Социально-психологические исследования города
Шрифт:
Восприятие города его жителями в 1980-е годы стало предметом исследований не только отечественных психологов, но и архитекторов, географов, философов, культурологов и др. (А. В. Баранов, В. Л. Глазычев, А. В. Иконников, М. С. Каган, Г. З. Каганов и др.). Конечно, эти работы преследуют особые цели, обусловленные дисциплинарной принадлежностью. Однако некоторые из полученных данных представляют интерес и для социальной психологии. В частности, Г. З. Каганов, изучая образ Петербурга и Ленинграда в работах художников XVIII–XX вв., применил метод психолого-исторической реконструкции образа города как объекта социального восприятия художников разных периодов. Сопоставив художественные образы города с обыденными представлениями горожан, автор обнаружил общие и различающиеся элементы (см.: Голд, 1990). Подобный прием сопоставления (к примеру, образа в печатных текстах и в обыденном сознании респондентов) в социальной психологии нередко используют сторонники социального конструкционизма. Сравнительный анализ визуальных образов и коллективных представлений респондентов с применением методов психосемантики, контент-анализа вербального материала,
В целом, если иметь в виду разработки социально-психологической проблематики, то в этот период обращают на себя внимание отечественные исследования феноменов «соседство» (М. Раудсепп), «персонализация среды» (М. Хейдметс), «стресс перенаселенности» (Т. Нийт), а также изучение психологических проблем освоения нового района (Г. И. Полторак), структуры и функций двора (Д. Р. Михайлов, К. Лийк), значения центральной площади города (А. В. Степанов), особо опасных его мест (Е. В. Сауткина и др.) и т. п.
Следует заметить, что, исключая работы вышеназванных эстонских психологов, исследования других отечественных психологов, социологов, архитекторов, выполненные в «советский» период в рамках психологии окружающей среды, нельзя назвать собственно социально-психологическими. Однако разработанные разными авторами шкалы для оценки городской среды, дворов, районов; комплексные программы исследований, включающие интервью, пиктограммы, рисунки, фото- и видеоматериалы, анкеты, эксперименты и т. п., а также полученные ими данные о межгрупповых различиях в представлениях и образах города в социальных (в зависимости от территории, времени, места проживания в городе и т. п.), профессиональных (архитекторы и просто жители), этнических, экономических, возрастных и других группах нашли свое применение в социально-психологических исследованиях города, которые с середины 1990-х годов, и особенно в 2000-е, стали активно проводиться в разных регионах нашей страны (Психология и окружающая среда, 1995; и др.). Подтверждением этому факту являются защиты диссертационных работ по специальности «социальная психология», объектом исследования которых стала взаимосвязь предметно-пространственной среды города и социально-психологических характеристик его жителей (С. А. Башкова, А. А. Балакина, О. А. Браун, Т. В. Семенова (Иванова), Ю. А. Пиподня, Л. В. Давыдкина, Д. Н. Сазонов, И. С. Самошкина и др.). Предметом исследований данных авторов явились следующие феномены: «городская ментальность» как групповое сознание жителей города; репрезентации городской пространственно-предметной среды в группах жителей, различающихся по времени их проживания в городе (приезжие и коренные жители), места жительства (центр и периферия города), рода деятельности (студенты и учителя); различия в территориальной идентичности жителей больших городов и их пригородов; образ города в групповом сознании представителей различных социальных групп (пенсионеры, рабочие, военнослужащие, предприниматели, служащие с высшим и средним образованием, безработные); «психологические районы» как компоненты группового образа города в сознании представителей профессиональных (архитекторы) и непрофессиональных групп его жителей; модальность отношений к другим людям и к своему городу у жителей, различающихся по месту жительства (большой или малый город), территориально-пространственно-временным параметрам проживания в нем (место рождения, длительность проживания, наличие переезда) и т. п.; образ будущего в структуре пространственно-временных представлений о родном городе у старшеклассников из большого и малого городов.
Как можно заметить, основной акцент в вышеуказанных исследованиях ставился на различиях в содержании, структуре, факторах и механизмах ментальных репрезентаций города в обыденном сознании представителей разных социальных групп, проживающих в нем. Программы эмпирических исследований вышеупомянутых авторов включали ментальные, когнитивные карты города, разные виды опросов и формы наблюдения, шкалирование, психосемантические методы анализа, мини-сочинения, ассоциативные тесты, экспериментальные ситуации и т. п. Многие из них успешно сочетали в своих работах методы исследования ментальных карт, разработанные Линчем (изучение разных компонентов образа), с психосемантическим анализом эмоционального компонента образа города.
Самостоятельный блок образуют исследования, выполненные в Томском государственном университете под руководством С. А. Богомаза (Богомаз, Литвина, Четошникова, 2013; Богомаз, Козлова, Мацута, 2014; и др.). Предметом серии исследований стала оценка городской среды молодежью Томска, Барнаула, Иркутска, Самары и др. с позиции предоставляемых им этой средой возможностей для реализации базовых ценностей.
