на речь других. Процессы такого рода ведут к ослаблению различий между разными формами существования языка, к преобразованию его нормативно-стилистического уклада. В частности, бурные события 1917-го и последующих годов ускорили движение русского литературного языка по пути демократизации. С одной стороны, утрачивались наиболее книжные формы интеллигентской речи (ср. сложный, развернутый синтаксис многих монологов в пьесах Чехова). С другой — нижние границы "правильной" (литературной) речи слились с повседневным полуинтеллигентским общением, вобравшим в себя множество языковых черт новых хозяев жизни.
А. М. Селищев в книге "Язык революционной эпохи: Из наблюдений над русским языком последних лет (1917–1926)" показал ряд общих черт в "революционном" русском языке и во французском языке времен революции конца XVIII в., связанных с крайней политизацией общества. В условиях ораторской активности и острой полемики стали продуктивны образования от имен лиц, причем и с положительной (ленинизм, троцкист), и с отрицательной коннотацией (красновщина, махновщина). В публицистике возродилась крайне патетическая фразеология и образность (суровая рука революционной законности, рушится царство насилия и т. п.), а наряду с этим стали обычными элементы просторечия, жаргонизмы (ср. в "Правде": Бухарин, один из лучших теоретиков, наш дорогой Бухарчик; совдурак). Как и в революционной Франции, широко распространилось тыканье. Селищев отмечает также сходство некоторых семантических процессов: франц. travailler— это 'обрабатывать' не только дерево, камни, железо, но и народ, толпу, публичное мнение, войска. Такая же сочетаемость появилась в революцию и у русск. обрабатывать. Типична также и противоположная направленность семантического процесса: выхолащивать марксизм. Под французским влиянием в русскую революционную фразеологию вошли обороты старый резким, порядок дня, объявить вне закона, декрет, экспроприация и т. п. (Селищев 1928).
Таким образом, революционные потрясения отражаются сильнее всего на нормативно-стилистическом укладе языка.
Письмо и книгопечатание как факторы языковой эволюции
Во введении к учебнику С.И. Соболевского "Древнегреческий язык" (М., 1948) есть такие слова: "История застает греков уже разделенными на несколько племен, говоривших на разных наречиях или диалектах" (с. 5).
Что в этом контексте значит слово история!
Во-первых, это писанная история и потому лучше известная, более достоверная; в ней люди, годы, события индивидуальноконкретны и неповторимы — благодаря письму. Во-вторых, история здесь — это еще и качественно иной этап культуры и цивилизации, настолько новый, что все предшествующее кажется предысторией — и это тоже благодаря письму.
В письме люди долго видели чудо, поэтому многие народы верили, что письмо создали боги. "У вавилонян письмо изобрел бог Набу — покровитель Наук и писец богов… В китайских легендах изобретателем письма считался либо Фу-си — основоположник торговли, либо мудрец Цан Цзе с ликом четырехглазого дракона. По представлениям древних евреев, у них, помимо более позднего "человеческого" письма (Исход 8, 1), некогда имелось более древнее "божественное" письмо (Исход 21, 18). По исламской традиции, сам Бог был создателем письма. С точки зрения индусов, им был Брахма; считалось, что именно он дал людям знание букв. Скандинавская сага приписывает изобретение рун Одину, а в ирландских легендах изобретателем
В некоторых ближневосточных мистических учениях письмо, сам алфавит считались священными. Позднеиудейское "преклонение перед алфавитом как вместилищем неизреченных тайн" (Аверинцев 1977, 201) сказалось в мистических интерпретациях алфавита у каббалистов, пифагорейцев, гностиков, астрологов, чернокнижников. Общую направленность и стиль мышления таких интерпретаций можно почувствовать го одному старинному рассуждению о латинском алфавите: "Латинский Алфавит… является идеографическим отражением великих греческих мифов…; по этой причине он преподносит нам… удобное для пользования 'выражение' фундаментальных истин, содержащихся в человеке и во Вселенной, истин живых, 'Божеств', которые представляют собой манифестацию Единой Истины, созидательной и суверенной" (цит. по работе: Гельб 1982, 221).
