Сокровища негодяев
Шрифт:
— ?!
— Да, я была там… и видела Бога.
Вождь помрачнел.
— Дочка, ты просто устала…
— Но я действительно его видела! И он чуть не убил меня. — В глазах девушки появились слезы. — Все так, как… как говорил Кир. — Тая плакала, уже не стесняясь своих слез. — Летающий трон, потом яркий свет и… огонь… Папа, Кир был не виноват, понимаешь ты, не виноват! Он сказал правду, а ты не поверил! Ты убил его…
— Этот нечестивец получил то, что заслуживал! — тихо произнес Боа, в душе его медленно нарастал гнев — он неожиданно начал все понимать, и некоторые странности в поведении дочери, подмеченные им ранее, наконец-то сложились в ясную картину. Видит Бог, он сделал правильный выбор, отправив дрянного мальчишку в Колодец! — И не смей больше при мне упоминать его имя!
Немного помолчав. Боа добавил уже примирительным тоном:
— А теперь расскажи подробно все, что ты видела…
Сидя в своих покоях, Боа напряженно размышлял над рассказом девушки. Теперь он
Фукашиги был зол — он двое суток караулил очередную жертву, но «Анаконда» словно вымерла — за все время наблюдения из нее так никто и не вышел. Он даже предположил, что команда покинула судно, но вывалившийся из люка мусоросборника хлам убедил его в обратном. Глядя на падающий мусор, Фукашиги тихо выругался. Очередные часы бесплодного ожидания разозлили его еще больше, он покинул свое убежище и вскоре уже поднимал глайдер в воздух. Снова пошел проклятый дождь, струи воздушной завесы не успевали отсекать капли, и Фукашиги пришлось включить механическую очистку стекол. К своему логову он подлетал уже в сумерках, с трудом ориентируясь в быстро густеющем тумане. Дождь прекратился, Фукашиги внимательно всматривался вниз, опасаясь разбить машину об острые гребни скал. Вот и его новый дом, лейтенант облегченно вздохнул — и тут же заметил на посадочной площадке что-то светлое. У Фукашиги была прекрасная зрительная память — а потому он насторожился, отметив незнакомый ему элемент пейзажа. Первой его реакцией было рывком увести глайдер в сторону, подальше от неведомой опасности, но он быстро взял себя в руки.
— Вздор, какого черта… — зло пробормотал Фукашиги и включил поисковый прожектор. С непривычки он сам на мгновение зажмурился от яркого света — все освещение в кабине, кроме подсветки основных приборов, было выключено, а когда вновь открыл глаза, успел заметить, как что-то метнулось в окружавшие его пристанище заросли. Реакция Фукашиги была не столько обдуманной, сколь автоматической — развернув глайдер точным движением ручки управления в сторону ускользающей жертвы, он поймал в визир нижнего прицела колеблющиеся ветви кустов, откинул предохранитель и нажал на гашетку. Вспышка, клубы огня. Плавно передвигая пальцем пуговку управления прожектором, лейтенант обшаривал заросли, но никакого движения больше уловить не смог. Жужжа рассерженной пчелой, глайдер медленно парил над лесом, и Фукашиги скрепя сердце вынужден был констатировать, что жертва ускользнула. Спалив для очистки совести еще несколько деревьев, он развернул глайдер и повел его к посадочной площадке. Фукашиги посадил машину, выбрался из нее, и все это время не переставал думать о странном видении, посетившем его в тот момент, когда он зажег прожектор, — в его глазах все еще стоял образ хрупкой девушки в странных одеждах, испуганно смотревшей на опускающийся глайдер.
. — Да нет, откуда ей здесь взяться… — убеждал себя лейтенант, внимательно разглядывая каменистую площадку в поисках следов неведомой посетительницы. Ничего обнаружить не удалось, и Фукашиги быстро прошел в палатку — увы, и здесь все было на месте. Лейтенант снова вернулся на площадку, погасил прожектор глайдера и запер машину. Подойдя к опушке леса, включил фонарик и попытался осветить близлежащие кусты, но свет тонул в густом тумане. Чертыхнувшись, Фукашиги вернулся в палатку. Он не считал себя сумасшедшим и привык доверять тому, что видит, — но черт возьми, здесь, в богом забытом месте. На необитаемой планете увидеть девушку — это уже слишком. Тем не менее, ложась спать, он не забыл установить на площадке перед палаткой матовый шар охранного датчика. Не то чтобы он всерьез чего-то опасался, но так, на всякий случай…
Багровые отсветы Священного Огня исчезли за первым же поворотом, и дальше Киру пришлось пробираться в полной темноте. Дорога была очень неровной — сплошное нагромождение острых обломков, и после того, как он несколько раз упал, чуть не сломав при этом ногу в некстати подвернувшейся яме, Киру пришлось пробираться на четвереньках, осторожно ощупывая дорогу. Нестерпимо хотелось пить, то и дело приходилось останавливаться", восстанавливая равновесие — ядовитые испарения плюс полная темнота нарушали чувство пространства, Кира качало из стороны в сторону — только сейчас он смог понять причину своих падений. Он полз уже больше часа, когда неожиданно осознал, что не чувствует тока воздуха. Это было плохим признаком, и Киру пришлось возвращаться — к тому месту, где он сбился с пути.
