Согрей меня

Манило Лина

– Всем порой не мешает выпить виски, – сказала с видом древнего китайского мудреца. – Но пиво тоже ничего.

– Ничего, да, – кивнул Стас. – Ничего особенного.

Хмыкнул, глядя на дно своего бокала и, взмахнув рукой, заказал порцию виски для себя.

– Я угощаю, – сообщил Маре. Она запротестовала, но Стас отмёл любые возражение движением брови. – Не спорьте со мной, это бесполезно.

– А вы властный, да? – улыбнулась и, устроившись удобнее, закинула ногу на ногу.

Стас медленно провёл взглядом по её длинной

ноге, задержался на остром колене, а Маре показалось, что он её коснулся. Ведь ничего не сделал, только посмотрел, а у Марьяны сердце заклокотало где-то в горле.

Как у него выходит смотреть так, что всё внутри закипает и поджилки трясутся? Наверное, это гормоны или долгое воздержание, но почему-то только этот мужчина способен на неё так действовать.

И как у него получается быть одновременно рядом и так бесконечно далеко?

Мара сделала слишком большой глоток, и виски обжёг горло. Слёзы брызнули из глаз, дыхание перехватило, а Стас едва заметно улыбнулся.

– Аккуратнее. Виски не тот напиток, с которым стоит спешить.

Мара через силу улыбнулась, втягивая носом воздух.

– Я…

– Вы нервничаете, – отметил, будто мог прочесть её, угадать мысли и эмоции. – Рядом со мной?

«Какой самонадеянный тип!».

– У меня неудачный день, – прохрипела, чувствуя себя идиоткой.

– Неужели? Наверное, сегодня магнитные бури, если у всех тяжёлые дни.

– У вас тоже?

– О, у меня самый чудесный в жизни день.

«Лжёт».

Стас крутанул в руке бокал, поднимая виски со дна, омывая янтарной жидкостью хрустальные стенки. Мара, как завороженная, следила за его руками, такими красивыми, с длинными сильными пальцами.

«Интересно, каково это – ощущать их на своей коже?»

От этих мыслей с её губ едва не сорвался вскрик изумления, и Мара прикусила губу. Только щёки опалил предательский румянец и это от цепкого взгляда Стаса не укрылось.

– Интересно, – протянул, и на губах появилась лёгкая усмешка.

– Что?

– Вы краснеете.

– Тут жарко, – с деланным равнодушием пожала изящными плечами.

– Помнится, в нашу первую встречу вы тоже краснели, – напомнил Стас, и Мара наморщила аккуратный носик.

В памяти промелькнул день их знакомства.

Глава 5

Их встреча состоялась бы в любом случае. Была в этой мысли какая-то сладкая обречённость.

Август минувшего лета.

– Мама, я слышу, что у тебя простуженный голос! – Мара, прикрыв трубку рукой, шипела на неугомонную родительницу, но та делала вид, что с ней всё отлично. А нехорошие хрипы и тяжёлое дыхание – обычное дело.

Мара закатила глаза, снова ища ответы на потолке.

– Всё со мной хорошо, – буркнула мама, и Мара призвала на помощь всё своё терпение. – Ты мне лучше расскажи, как там Варвара. Она же абсолютно ничего нам не рассказывает

и домой приезжать не планирует!

Мара вздохнула, понимая волнение мамы. Она и сама себе места не находила. После того, как её, Марьяны, сестру-двойняшку предал жених накануне свадьбы, все очень за Варю переживали. Потому Мара и приехала. Отложила дела, накопила неделю отгулов, да и рванула к Варваре. Не могла находиться вдалеке от сестры, с которой привыкла делить всё: утробу матери, горшок, манную кашу, первую влюблённость, горести и радости.

Сердце Мары щемило, стоило только представить, в каком состоянии оказалась Варя после того, как ей за несколько дней до торжества прислали анонимное послание, а в нём куча фоток её жениха в объятиях незнакомой рыжей бабы.

Мара не сталкивалась с предательством, но она очень хорошо знала, что такое потерять любовь.

Ох, как Мара на Лёньку разозлилась! Каких трудов стоило сдержаться, не найти этого подонка и не расцарапать его холёную предательскую рожу. Да как он мог изменять её прекрасной, самой лучше в мире сестре? Доброй, мягкой и нежной.

Желание отомстить за сестру и её рухнувшие надежды было слишком сильным, и только благодаря большой загруженности на работе скандала удалось избежать. Иначе Мара могла пристукнуть Лёньку, а после коротай годы в тюрьме из-за этой кучки голубиного помёта.

Но по прошествии времени, Мара с удивлением поняла: в жизнь сестры пришла новая любовь. Намного сильнее той, что Варя чувствовала к Лёньке.

Несколько дней сёстры провели вместе. Гуляли, смеялись, делали всё, чтобы отвлечься от всего дурного, что было в их жизнях. Как когда-то в детстве, когда всё было легко и просто, они шатались по городу, заглядывая в витрины, сплетничали, хихикали, как девчонки, пили вино и вкусно ели.

Но всё хорошее рано или поздно заканчивается – пришло время Маре вернуться домой.

– Я проведу тебя к машине, – закутанная в тёплую кофту Варя тряхнула головой, от чего её смешной небрежный пучок волос едва не рассыпался.

Вздохнув с притворной досадой, Мара буркнула:

– Ну что с тобой ещё сделать?

Варя ответила ей серебристым смехом.

Вот как Лёнька мог ей изменить? Козёл. Оторвать бы ему все жизненно важные органы, чтобы не посмел ни к одной девушке приблизиться.

Интересно, его рыжая баба будет его любить покалеченным?

Мара негодовала, кипя изнутри. Одно только согревало: Варя не зациклилась, сумела переступить через предательство жениха и снова влюбилась. Вот и славно. Мара не винила сестру, не считала, что та оправилась слишком быстро – Марьяна лучше других знала, что долгая скорбь не делает жизнь ярче. На них двоих её, Мары, траура достаточно. А Варя обязана быть счастливой, она это заслужила.

Путаясь в мыслях, Мара подхватила за лямки мягкий рюкзак со своими нехитрыми пожитками, водрузила его на спину и улыбнулась сестре.