Сокровища Тамерлана книга 3 - Море
Шрифт:
На следующий день собрав всех в каюте, я пол дня рассказывал о подземном городе плезиозаврах, пауках, несметных богатствах и о своей идее их применения. О трудностях, которые нас ждут. Как мы и предполагали с Еленой все согласились со мной. Хотя и задали вопрос о собственных финансах.
– Нас шесть человек и каждый из нас будет должен возглавить крупную компанию с миллиардными оборотными средствами, так что нам всем хватит нашей заработной платы на весьма небедную жизнь. Я уже говорил, что привлекать внимание людей излишними тратами не стоит. Вы можете держать себя в рамках очень богатых людей, но при этом быть в середине не привлекая к себе излишнего внимания, скупать машинами антиквариат, картины и родовые поместья царской фамилии не надо. Обсудив все вопросы мы стали готовиться к походу в подводную пещеру. К имеющимся огнеметами мы решили приобрести охотничьи ружья крупного калибра, свою идею относительно картечи я не забыл. Наши воинствующие амазонки заявили, что они идут вместе с нами. После долгих уговоров мы наконец договорились, что сегодня проводим разведку боем, проверяем эффективность нашего оружия, выясняем численность нашего противника, места обитания. А уже потом совместно проводим операцию по их уничтожению. В то время мы не знали с каким противником вступили в бой и наивно предполагали, что с учетом технического преимущества легко одержим победу. Охотничий билет у меня был с собой, поэтому найдя по интернету несколько охотничьих магазинов и объездив их все, приобрели четыре карабина и патроны для стрельбы картечью. Хорошо бы иметь еще защитное снаряжение, но мой поставщик остался в Москве, придется обойтись тем, что имеем. День ушел у нас на подготовку, к вечеру сложив все оборудование в непромокаемые мешки отложили операцию на завтра.
На следующий день после непродолжительных сборов поплыли в пещеру, зрение у моих товарищей было обычным пришлось добавить в комплект их снаряжения мощные фонари. Размеры пещеры так их поразили, что восторгов от увиденного даже не доплыв до города мои спутники выразили уйму. По моей просьбе они потушили фонари и просто остолбенели, когда убедились, что в пещере все видно от голубоватого света сводов покрытых светящимся мхом. Когда по моей команде подплыли плезиозавры и из воды вынырнули три огромные головы на длинных шеях с лохматой гривой, они от неожиданности выскочили на сушу. Сначала я мысленно обратился к плезиозаврам и представил им моих спутников, приказав обращаться с ними так же бережно, как с моей женой. Глядя на огромные оскаленные пасти мои друзья боялись даже подойти поближе к воде, но постепенно видя, как я играю с плезиозаврами и вняв моим увещеваниям они робко спустились в воду. Дуня не отходила от меня и ревниво отгоняла своих собратьев, и они выбрав один Владимира, другой Александра устроили на радостях в воде целый цирк. Александр и Владимир ухватились за шею плезиозавров и те носились по всей подземной акватории моря, то ныряя, то выпрыгивая из воды. Пришлось приказать прекратить цирковое представление, нам надо было заниматься делом. Распаковав оборудование, мы вооружились. Снарядили карабины патронами, приладили на пояс запасные обоймы, одели и подогнали ранцевые огнеметы, зажгли горелки и потихоньку двинулись в направлении к городу. Я рассказывал, как выглядят пауки и то, что они ужасно воняют, но когда из - за камней показались первые членистоногие твари на моих спутников напала просто оторопь. Величиной с собаку, восемь выпученных глаз, создающих впечатление, что все смотрят на тебя, голова и щупальца покрыты щетиной, четыре пары ног, плюс две около ротового отверстия. Секунду назад не было никого и тут же все вокруг покрылось кишащей массой лап и вытаращенных глаз. Не став дожидаться нападения я включил огнемет, это вам не самоделка, струя огня ударила с такой силой, что казалось камни оплавились. Но, как только выключил огнемет пространство передо