Вскоре он вновь почувствовал на лице потоки воздуха, сориентировался в их направлении и медленно пополз, стараясь не ошибиться вновь — судя по всему, в этом месте тоннель раздваивался. Кир нащупал стену — да, все правильно, ему надо идти вправо. Вскоре поток воздуха стал сильнее — Кир обрадовался, считая, что это признак близкого выхода, но оказалось, что это было всего лишь сужение тоннеля. Кир с огромным трудом протиснулся в узкую щель между загромождавшими проход валунами — видимо, здесь недавно произошел обвал. Пробравшись сквозь завал, он едва не упал — впереди была пустота. В кромешной тьме он попытался обойти провал слева, затем справа, но всюду руки натыкались на пустоту. Пришлось спускаться, рискуя каждое мгновение сорваться в неведомые глубины, — Кир понятия не имел, куда он спускается и сколь глубок этот провал. На мгновение он представил, что спускается в темноте с хорошо знакомого ему Большого обрыва, и тут же истерично рассмеялся, его смех эхом разнесся по тоннелю. В самом деле, если этот провал столь же глубок, то лезть в него — чистое самоубийство. Вместе с мыслью о Большом обрыве пришла и другая, куда более рациональная, хотя и очень простая — Кир даже удивился, что не додумался до этого раньше. Пошарив среди валунов, он отыскал небольшой камень и кинул его вниз, через секунду раздался звук падения. Судя по всему, провал был не столь глубок, как его рисовало разгоряченное воображение Кира. Бросив вниз еще пару обломков, он окончательно убедился в правильности сделанных выводов и продолжил спуск.
Подъем на другую сторону разлома оказался делом куда более легким, и вскоре Кир уже снова пробирался вперед, ориентируясь по быстро слабеющему ветру — причину этого он выяснил довольно быстро, осознав во время очередного отдыха, что находится в огромной пещере. Крикнув несколько раз и бросая камни в разные стороны, он убедился в правильности своих ощущений. На Кира пахнуло прохладой, он осторожно пополз вперед и тут же ощутил под руками воду…
Для того чтобы оценить ни с чем не сравнимый вкус воды, определенно надо было пройти сквозь горнило Священного Колодца. Кир пил и пил, и все никак не мог напиться. Лишь утолив жажду, он наконец понял, что вода эта не столь вкусна, как ему показалось, что она отдает гнилью и плесенью и слегка кисловата… Впрочем, отметил он это уже так, для порядка. Осторожно ступая по острым камням, Кир заходил все глубже и глубже, затем поплыл. Он не знал, куда плывет, не знал, сколь далеко протянулось это подземное озеро. Время от времени он громко кричал, и гулкое эхо вторило ему обрывками слов. Наконец ноги вновь коснулись дна, на мгновение Кир даже испугался этого прикосновения, но тут же убедился, что это всего лишь дно, а не всплывшее из бездонных глубин озера неведомое чудовище.
Кир выбрался на берег и пошел вперед, но вскоре наткнулся на стену. Воздух был неподвижен, Кир повернул направо и пошел вдоль стены. Он выбрал именно это направление не потому, что знал, куда идти, а потому что особой разницы для него не было — что вправо что влево… Вскоре он вновь коснулся воды — и повернул назад. Еще около часа он блуждал под сводами громадной пещеры, пока вновь не ощутил слабый ток воздуха. Где-то журчала вода — расслышав этот тихий звук, юноша пошел прямо на него и вскоре обнаружил в стене небольшой пролом с вытекающим из него ручейком. Осторожно ощупывая дорогу, Кир протиснулся сквозь довольно узкую расщелину и пополз — идти даже на четвереньках здесь было невозможно.
Вскоре Кир уже пожалел, что забрался сюда — лаз становился все уже, ползти было все труднее. Наверное, ему надо было поискать другой выход, но останавливаться на полпути Кир не захотел — что, если выход совсем близко?
Кир все полз и полз, а выхода не было, единственным утешением могло служить то, что у него не было проблем с водой, благо ручей тек прямо под ним. Кир уже был близок к отчаянию, когда далеко впереди мелькнул тусклый призрачный свет…
Утро выдалось достаточно хмурым и ветреным, Фукашиги проснулся в самом мрачном расположении духа. Ничего неожиданного за ночь не произошло, поэтому лейтенант отключил систему охраны и пошел умываться. Он долго плескался у ручья, затем вернулся в палатку и без особого удовольствия позавтракал. Надо было как следует разобраться во вчерашнем происшествии, поэтому лейтенант торопливо допил остатки уже опостылевшего ему диетического кофе — он берег жестянки с соком для особо торжественных случаев, и принялся за работу.