Соединенные Штаты Америки. Противостояние и сдерживание
Шрифт:
Согласно этому акту русские получили право учреждать фактории и плантации во владениях Тамари. Король обязался торговать самым ценным предметом экспорта — сандаловым деревом — только с Российско-Американской компанией, а с янки «никакой торговли не иметь».
В августе 1816 г. Шеффер писал Главному правлению Российско-Американской компании: «Может быть его величество император пришлет на Тихий океан один фрегат, который… будет представлять большое значение для Российской империи».
В Петербург письмо пришло только в августе 1817 г. Главное правление компании действовало оперативно, и уже 17 (29) августа направило министру иностранных
29 августа (10 сентября) Нессельроде запросил русского посла в Лондоне Х.А. Ливена о статусе Сандвичевых островов в целом и островов Отувай и Гегау, которыми владел король Тамари. 15 (27) ноября 1817 г. Ливен ответил, что пока ни одна европейская держава не претендует на Сандвичевы острова.
19 (31) января 1818 г. Главное правление Российско-Американской компании направило Нессельроде еще одну записку, в которой говорилось: «Правление Компании подносит при сем на усмотрение Вашего сиятельства историческое, климатическое и стратегическое сведение о Сандвичевых островах… из которого явствует, что все они совершенно свободны от влияния европейских держав».
Главное правление компании просило Нессельроде довести все вышеизложенное до царя.
Ответ на записку Нессельроде дал 24 февраля (8 марта) 1818 г.: «Государь император изволит полагать, что приобретение сих островов и добровольное их поступление в его покровительство не только не может принесть России никакой существенной пользы, но, напротив, во многих отношениях сопряжено с весьма важными неудобствами».
26 марта (7 апреля) 1818 г. Главное правление компании постановило: «Принимая к исполнению решение Его императорского величества отклонить прошение короля Тамари о присоединении Сандвичевых островов к России, Совет поручает Правлению Российско-Американской компании вернуть королю акт».
Так печально закончилась попытка Российско-Американской компании приобрести Сандвичевы острова. Что повлияло на решение царя — не знаю. В 1818 г. после падения Наполеона Россия была в зените своего могущества, как военного, так и политического, и воевать из-за Сандвичевых островов Англии не было смысла, тем более что «владычица морей» ни до, ни после не пыталась захватить эти острова.
С другой стороны, Александр занялся мистицизмом и совершил целый ряд непонятных историкам поступков. Так что вполне возможно, что отказ от Сандвичевых островов объясняется отклонениями в психике «Благословенного царя».
Более удачно прошла попытка Российско-Американской компании закрепиться на Калифорнийском побережье. В ноябре 1811 г. из Ситки (Аляска) к берегам Калифорнии на шхуне «Чириков» отправилась экспедиция под командованием Ивана Александровича Кускова, в задачу которой входило основание первого русского форта на калифорнийском побережье. В составе экспедиции были 25 русских мастеровых для постройки зданий крепости и 80 алеутов-охотников для ведения морского промысла.
Место для поселения было выбрано Кусковым севернее залива Бодега, который был переименован им в залив Румянцева, примерно в 100 километрах к северу от залива Сан-Франциско. К 1814 г. были закончены все главные постройки форта, получившего наименование Росс. Замечу, что русские называли это поселение крепость Росс или чаще просто Росс. Название Форт Росс придумали янки, но поскольку оно столь крепко вошло в отечественные исторические труды, то я не буду ломать традицию и тоже буду именовать
Территория вблизи Форта Росс к 1811 г. была ничейная. Первое поселение на территории Калифорнии — Сан-Диего — основали испанцы в 1769 г. Но оно находилось примерно в 800 км от Росса.
В конце XVIII века испанцы основали три религиозные миссии на южном берегу залива Сан-Франциско, они получили названия Сан-Франциско, Санта-Клара и Сан-Хосе. В записке В.М. Головнина для правления Российско-Американской компании от 10 сентября 1819 г. говорилось: «…последнее испанское селение к северу на сих берегах находилось в южной части залива Сан-Франциско под широтою 37°48’4", и что о северной части сего залива они ничего не знали…»{3} Форт Росс же располагался под 38°33’ северной широты.
28 апреля 1808 г. директор Главного правления Российско-Американской компании М.М. Булдаков отправил записку Александру I, где говорилось: «Калифорния изобилует премножеством хлеба и, не имея никуда оному отпуска, ежегодно оставляет в гнилости более 300 000 пудов [т. е. около 5 тыс. т]; напротив того, американские заселения должны получать хлеб, провозимый через Сибирь одним сухим путем более 3000 верст, отчего самой компании становится он около 15 рублей пуд. Также и отвозимый в Камчатку казною на тамошние войска становится более 10 руб. пуд.
Калифорния преизбыточествует в рогатом домашнем скорее и лошадях, кои водятся без призрения в лесах и распространились многочисленными табунами даже до реки Колумбии. Правительство гишпанское, чтобы предупредить вред, наносимый сим скотом на нивах, определило каждый год убивать оного от 10 до 30 тыс., напротив того, Охотский и Камчатский край имеет в таковом скорее величайшую нужду, терпя весьма часто всеобщую голодовку».
Булдаков просил царя организовать посылку к берегам Калифорнии не менее двух кораблей в год. При этом Булдаков хотел, чтобы посылка кораблей была согласована с Мадридским двором.
Александр I предложил графу Румянцеву снестись по данному вопросу с русским послом в Мадриде Строгановым. Тут невольно возникает вопрос: если сотрудники Российско-Американской компании на Аляске не могли знать, что в Мадридской дворе с 90-х гг. XVIII века царил полнейший хаос, то почему об этом не знал Александр I?
Тогда в Испании было сразу два короля — формальный Карл IV и фактический Мануэль Годой, он же герцог Алькудиа и князь Мира. Оба этих персонажа делили не только бразды правления, но и постель королевы Марии Луизы. Со временем к власти стал рваться и наследник трона сын Карла IV Фердинанд, принц Астурийский. С марта 1808 г. в Испании начался бунт.
Все это разозлило Наполеона, который приказал арестовать всю веселую «шведскую семейку» из трех персон и агрессивного сынка Фердинанда в придачу. Взамен император назначил своего брата неаполитанского короля Жозефа королем Испании. А неаполитанским королем Наполеон назначил своего зятя маршала Мюрата.
И тут-то выяснилось, что испанцам не подходит кодекс Наполеона и они никак не могут жить без инквизиции. Так что хаос продолжился, но с участием французских войск.
После отречения Наполеона испанским королем стал Фердинанд XII, бывший принц Астурийский. После этого испанцам как в метрополии, так и в колониях инквизиция разонравилась и возникла ностальгия по кодексу Наполеона. Кроме того, колонии потребовали «незалежности».