мной вновь заполнилось, и волна пауков продолжала катиться на нас, как будто перед этим я не сжёг их несколько десятков. Решив на этот раз проверить действенность ружья разредил его в набегавшую волну отвратительных существ. Каждый выстрел картечи проделывал в шевелящейся массе длинную дорожку, буквально сметая все на своем пути. Но пауки этого будто бы и не заметили, буквально в секунды заполнив прорехи, вызванные моими выстрелами. Пришлось снова браться за огнемет, это было более действенное оружие, несколько поворотов вокруг себя и нас снова окружала чистая от всякой гадости земля. Израсходовав боезапас горючего вещества я мог теперь пользоваться огнеметом, как обыкновенной палкой. Перезарядив винчестер дал команду отступать к воде и желательно бегом. Особенно уговаривать двигаться бегом никого было не надо, насмотревшись на кишащее. море клешней и выпученных глаз мои товарищи в припрыжку неслись к воде. Мы пробежали по гряде камней и от воды нас отделяли какие - то метры я уже вздохнул с облегчением, когда поднявшись на очередной уступ понял, что радовался преждевременно. Кольцо пауков окружало нас со всех сторон. Повернувшись к Владимиру и Александру успел прокричать берегите заряд, включайте огнемет, как можно кратковременней. Заметив нас на уступе пауки рванули к нам с удвоенной энергией. С учетом нашей круговой обороны горючего вещества двух огнеметов хватило ровно на пять минут. Три винчестера справлялись намного хуже, кольцо из паучьих лап неудержимо сжималось, и я вспомнил груду белых костей, все, что осталось после римских воинов. Ну вот, пожалуй, и все, самое большее мы продержимся минуты три, можно представить лица любимых людей, без меня им будет тяжело. Как зверь загнанный в угол я искал выход и не находил. Как обидно умирать, когда твое тело полно энергии, а голова полна планов на будущее. Мысли лихорадочно метались в голове неужели нет никакого выхода. Отстреливаясь пытался вспомнить ведь было, что-то необычное в моем видении в схватке римлян с пауками. Но в бою было не до глубоких размышлений. И тут меня словно пробило молнией, монах с его заунывным пением. Напрягшись попробовал издать, хоть какой ни будь звук, но из горла от волнения прозвучал, какой-то сип. Прокашлявшись и вспомнив интонационно мелодию песни монаха запел в лесу родилась елочка. В этот раз собравшись с духом пел я громко, в пещере была хорошая акустика мой голос отраженный сводами разносился по всем уголкам. Поймав на себе сожалеющие взгляды моих друзей, они явно решили, что у меня поехала крыша, продолжал петь. С начало моя песня не произвела на пауков никакого впечатления, толи им не понравился исполнитель, или не нравились слова, но никакой другой репертуар мне сейчас в голову не лез. И я продолжал гнуть свою линию про замерзшую елочку. В какой-то момент они прислушались и заценили мой вокал. Не знаю кто больше обалдел от моего исполнения пауки или мои друзья, но в первый момент застыли и те, и другие. Наконец пауки оценив мой талант стали расползаться, а так называемые друзья вместо аплодисментов упали на землю и стали в буквальном смысле ржать. Как я их не просил они всё-таки в красках рассказали в кают компании, как я исполнял в лесу родилась елочка, ржавым осипшим голосом на мотив, что-то вроде боже царя храни.
– В метро мы бы ему ржавого пятака на опохмелку не дали бы, Но тут, когда под его пение пауки стали расползаться мы стали слушать его, как Собинова, впитывая каждый перелив сиплого голоса. Мы все рассказали в шутливом тоне, но ночью я проснулся от всхлипываний Елены.
– Ты опять был на волосок от смерти, я понимаю, что ты такой и по-другому жить не можешь, но как же я боюсь тебя потерять. Обняв и прижав ее к себе постарался ее успокоить, действительно ведь не разу не задумался, как ей непросто жить с таким человеком, постоянно попадающем в какие - то переделки, я ведь ходячая катастрофа, хорошо, что она знает только половину, того, что происходит со мной.
