Сокровища Валькирии. Книга 1
Шрифт:
– Да, понимают! – подтвердила Августа. – Поэтому наш офис без афиши, без рекламы. На улице говорить только по-русски! Или молчать.
– Опасная у вас работа, – посочувствовал Иван Сергеевич. – Но это, прелесть моя, лишь одна сторона дела. У Савельева в горах остались люди, много людей, преданных своему хозяину. Это, знаешь, профессиональные шпионы. Самые настоящие!
– О-о! – опять пропела она в испуге, будто никогда не видела шпионов.
– И вот они-то опаснее, чем мужики с вилами и ружьями, – загоревал он. – Проникнут куда угодно, выкрадут что хочешь, возьмут заложников и станут диктовать свои условия. А в нашей стране – беспредел! Милиция, вместо того, чтобы преступников ловить, народ на улицах гоняет… Мне мои люди доложили, что Савельев контролирует весь регион. Вот как ты посоветуешь? Каким образом мне об этом рассказать шведам? Но чтобы не отпугнуть их особенно-то. Дело затеяли хорошее, да обстановка гнилая…
«Сильно-то их тоже пугать нельзя, – спохватился Иван Сергеевич. – Если правительство заинтересовано в „Валькирии“, чего доброго, пришлют сюда часть внутренних войск, оцепят регион, введут какой-нибудь режим…»
– Об этом лучше не говорить, – прошептала Августа, чем смутила Ивана Сергеевича: может, она действительно честная официантка, а никакая не «постельная разведка»? Может, боится за свою работу?
– Как же не говорить? – усомнился он. – Что же я, сяду в кресло руководителя и стану играть втемную со шведской стороной? Они с меня будут спрашивать результат, а я тут открою фронт гражданской войны?
– О да! Да! – согласилась она.
– Вот и приходится голову ломать! – Иван Сергеевич потушил окурок и налил коньяку. – Давай выпьем, чтобы утряслись все наши проблемы. За успех!
– За успех! – вдохновилась Августа и неожиданно выпила до дна.
– Конечно, есть кое-какие соображения, – проговорил он, закусывая лимоном. – Можно и другу обеспечить безопасность, и савельевских ребят укротить… Но нужны будут большие дополнительные расходы. А я о расходах – честное слово! – капиталистам говорить боюсь. Не любят они слышать о расходах, а любят – о доходах. Ты как считаешь, между нами, жадные они, нет?
– О нет! – первый раз изменила она себе. – Очень щедрые!
– Ну, сколько тебе платят?
– Одну с половиной тысячу крон! – восторженно сообщила Августа. – И полное обеспечение.
«За такую работу могли бы и побольше», – в душе усмехнулся он.
– Прилично! В самом деле щедрые! Да и работа опасная…
– О да… Пан желает отдохнуть? – Она заметила, что Иван Сергеевич слегка поерзал в кресле.
– Августа! Нам придется еще раз выпить на брудершафт! – засмеялся он.
– Иван! Ваня! – поправилась она.
– Это другое дело! А все-таки хочется еще раз поцеловать тебя! – признался Иван Сергеевич. – Господи, какая ты нежная!
Он прикоснулся к ее губам – черт! Где такую помаду делают!
– Мне очень приятно, Иван…
«Еще бы не приятно, когда импортную разведчицу целует русский офицер, – пробухтел он мысленно и с удовольствием. – Правда, лысый и ленивый, но все же…»
– Все-таки чувствую, надо отдохнуть, – озабоченно проговорил он. – Так хорошо стало, мы так славно поговорили… Представляешь, как одному лежать тут со своими мыслями?
Она схватывала все на лету. Выставила недопитый коньяк, рюмку и сигареты на стол и развернула тележку к двери.
– Мне тоже было очень приятно! – улыбалась она и ждала его последнего действия.
– Надеюсь, мы встретимся за ужином? – спросил он урчащим, как у кота, голосом и дотронулся губами до ее уха.
– О да! – Она покатила тележку.
Иван Сергеевич смотрел ей вслед. Хороша же, а?! Если бы знал Мамонт, где он сейчас сидит, с кем пьет коньяк и какие у него перспективы, – сдох бы от зависти!
«Ну, ступай, – мысленно проговорил он. – Шеф ждет информации. Эх, поверил бы процентов на тридцать, и уже хорошо. И уже вечером не особенно-то станешь нажимать и торопить… Иди служи! Не смущай старого, ленивого кота!»
Вечерний разговор происходил неожиданно в неофициальной обстановке. В зале приемов (скорее всего, шведы не знали, как использовать большие площади особняка, а чужих пускать не хотели), обставленном мебелью чистого дерева, и со стенами, задрапированными гобеленом, накрыли стол на четыре персоны – господин Варберг давал ужин.
Едва Иван Сергеевич вошел в зал, понял, что предстоит обыкновенная застольная беседа, предназначенная для уточнения обстоятельств полученной информации. Когда шведы чинно уселись за стол, Иван Сергеевич решил, что пора стать хозяином положения.
– Господа! Так дело не пойдет! – заявил он. – Это никуда не годится. Извините, но мы находимся на русской земле, а у нас так не принято. Россию хоть и называют азиатской страной, но уж поверьте мне, нравы у нас далеко не азиатские. Я требую, чтобы наши очаровательные дамы были за столом!
В чужой монастырь со своим уставом ходить тоже не дело, но Иван Сергеевич был уверен, что шведы не посмеют ему отказать. Тогда бы он их назвал азиатами, ибо мужчина всегда должен оставаться мужчиной и не позволять себе сидеть в присутствии стоящих дам. Шведы неожиданно живо и благодарно отреагировали на его заявление, ибо растолковали это по-своему – русский мужик загулял, ему понравилась баба, и потому усадили Августу рядом с Иваном Сергеевичем.
«Погодите, сволочи, я еще у вас цыган попрошу», – злорадно подумал он, коснувшись под столом ноги Августы. А чтобы ей было не больно, он снял ботинок. Августа лишь на мгновение подняла глаза.
«Постельная разведка – тоже женщины, – размышлял он саркастически. – Уж не разломлюсь, пусть покушает и из моих рук… Все равно приятно, черт возьми!»
Шведы, конечно, раскатывали губу по поводу его внимания к Августе: сядет в кресло «Валькирии», а шпион уже вот он, внедрен, и все тайные замыслы, вся его подноготная прямым ходом пойдет к шефу на стол. А он будет сидеть себе в Швеции и читать депеши. Разумеется, он должен будет попросить ее в секретарши… Эх, вот на старости подфартило! Помнится, в Институте, когда заведовал сектором «Опричнина», секретаршей была хромоногенькая старушка, очень исполнительная и обязательная, старой большевистской закалки, жена умершего видного чекиста. Таких красавиц, как Августа, в Институт не брали. И правильно делали.