Сокровища, омытые кровью: О кладах найденных и ненайденных
Шрифт:
Впервые о Кокосе заговорили в сороковых годах прошлого века, когда Америку облетела весть, что на нем спрятаны так называемые «сокровища Лимы». Их история уникальна даже для того времени, когда людей трудно было удивить самыми фантастическими приключениями. Седьмого сентября 1820 года в перуанском порту Кальяо на шхуну «Дорогая Мэри» было погружено огромное количество драгоценностей: золотые слитки и усыпанные брильянтами распятия, сабли, эфесы которых переливались драгоценными камнями, и жемчужные ожерелья, тяжелые платиновые браслеты с рубинами и изумрудами, огромные золотые сосуды и прочая утварь многочисленных католических храмов Лимы. Особенно выделялась отлитая из чистого золота, почти двухметровая статуя Пресвятой Девы Марии с Младенцем на руках. Все эти сокровища собрала
Но капитан шхуны Томпсон сговорился с командой: ночью часовые, охранявшие ценности, были перебиты, а «Дорогая Мэри» ушла из Кальяо. На четвертый день плавания она достигла Кокоса. Раньше Томпсон никогда не был там, но слышал, что на острове обитают лишь ядовитые змеи да москиты. Лучшего места, чтобы спрятать сокровища, даже не придумать. Однако осуществить задуманное оказалось не так-то просто. С моря Кокос выглядел неприступной темно-зеленой скалой. Из кипящего белой пеной прибоя, словно крепостные стены, вздымались отвесные береговые обрывы. Томпсон долго кружил вокруг острова, прежде чем рискнул зайти в одну из двух бухт под названием Чатам. Три дня ушло на то, чтобы переправить со шхуны на берег многие тонны драгоценностей и укрыть их. Когда работа была уже закончена и «Дорогая Мэри» готовилась к выходу в море, в бухту ворвался испанский фрегат. Его командир догадался, что наиболее вероятным местом, куда могла направиться ускользнувшая из Перу шхуна, был находящийся в стороне от торговых путей Кокос.
После короткой схватки преступники сдались. Испанцы не стали тратить время на суд — всю команду «Дорогой Мэри», кроме капитана и штурмана, вздернули на реях фрегата. Этих двоих оставили с расчетом, что под пытками они выдадут место, где зарыли сокровища. Фрегат снялся с якоря и взял курс на Панаму, куда бежали правители вице-королевства. Пленников же заковали в кандалы и бросили в канатный ящик. Вскоре штурман, заболевший на Кокосе желтой лихорадкой, умер. А Томпсону по прибытии в порт удалось каким-то чудом бежать. Впоследствии он поселился на Ньюфаундленде, где прожил двадцать лет. Все эти годы его не оставляла надежда вернуться на Кокос и забрать клад.
Эта надежда была близка к осуществлению, когда беглец познакомился с капитаном английского брига Джоном Киттингом, готовившимся к плаванию из Ньюфаундленда в Вест-Индию. В обмен на тайну клада капитан согласился отправиться с ним на Кокос. Во время перехода к Веракрусу Томпсон слег. Перед смертью он передал Киттингу карту острова, на которой крестом было помечено место, где зарыты сокровища, а также сообщил направление и расстояние от последнего ориентира до потайного входа в «золотую» пещеру.
Перед Киттингом встала дилемма: поделиться тайной с командой или же действовать в одиночку? После долгих размышлений он выбрал третий вариант — пригласил в компаньоны своего старого приятеля капитана Боуга, которого случайно встретил в Мексике. Вдвоем они всегда смогут держать матросов в повиновении. За многомесячное плавание вокруг мыса Горн, когда бриг трепали жестокие штормы или держал в своих цепких объятиях мертвый штиль, Киттинг не раз подумывал, не отказаться ли от сомнительной затеи, но успевшая завладеть им одержимость, эта неизбежная болезнь всех кладоискателей, брала верх.
Наконец судно подошло к острову. Первыми на берег были отпущены матросы, истосковавшиеся по твердой земле. Лишь на следующий день туда под видом охоты сошли капитаны. По карте они быстро отыскали потайной ход и оказались в пещере среди сказочных богатств Лимы. И тут ими овладел страх: если команда узнает о сокровищах, она наверняка взбунтуется и потребует своей доли. Поэтому из осторожности Киттинг и Боуг ограничились тем, что набили карманы драгоценными камнями, и вернулись на судно. На следующее утро они повторили вылазку, через день опять.