Готовясь к очередному походу в подземный город стал подбирать слова для песни больше соответствующее такой мелодии, но ничего не получалось, плюнув на ржачки моих друзей оставил елочку. А, чтобы в следующий раз не особенно смеялись заставлю петь самих, на фоне щелкающих щупальцами паучков сразу голос прорежется, будут у меня солировать не хуже артистов большого театра. Песни песнями, но боевое снаряжение мы подготовили на всякий случай основательно. Для начала мы хотели добраться в комнату с золотыми статерами, стоимость одной такой монеты доходила до миллиона рублей, в той комнате их лежала целая куча, в прошлый раз я взял всего десять и то чуть не попал в тюрьму. Решили не поднимать их на яхту, а набирать сумки килограмм по десять и прятать их на дне моря, чтобы потом быстро поднять и загрузить в машину, для дальнейшей перевозки. Если церковь посередине города мне хоть немного, удалось изучить, то все остальное пространство города для меня было абсолютной загадкой. Несмотря на шкуродерский характер нашей экспедиции, мне, как историку было невозможно пройти спокойно мимо такого памятника античности. Я был только в одном здании города, было бы очень интересно посмотреть на весь город и побывать в других домах, но как себя поведут пауки было неизвестно. Поэтому на этот раз мы решили побывать в центральной церкви и в комнате с кучей золотых монет. Несмотря на все уговоры, протесты и угрозы женщины в этот поход снова не попали. Чтобы не распевать мелодию до хрипоты записал песенку на флэшку и пустил с телефона через усилитель, как прореагирует зритель на такую фанеру было не известно. И поэтому был готов распевать в живую в случае неудачи с фанерой. Плюс у меня было два исполнителя больших и малых театров на которых мне очень хотелось отыграться. В этот раз вынырнув из воды дружно уселись на самой кромке и стали ждать членистоногих гостей они не заставили ждать себя долго и появились буквально через минуту. Я включил запись, зритель был провинциальный, не искушенный и принял фанеру за живое исполнение и подчиняясь заведенному порядку расползся по норам. Двигались мы очень медленно, вспомнив шествие жрецов и передвигались в том же темпе, под звуки детской новогодней песенки, правда исполняемой совершенно под другую мелодию. Когда мы подошли к воротам Владимир и Александр застыли от восхищения. Обращаясь ко мне Владимир проговорил.
– Как великолепно сохранились эти скульптуры и арка, кажется сейчас все оживет и из ворот выйдет процессия жрецов, пройдут отряды воинов, потечет по своим делам целый поток народа. В этом городе работали настоящие мастера, какие скульптуры, а какая великолепная резьба по камню на воротах. Этот город должен быть необыкновенно богатым, чтобы платить таким мастерам и их должны быть сотни, иначе невозможно изготовить их хотя бы лет за десять. Мне было приятно, что они поражены великолепием входных ворот, но, что они скажут, когда увидят весь город и великолепное культовое здание посередине. Пройдя ворота на них напал столбняк, пораженные увиденным они наконец произнесли.
– Виктор ты хоть понимаешь, что это величайшее археологическое открытие, полностью сохранившейся древний город, скрывать его от ученых и просто людей это же преступление. Я изменился в лице.
– А превращать мою страну в сырьевой придаток и угрожать ей уничтожением это не преступление, развалить сельское хозяйство и поставить деревню на уровень вымирания, кормить людей генетическим мусором, иметь смертность и продолжительность жизни на уровне развивающихся стран, иметь одну из самых слабых экономик, сидящих на нефтяной игле и катиться в демографическую катастрофу из- за низкого прожиточного уровня-это не преступление. Я не политик и решить все эти вопросы методом управления не смогу, но точно знаю, что если вложить в нашу экономику деньги, при этом очень большие, ее еще можно реанимировать, хотя бы в некоторых отраслях. Мы уже обсуждали все это наверху, поэтому давайте займемся делом. Распалившись я шел уже не останавливаясь нигде прямо к древней церкви. Искусно сделанная золотая дверь была закрыта мною изнутри. Ломать это настоящее произведение искусства у меня не поднималась рука. Мы топтались у двери уже минут пятнадцать, а в голову ничего не лезло, кроме, как сломать дверь или пробить стену. Вдруг Владимир разбирающийся в технике лучше всех, обратил наше внимание на два отверстия небольшого диаметра, проделанные в двери под углом, осмотрев еще раз дверь он нашел маленький штырек, сделанный из золота и поэтому совершенно незаметный. По диаметру он точно подходил к отверстию, вставив прутик слегка надавил, и мы услышали звук сдвигаемого засова. Механизм простоявший века работал. Повторив операцию еще несколько раз он открыл дверь. Войдя в церковь и закрыв за собой дверь дал им время оглядеться. Мы были, как конкистадоры, попавшие в золотой город. Для жителей города золото было самым доступным металлом, и они применяли его везде. Может, когда-то и были другие материалы, но они разрушились за многие века, нас окружало только камень и золото. Я видевший все это великолепие раньше застыл возле фигур богов пораженный искусством древних скульпторов. О моих спутниках не приходилось и говорить. С распахнутыми от восхищения глазами они ходили по церкви. Более эмоциональный Владимир наконец изрек.
