Социальная сеть "Ковчег"
Шрифт:
Когда я отошёл от палаток, Таня с помощью Эдвина сдула их. Мы уложили всё в рюкзаки и, застегнув на все три молнии, отправились на другой берег. Там в 100 метрах от берега, мирно покачиваясь, нас ждал батискаф. Мы спокойно преодолели это расстояние вплавь и взошли на борт. На палубе повсюду выпала роса. От стекла капитанской рубки шёл пар — так при помощи подогрева оно избавлялось от лишней влаги.
Мы зашли внутрь, пристегнулись и стали ждать, что будет делать Таня. Она завела мотор и, отплыв на несколько километров,
— Предлагаю опуститься на глубину 2 километра, там мы с вами пообедаем и потом поплывём домой.
— Это не опасно? — спросила Надя. — Нас там не раздавит?
— Не раздавит, — ответил Аполлион, — батискаф рассчитан на глубину до 8 километров.
Таня нажала несколько кнопок, и мы стали опускаться вглубь. Через минуту стёкла снова начали потрескивать от давления. Мы переглядывались друг с другом. Я пытался поймать взгляд Даши, но она не задерживала свои глаза на мне. Она вела себя как обычно, за исключением того, что не проронила ещё ни слова.
Когда я раньше смотрел фильмы про подводную жизнь, я думал, что стоит опуститься на глубину, и сразу можно увидеть всех обитателей. Мы спускались уже 15 минут, и за всё время видели лишь несколько мелких рыб. Возможно, увидев наши прожекторы, рыбы пытались удрать подальше. Мы опускались, но это можно было определить лишь по тому, что над нами темнело небо. И когда оно стало совсем чёрным, Таня сказала:
— Сейчас не пугайтесь, мы встанем подводными крыльями на дно, и я выключу свет в салоне и основные прожекторы. Вы должны понимать, что рыбы, живущие на глубине 3 километра, не привыкли к такому яркому свету.
— Включи звуковую ловушку, — попросил Аполлион.
— Это что такое? — спросила Надя.
— Это звуки, привлекающие рыб, — ответила Таня. — Сейчас включу. Пол, нажми подогрев еды. Я уже умираю от голода.
Пол встал со своего места и как раз в это время выключился свет. Мы погрузились почти в полную темноту. Лишь небольшая лампа освещала плавающий повсюду мелкий планктон. Аполлион споткнулся в темноте и нечаянно толкнул Надю в плечо. Потом, извинившись, подошёл к шкафчику с едой и включил подогрев. Через минуту он вынул коробки и раздал всем нам. Привыкшие к темноте глаза спокойно ориентировались в больших аппетитных кусках еды. Было как всегда вкусно.
На глубине, если забыть, что находишься в воде, кажется, что стоишь среди гор, между которыми летают рыбы, размахивая плавниками. У рыб хорошо получалось замещать птиц, только делали они всё намного медленнее. Я обратил внимание на тусклый огонёк, который плавно приближался к нашему батискафу. Когда огонёк приблизился вплотную, я смог рассмотреть рыбку с огромной челюстью, заросшей зубами. Зубы на верхней челюсти торчали вверх, это было очень необычно. Изо лба рыбы росла какая-то удочка, на конце которой светился
— Это кто?
— Эта рыба «умелый рыболов», его ещё называют «лазиогнат», — начала объяснять Таня, — если вы посмотрите на него, то поймёте, за что ему дали третье имя — «уродливейший среди рыболовов».
— Да уж, — сказала Надя, — я бы точно отказалась его есть, если бы увидела на тарелке. Он отвратительный.
— Он из рода морских чертов, — добавил Аполлион. — Видишь, как торчат зубы кверху на его верхней челюсти? Знаешь, зачем ему это?
— Я смотрю, он весь в шипах, — разглядывая подплывшую совсем близко рыбку, сказала Надя.
— Это чтобы его никто не хотел съесть, — сказала Таня, — просто пассивная защита.
— А зачем ему лампочка на отростке? — спросил я.
— На глубине совсем нет света, — тихо сказала Таня, — поэтому рыбки как мотыльки сплываются на источник света. Лазиогнат приманивает свою добычу и затем съедает. От таких огромных челюстей уйти очень тяжело. Тем более что на конце этого щупальца-удочки есть крючок, которым он отправляет рыбку в рот. Несмотря на то, что он длиной всего пять сантиметров, он очень хищный.
— А знаете, что светится на конце удочки? — спросил Аполлион.
— Рассказывай, — потребовала Надя.
— Это специальный кожный вырост, он наполнен миллионами светящихся бактерий, — ответил Аполлион. — Этот вырост специальными кровеносными сосудами может увеличивать и уменьшать количество кислорода для бактерий, и таким образом он «зажигает» или, наоборот, «гасит» огонёк.
— Но так рыбу видят хищники? — сказала Надя, стуча пальцем по стеклу, пытаясь привлечь внимание удильщика.
— Есть вообще рыбы-удильщики, у которых светится брюшко, — продолжил он. — Как они размножаются, я лучше рассказывать не буду, эта тема не для трапезы.
— Да ладно тебе, рассказывай, — рассмеялась Надя, на всякий случай перестав жевать и откладывая свой контейнер.
— Только рыбы-удильщики используют такой вид размножения, — начал Аполлион. — Самец в десять раз меньше самки, и когда он встречает свою подругу, он намертво вцепляется в неё зубами и затем…
— Что затем? — первый раз за сегодня спросила Даша.
— Затем он срастается с ней, — показывая жестами, сказал Аполлион. — Самец прирастает к жаберной крышке самки, подключается к её кровеносной системе и теряет ставшие ненужными челюсти, глаза и кишечник.
— Ужас, — шепнула Даша, — первый раз такое слышу.
— Питается он за счёт её соков и фактически становится с самкой одним целым. И с тех пор, выполняет только одну функцию — продуцирование спермы. В одну самку могут врастать по 5-6 самцов.
— Фу! — воскликнула Надя.
— Зато они исполняют мечту всех влюблённых, — произнёс Аполлион.