Сокровище для дракона
Шрифт:
А вот вторым сюрпризом стал еще один букет, который так же, как и первый, чудесным образом попал в мои покои, хотя двери и окна были заперты. Но если в прошлый раз были пионы, означающее пожелание счастья и удачи, то сегодня это были магнолии**, и я затаила надежду, что Себастьян всё же знал перевод с языка цветов. А что бы в том, кто отправитель букета, у меня не возникло сомнений, к нему прилагалась карточка, содержание которой заставило меня рассмеяться:
Некоторые люди пьют из фонтана знаний, а другие просто полощут горло. Уверен ты из первых, Сальватор.
С.
Большой актовый зал был заполнен на три четверти и архитектурно выглядел как амфитеатр, только с крышей, середина которого занята трибуной для лектора, окружали её концентрические*** кольца с местами для слушателей. Одногруппники
— Вот, смотри, тот брюнет в синем и есть Куртт, его отец граф, — кокетливо улыбаясь, она тянула меня на третий ряд к своим друзьям. — В прошлом году он ухаживал за мной, но я имела наглость отказать. Бедняга все еще не оставил попытки завоевать моё расположение, но боюсь ему ничего не светит. Я познакомилась с таким волком… — стойкое ощущение, что рядом Соня усилилось. Манера преподносить информацию, непоколебимая уверенность в собственной привлекательности и чувство превосходства над другими были мне так знакомы, что глаза защипало от непрошенных слез, тоска по сестре больно ударила меня под дых. При этом вышеперечисленные качества не делали девушку гордячкой, а добавляли пикантности в её самодостаточный образ. Немного отстраненно я кивнула молодым людям, которых представляла мне соседка, мне они казались совсем еще детьми, хотя, судя по летоисчислению Ориума были даже на пару лет меня старше. Ката стала восторженно делиться впечатлениями от практики, стараясь перебить рассказы одногруппников, а я немного отстраненно рассматривала аудиторию и собравшихся студиозов.
Ровно в двенадцать леоров громко бухнула дворцовая пушка. В тот миг и не квази позднее, в огромную аудиторию уверенным шагом, вошел мужчина в синей мантии преподавателя и магически закрыл за собой дверь, щелкнув пальцами. На лицах прекрасной половины слушательниц появилось глуповато-мечтательное выражение лица, некоторые девушки раскраснелись, а Ката не стесняясь, шепнула мне, что ректор красавчик и волокита, хотя со студентками он ни-ни. Ну что ж, боюсь эту закономерность доказывать не придется, ректором оказался Дирт Винсенте, а я сидела так, что практически оказалась на против него. И если раньше я была довольно тем, как удобно расположилась на сиденьях, то теперь не знала куда себя девать от возникшей неловкости. В руках у ректора были листки, видимо списки студиозов, он пристроил их на стол и встал за кафедру, оглядев острым взглядом аудиторию, он остановил его на мне всего на мгновение, и сохраняя удивительное самообладание приступил к приветствию. Все было кратко и, по существу.
На первый курс поступило ровно сто шестьдесят абитуриентов, по сорок на факультет, но статистика такова, что к окончанию второго семестра нас останется ровно в два раза меньше, кто-то окажется слишком ленив, кто-то брезглив, кто-то глуп, а кто-то и все вышеперечисленное. Пропуски разрешались лишь по уважительным причинам и по состоянию здоровья, объяснительные писались на имя декана, который в последствии назначит нам куратора. Покидать территорию кампуса можно в любое время, но с двенадцати ночи до шести утра работает один вход, и соответственно и выход. Охрана имеет право выборочно досматривать студиозов.