Странное поведение капитанов вызвало подозрение у матросов. На кого можно охотиться на этом Богом забытом крошечном клочке суши, где кишат ядовитые змеи, ящерицы, пауки, крылатые муравьи, а воздух звенит от москитов? Матросы решили выяснить истинную цель их вылазок и тайком отправились за капитанами. Но те заметили слежку и изменили маршрут. К сожалению, это не помогло. Когда к вечеру Киттинг и Боуг взошли на палубу брига, их окружила разъяренная толпа матросов. Предъявив своему капитану мешочек с брильянтами, обнаруженный в его каюте, они поставили ультиматум: или клад будет разделен на всех «по справедливости», или… На размышление командиру дали десять часов. Однако ночью пленникам удалось бежать: они отвязали шлюпку, доплыли до берега и спрятались в зарослях. Поиски беглецов и клада продолжались целую неделю. Потом, никого и ничего не обнаружив, матросы поделили между собой бриллианты из капитанской каюты, подняли паруса и покинули остров.
Через месяц к Кокосу подошло американское китобойное судно, чтобы запастись свежей водой. Когда посланные за ней высадились на берег, их встретил истощенный, обросший бородой человек с безумным блеском в глазах. Это был Киттинг. Он рассказал, что его команда подняла мятеж, захватила бриг, намереваясь заняться пиратским промыслом, а к нему проявила «великодушие», оставив на острове умирать голодной смертью. О своем компаньоне Боуге капитан даже не упомянул. Предполагают, что Киттинг убил его в пещере при дележе клада.
С китобоями он вернулся на Ньюфаундленд. По слухам, ему удалось тайком провести лишь горсть драгоценных камней. Впрочем, их хватило Киттингу на целых семь лет, до конца его жизни. Перед смертью капитан поведал о всем случившемся своему другу Фицджеральду. Но тот, не имея средств, так и не сумел организовать экспедицию за сокровищами. В конце концов тайна острова Кокос получила в Америке огласку, и туда потянулись охотники за золотом.
Теперь уже трудно сказать, что заставило Фицджеральда раскрыть историю Киттинга. Достоверно одно: все, кто после этого капитана искал пещеру, уезжали с Кокоса ни с чем. Подводила карта Томпсона. Возможно, перед смертью Киттинг раскаялся в убийстве Боуга и изменил ее, чтобы запутать будущих претендентов на клад. Ведь «сокровища Лимы», обрекшие на гибель экипаж «Дорогой Мэри», не принесли счастья и ему. Пусть же другие избегнут соблазнов и преступлений, — примерно так мог рассуждать Киттинг. Со временем развелось великое множество «карт Томпсона». Ловкие дельцы нажили капиталы на их продаже. Причем на одних копиях пещера была обозначена у горы в глубине острова; на других — на самом берегу, среди высоких скал; на третьих место клада указывалось не в пещере, а под землей.
Шли годы, история Томпсона, Киттинга и Боуга стала восприниматься просто как увлекательная легенда. И вот, когда интерес к «Острову сокровищ» почти угас, в Америке распространились слухи, что на Кокосе есть еще один клад, зарытый знаменитым пиратом Бенито Бонито, вошедшим в историю под кличкой Кровавый Меч.
Все началось с приезда в Сан-Франциско из Австралии некоего Джона Уэлча с женой Мэри, которая будто бы была подругой Кровавого Меча. В интервью репортерам скандальной хроники она заявила, что тридцать три года назад, когда ей только минуло восемнадцать лет, в Панаме ее похитил Бенито Бонито — пират, чье имя вселяло ужас в сердца всех, кто жил в тех «страшных местах». Причем Бенито Бонито, по ее словам, вовсе не испанец и не португалец, а английский «джентльмен удачи», его настоящее имя Александр Грэхам. Да, тот самый Грэхам, который при Трафальгаре командовал бригом «Девоншир» и отличился в сражении, принесшем громкую славу адмиралу Нельсону. Поскольку при раздаче наград Грэхама обошли, он обиделся и самовольно отплыл в Вест-Индию «поохотиться на флибустьеров». Однако, выйдя в открытое море, недавний герой объявил команде, что сам решил стать пиратом. Большая часть матросов предпочла остаться с ним, а тех, кто отказался, высадили на берег при заходе на Азорские острова. Близ мексиканского порта Акапулько Грэхам, который взял себе новое имя Бенито Бонито, встретил пять испанских судов и, не раздумывая, атаковал их. Три были потоплены огнем пушек «Девоншира», два захвачены в жестоком абордажном бою. Правда, бриг Кровавого Меча тоже получил множество пробоин. Тогда Бенито Бонито со своим экипажем перебрался на галеон «Релампаго», перебив всю его команду.