– Я уверен, что такого нет ни в одном музее мира.
Но мы были не в музее, а скорее на рабочей площадке, по двадцать килограмм статеров и вперед. Комната, заваленная золотыми монетами после великолепия церкви не произвела на моих друзей почти никакого впечатления, всякое почтение к благородному металлу прошло, его было вокруг столько, как в банке Гохрана. Загрузив сумки мы решили осмотреть ближайшие помещения. Видимо весь этот этаж был, когда -то производственными мастерскими, здесь переливали и обрабатывали золото. Многие вещи, чтобы понять пришлось додумывать, время оставило в целости только золото и камень. Сосуды самых разнообразных форм и размеров, от великолепных украшенных резьбой, настоящих произведений искусства до самых простых видимо применявшихся в повседневной жизни жителей города, не совсем понятные нам предметы быта. Исследуя одно за другим помещения мы попали в одну из самых больших встреченных нами раньше комнат, с двух сторон до самого потолка шли каменные полки заставленные длинными очень тонкими золотыми листами. Я не стал долго раздумывать взял самую тонкую пачку и засунул ее в рюкзак. На яхте будет время посмотрим, что это такое. На этом мы решили окончить на сегодня наши исследования и вернуться на яхту. Впечатлений и фотографий было столько, что нам хватит надолго. Запасов плавучести наших костюмов не хватило, чтобы перенести сумки сразу за пределы пещеры. Пришлось плавать четыре раза. Спрятав и привалив груз камнями на дне мы поднялись на яхту. После просмотра фотографий на яхте начался настоящий бабий бунт.
ДЕВЯТАЯ ГЛАВА.
– Мы хотим увидеть подземный город. Это дискриминация в отношении женщин. Возмущалась Вера.
– Если там вам грозит опасность, то я должна быть рядом с мужем. Лучше погибну, чем останусь здесь одна. Вторила ей Наталия.
Даже моя благоразумная жена на этот раз поддержала женщин.
– Прямой опасности уже нет, пауки ведут себя смирно. Поймите увидеть такой город, Крымский Эльдорадо. Я, как историк просто умираю от нетерпения. Да на свете, наверное, нет такого человека, который не хотел бы на это посмотреть. Давайте возьмем не три, а шесть огнеметов с таким-то количеством мы должны прорваться.
В конце концов мне это все надоело.
– На судне я капитан и как скажу, так и будет, командовать будете у себя дома на кухне. Разведка до конца не произведена, нет никакой гарантии, что завтра пауки не взбунтуются и не решат изменить меню, где мы будем в роли десерта. Я с помощью плезиозавров видел, как они расправились с целой когортой римских солдат, не каких ни будь слабаков, а настоящих воинов, не один из них не дрогнул и не побежал они все погибли, но все бились до конца. Нам не помогут и десяток огнеметов если все пауки пойдут на нас. Нужно попытаться выяснить у плезиозавров, как долго пауки будут нас терпеть и где граница дозволенности передвижения по городу. Я тут прикинул если мы возьмем по два комплекта запасных резервуаров на огнеметы, то мы в состоянии пробиться к воде, под защиту плезиозавров. Но пока мы все не выясним женщины в подземный город не пойдут. Категоричность моего тона подействовала и бунт был подавлен. Плавая в подземный город мы здорово устали поэтому я спал без задних ног, когда посреди ночи меня стала трясти и будить. Елена стояла передо мной в одной рубашке, такая соблазнительная, что я наполовину проснувшись полез ее целовать. Я был не только отвергнут, но меня еще грубо оттолкнули. Она трясла передо мной золотыми пластинами и без остановки повторяла,
– где ты это взял ты хоть понимаешь, что это такое.
Посреди ночи выдернутый из сна я конечно все понимал, что сейчас ничего не понимаю и зверски хочу спать. И никакие сверх великие научные открытия до утра меня точно не поразят. Ну разве меня обнимут и обогреют ну тут я и не просыпаясь, буду, как во сне. Наконец поняв, что она от меня не отстанет и не даст спать пока, что ни будь не скажу,
– я взял эти пластины в подземном городе, там ими забита целая комната. И повернувшись на бок погрузился в объятия Морфея. Она пыталась еще, что-то мне сказать, но я был непреклонен.