Сокровенная правда

Олтедж Нева

— Ты должна рискнуть. Никто другой не сможет достать тебе поддельные документы.

Я смотрю под ноги, где на полу вокруг лежат черные пряди волос. Они отрастут… если я доживу до этого времени.

Нана легонько похлопывает меня по плечу.

— Повернись.

Я поворачиваюсь, она берет со стола цветочный горшок со своим любимым растением агавой, берет горсть земли и начинает размазывать грязь по моим рукам и ногам. Делает шаг назад, смотрит на меня, затем наносит немного грязи и на мой

лоб.

— Отлично. — Она кивает.

Я осматриваю себя. Живот впал, и у меня выпирают кости таза. Я всегда была худенькой, но сейчас выгляжу так, будто кто-то высосал из меня всю плоть, оставив только кожу и кости. Я определенно похожа на девочек, которых Диего запер в подвале. Когда поднимаю глаза, Нана смотрит на меня со слезами на глазах.

— Вот возьми. — Она хватает сумку со стула и сует ее мне в руки. — Немного еды и воды. Я не рискнула положить деньги, вдруг водитель решит проверить.

Я обнимаю няню и вдыхаю запах стирального порошка и печенья. Запах напоминает мне о детстве, о солнечном лете и о любви.

— Я не могу оставить тебя, бабушка

— Не говори глупости. — Она фыркает. — Пошли. Опусти голову и молчи.

Выйдя на улицу, она держит меня за руку и ведет к грузовику, припаркованному перед зданием.

— Давно пора, Гваделупе, — рявкает водитель и бросает сигарету на землю. — Загоняй ее в кузов. Мы опаздываем.

— Держись от нее подальше. — Нана обходит водителя и подталкивает меня. — Сучку вырвало всю. От нее воняет.

Я опускаю голову и стараюсь не споткнуться, когда запрыгиваю в кузов грузовика. Ноги дрожат от напряжения при попытке удержаться в вертикальном положении. Я прячусь за одним из ящиков и поворачиваюсь, чтобы в последний раз взглянуть на Нану Гваделупе, но большая скользящая дверь опускается с грохотом, прежде чем успеваю ее разглядеть. Полная темнота, и через минуту двигатель с ревом оживает.

Телефон в заднем кармане звонит. Я бросаю нож, который держал в правой руке, а затем достаю телефон и отвечаю на звонок.

— Да?

— Груз итальянцев только что покинул Мексику, — говорит Роман Петров, пахан братвы. — Ты поедешь с Михаилом и завтра вечером его перехватишь.

— О как? Значит мне снова разрешено участвовать в боевых операциях?

Присоединившись к русской братве четыре года назад, я начал с самого низа как солдат и за эти последние годы поднялся по лестнице до ближнего круга пахана. Я справлялся с возложенными на меня боевыми задачами до тех пор, пока год назад Роман не запретил мне их выполнять.

— Нет. Сделка разовая. Антон все еще в больнице, и у нас не хватает людей,

иначе я бы никогда тебя не послал.

— Тебе стоит серьезно поработать над своими мотивационными речами. — Я подбрасываю в воздух следующий нож.

— Сергей, когда ты мотивирован, количество трупов стремительно растет.

Я закатываю глаза.

— Что мне нужно сделать?

— Заминировать их грузовик и его взорвать. Сделай это, когда водитель ляжет спать, потому что, по нашим данным, в грузовике с наркотиками находится девушка. Нужно сначала ее вытащить. Михаил позвонит тебе позже с подробностями.

— Хорошо.

— И убедись, что на этот раз взорвешь только грузовик, — рявкает он и обрывает звонок.

Я бросаю последний нож, включаю лампу и подхожу к небольшой деревянной доске, закрепленной на противоположной стене, чтобы проверить свои попадания. Два ножа попали чуть ниже цели. Я начинаю стареть. Вытаскиваю ножи и иду обратно через комнату. Устремив взгляд на белую линию, нарисованную горизонтально вдоль деревянной доски, я снова выключаю свет.

* * *

Двадцать минут спустя выхожу из своей комнаты и спускаюсь вниз, чтобы поискать Феликса.

— Альберт! — кричу я.

Он терпеть не может, когда я его так называю, поэтому стараюсь всегда так делать. Сам виноват, раз решил играть роль моего дворецкого, вместо того чтобы провести свою пенсию на даче у моря, как он должен был сделать, когда мы уволились со службы. Он никогда не рассказывал, как именно ему удалось добиться нашего освобождения от контрактов.

— Альберт! Куда ты дел наш тайник с С-4?

— В кладовке! — кричит он откуда-то из кухни. — Под ящиком с картошкой.

Я фыркаю. А еще говорят, что я сумасшедший. Огибаю лестницу и открываю дверь кладовки.

— Где?

— На одиннадцать часов. Не ударься головой!

Я поворачиваю голову налево и ударяюсь о сумку для гольфа, висящую под потолком.

— Господи! Я же говорил тебе держать свое барахло в гараже!

— Там мало места, — говорит Феликс сзади меня. — Зачем тебе нужен C-4?

— Роману нужно, чтобы я завтра кое-что взорвал.

— Еще один итальянский склад?

— На этот раз грузовик с их наркотиками. — Я убираю ящик с картошкой и достаю нужный ящик. — Черт побери, нельзя хранить взрывчатку вместе с едой. Я отнесу его в подвал.

— На послезавтра мне нужен выходной, — говорит он мне вслед. — Я веду Марлин в кино.

Я останавливаюсь и смотрю ему в глаза.

— Ты на меня не работаешь. Ты надоедливый таракан, от которого я пытаюсь избавиться уже много лет — тот, кто не хочет уходить. Я все никак не дождусь того дня, когда ты наконец переедешь к Марлин и отвяжешься от меня.