Вместе с тем миф о божественном создателе письма — это часто последний миф, им завершаются мифопоэтические традиции. С созданием письма заканчивается мифологический и фольклорный этап развития народа — заканчивается "дошкольное", бесписьменное детство человечества, полное детской беспечности и детских страхов.
В истории человеческой коммуникации создание письма остается самым главным событием. Оно привело к огромным изменениям в характере языкового общения людей, а вслед и вследствие этого — к невиданному ускорению информационных, технологических и социальных преобразований.
Чтобы наглядно представить стремительный прогресс за последнее столетие информационных технологий (а ему соответствует и лавинообразное возрастание объемов информации, циркулирующей в обществе), американский специалист по теории коммуникации Ф. Уиллиамс сравнил историю Homo sapiens с двумя оборотами по кругу часовой стрелки, т. е. 36 тыс. лет представил как одни сутки, 24 часа. Тогда развитие информационных потребностей и возможностей людей выглядит так: [94]
94
Williams Frederlok. The Communications Revolution. Revised edition. New York, 1983.
– 256 p.
Легко видеть, что началом цивилизации было создание письма. Воздействие письма на информационно-языковые процессы проявлялось в следующих тенденциях:
1. Резко возрастает количество и меняется качество информации, циркулирующей в обществе. Информация, которой обладало бесписьменное племя, содержалась в племенном фольклоре — в мифологии, в исторических преданиях, эпосе (былинах, сагах), в пословицах и приметах. В целом это знание не превышало информации, которую мог удерживать в памяти и передавать младшим соплеменникам главный хранитель и "транслятор" народного опыта (сказитель). Иная картина в обществе с продолжительной письменной традицией: циркулирующая в нем совокупная информация многократно превышает возможности памяти отдельного члена общества. Отчасти это достигалось благодаря профессиональному разделению "трудов" по хранению и передаче информации: плотники помнят и передают свое ремесло, кузнецы, как и знахари и травники, жрецы или священнослужители, писцы и законники, — свое. Однако главным средством сохранения и передачи информации становится письменность.
При этом дело не только в количествах информации. На заре письменной культуры, при переходе к письменной передаче информации, главный выигрыш заключался "не в передаваемых количествах информации, а в ее качестве… Письменность позволяет в принципе сохранить в памяти общества текст, резко отличающийся от всех, принятых в данном обществе, и в этом смысле характерный именно для его автора" (Иванов Вяч. Вс. 1978, 155). Если фольклор обращен ко всем членам небольшого племени и в основном известен всем, то ранние письменные тексты были доступны лишь узкой группе лиц. Вот почему появление письменности стимулировало информационно-интеллектуальную дифференциацию общества и развитие индивидуальных творческих возможностей отдельных его членов.
Письмо многократно расширяет пути и способы передачи информации: не только по элементарным цепочкам (от отца к сыну, от мастера к ученику), но также минуя соседствующие звенья временной или пространственной связи. Так, именно благодаря письму величайшее достижение Древнего Рима — римское право — спустя несколько столетий после гибели Рима было воспринято народами средневековой Европы и стало основой юридического мышления позднейших цивилизаций.
2. Письмо существенно разнообразит условия коммуникации. Передача и прием письменного сообщения обычно разделены во времени и/или пространстве; у письменного сообщения могут быть читатели, неизвестные автору; их число может быть большим или неопределенным. Пишущий не может помочь (себе и адресату) жестами, мимикой, интонацией. Читающий не может спросить автора о неясном в тексте и получить ответ по ходу чтения. Поэтому создавать письменные тексты, которые были бы в такой же мере понятны, как устная речь, обращенная к знакомому собеседнику, значительно сложнее, чем говорить. Преодолевая трудности "заочной" письменной коммуникации, языки выработали разнообразные средства отчетливого выражения всех тех смыслов, которые в устном общении "сами собой разумелись".