В целом, следует отметить основные, сложившиеся к настоящему времени, направления социально-психологического исследования города. Первое из них – изучение восприятия города, его предметно-пространственной, пространственно-временной, социальной среды. Это различные виды репрезентаций города (ментальные карты, образы, представления) в групповом сознании жителей, различающихся по социальному и образовательному статусу (уровень образования; профессионалы/непрофессионалы), времени и району проживания (центр/периферия, коренные/приезжие), роду деятельности (студенты, рабочие, служащие и т. п.), месту проживания (большой/малый город; город/село; российский/нероссийский город и т. п.), городской идентичности. Другой ракурс данного же направления исследований связан с изучением разных образов города («лучший/худший», «реальный/идеальный», «свой/ чужой») в обыденном сознании большой социальной группы – горожан. В качестве факторов, обуславливающих данные образы, выступают как личностные (установки, ценностные ориентации, отношение и т. п.), так и групповые характеристики (сплоченность, групповая идентичность и т. п.). Второе же направление включает немногочисленные работы, в которых образ города сам выступает фактором социальной идентичности жителей (городской, территориальной, экономической, политической и др.), соблюдения ими социальных норм поведения, реализации базовых ценностей, психологического благополучия и других его видов. Каждое из этих направлений может быть дифференцировано на подходы, в зависимости от базовых теоретических оснований: когнитивный, психосемантический, ценностный, комплексный, системный, субъектный, поведенческий, социально-экологический, клинико-психологический, социально-экономический и др.
Настоящая книга объединяет теоретико-эмпирические исследования разных специалистов (психологов, журналистов, архитекторов), чьи интересы сфокусированы на социально-психологической проблематике в изучении города. Поэтому по своему содержанию данный труд является междисциплинарным.
В первый раздел «Социально-психологические аспекты восприятия города личностью и группой» были включены исследования, предметом которых являются репрезентации города в представлениях жителей. Здесь объединились работы, базирующиеся на разных теоретических основаниях: концепции социальных представлений С. Московичи, развиваемой С. Милграмом; когнитивном подходе к изучению городской среды К. Линча; психосемантическом подходе Ч. Осгуда, развиваемом в направлении изучения феноменов социального познания В. Ф. Петренко и др.; взглядах А. Н. Леонтьева на образ мира как интегральную индивидуальную систему значений; концептуальном подходе В. П. Серкина в исследовании образа мира и образа жизни субъекта как единой системы, в которой оба полюса взаимно детерминируют друг друга. Ключевым обобщающим элементом исследований Н. В. Долговой, Е. Е. Прониной и Н. С. Гончаровой, О. С. Шемелиной и О. Е. Цыганковой, Н. К. Радиной явился образ города («идеальный город», «худший город», «реальный город», «город-мечта», «город Москва», «провинциальный город», «зарубежный город» и т. п.) в обыденном сознании представителей разных социальных групп, выделенных по критериям «территория проживания», «род деятельности» и т. д. Если первые авторы построили исследования преимущественно в рамках оценочного подхода с использованием метода семантического дифференциала, то последний из перечисленных авторов опирался в большей степени на взгляды С. Милграма (который вслед за С. Московичи определял репрезентации города как «социальные представления»), а также Р. Фельдмана, выявившего различия в установках «свой – чужой» при восприятии горожанами партнеров по общению (соотечественники или иностранцы). В своем исследовании Н. К. Радина обнаружила связь между направленностью горожанина (нижегородца) на партнера по общению («свой», «чужой», «другой»), которая определяется психологической дистанцией, и конструированием им образа своего города.
В работе Е. Е. Прониной и Н. С. Гончаровой была выявлена зависимость между оценками города, в котором живут респонденты (г. Москва), и их предпочтениями наружной рекламы, являющейся элементом предметно-пространственной среды города, частью его имиджа. Изучение Н. В. Долговой факторных структур образов «худший город», «город Москва» и «лучший город» в представлениях жителей столицы привело к пониманию, что их объединяет оценка города с точки зрения присутствия в его жизни элементов «везения» (в трактовке автора – позитивно воспринимаемое событие, возникшее в результате случайного, непредсказуемого или не учитываемого стечения обстоятельств).
Сложная программа исследования, интегрирующая элементы когнитивного и оценочного подходов, отличает работу О. С. Шемелиной и О. Е. Цыганковой. Авторы обнаружили, что образы «города-мечты» в представлениях жителей малых городов (г. Бердск, г. Искитим, п. Колывань, п. Линево) и крупного города (г. Новосибирск) мало различаются по своему содержанию. С одной стороны, считают авторы, такой вывод приближает к пониманию стремления жителей крупных городов перебираться в пригороды или сельскую местность, с другой стороны, объясняет миграцию жителей малых городов в крупный прежде всего их стремлением к получению более широких возможностей самореализации.
Второй раздел «Ценностно-психологическая регуляция адаптации молодежи к городу» объединил серию оригинальных исследований, выполненных С. А. Богомазом и С. А. Литвиной, Т. П. Емельяновой, Е. А. Кукуевым, А. В. Капцовым. Так же, как и авторы статей, представленных в первом разделе, исследователи опираются на разные теоретико-методологические основания: концепцию социальных представлений С. Московичи и ее применение в работах С. Милграма; взгляды А. Н. Леонтьева и С. Л. Рубинштейна на самодетерминацию; системный подход Б. Ф. Ломова и системные представления В. П. Серкина.
Значимость исследования, выполненного С. А. Литвиной и С. А. Богомазом, заключается не только в разработке авторской методики, позволяющей оценить возможности города с позиции реализуемости в нем базовых ценностей для студенческой молодежи (жителей Барнаула, Иркутска, Кемерово, Лесосибирска, Самары, Петропавловска-Камчатского, Томска), но и в полученных эмпирических данных, которые наполняют новым содержанием заявленное авторами научное направление – «психологию возможностей». По их мнению, на основании оценки степени реализуемости базовых ценностей человека можно измерять уровень развивающего потенциала города, характеризовать своеобразие его социокультурной среды.