— А вот это что-то новое, — шепнула мне Ката и стала слушать дальше. Я была уверенна, что нововведение связанно с синей солью, в конце концов пусть хоть каждого досматривают, лишь бы искоренить эту гадость. Когда Рэйдж рассказал мне про наркотик, мне сразу вспомнился лучший друг Рафаила — Дмитрий Толви, они вместе учились, и он был частым гостем в усадьбе и городском доме. К сожалению, его участь была не завидна, единожды побывав в цветочной лодке**** он стал зависим, и более не смог обходиться без курения опиума, насаждая увлечение этой гадостью среди друзей, у коих был авторитетом. Пропадая в притонах все более низшего пошиба, он прожигал в них здоровье и состояние, и в конце концов оставил в них жизнь. Раф тяжело переживал произошедшее с другом, а мне на всю жизнь привил ненависть к любому использованию подобного вещества, я даже разругалась с матушкой, чего не позволяла себе никогда, так как наш семейный доктор, от женских болей прописал ей капли лауданума. Проникнувшись, мама выбросила капли, а отвар из валерианы, любистока и календулы прекрасно
Ректор быстро провел перекличку, опять же Катарина с грустной улыбкой сказала, что все, кто пропустил первое собрание, без уважительной причины, получат устное предупреждение, второе предупреждение будет монетизированно, а после третьего отчисляют. Строго тут у них, хотя профессия врача не оставляет места для безалаберности и разгильдяйства. А когда список студиозов закончился двери с щелчком отворились и несс Винесенте покинул зал.
Я действительно успела сходить в библиотеку и даже пообедать в столовой. Людей прибавилось и очередь за горячим была длинной, громкой и шебутной. Знакомые делились впечатлениями о проведенном лете, незнакомые — знакомились. Наскоро перекусив острым салатом и куриным шницелем с грибами, и сыром, я отправилась в комнату переодеваться. Ката уже вовсю примеряла платья у большого зеркала и наводила ненужную суету. Выряжаться как на бал я не собираюсь, платья у меня все достойные, и пусть в них нет так модных сейчас деталей, открытой спины, турнюров, и особенно бесстыже коротких подолов, открывающих не только бантики на туфельках, но и лодыжки, зато они сшиты модисткой, которая одевает половину знати Орума. По её словам.
Я была в бледно-голубом платье, с небольшим треугольным вырезом, длинными рукавами, тонким пояском на талии и затейливо вышитыми ирисами по подолу, украшенными стеклярусом, апатитами и александритами. И при этом, платье шло к моим глазам, и я чувствовала себя в нем уверенно, потому, как только мы прошли в городской дом графа Крутта, мое настроение упало ниже уровня моря. В гостиной противным голосом за какую-то, я уверена ничтожную провинность, отчитывала служанку Цесса Алисия. Я сразу хотела повернуть назад, но Катарина подхватила меня под локоть удивительно сильными пальцами и повела знакомить со всеми гостями. Здесь были в основном представители дворянства обучающиеся в Медакадемии, лишь двое мужчин были выпускниками и зашли поприветствовать второкурсников, чьими кураторами были на протяжении таля.
Мы подошли к хозяину вечера, и он принялся расточать комплименты в сторону Каты, не забывая в прочем отвешивать реверансы и в мою сторону, и все же, всё его внимание было на соседку, было заметно, что восхищение и теплота, с которой он отзывается о ней идут от самого сердца.
— Как вам академия и наш Церберус*****? — спросил меня наследник титула.
— О, я пока не сделала выводов, на сколько я знаю он преподаёт практическую хирургию? Думаю моё впечатление будет не полным, пока я не смогу оценить его как преподавателя, поэтому придержу свое мнение, вы позволите?
— Как можно что-то не позволить такой красивой несси, — ответил мне дамский угодник.
По большому счету суаре мне понравилось: я познакомилась с массой умных, начитанных и сведущих в медицине людей, среди них я себя чувствовала как рыба в воде, и даже если они поступали в общей массе легкомысленной знатью и праздными наследниками, Академия отделила зерна от плевел, и сейчас предо мной был будущий свет лекарской науки. Легкие закуски и никакого алкоголя, только освежающий пунш, тай и лаймонад, были предоставлены гостям, и даже Цесса воспринималось мной как неизбежное зло, пока я цедила приятный, охлаждающий напиток. Нестройной компанией мы отправились в кампус, дискутируя и споря о непрерывных и узловых методиках наложения швов. Катарина отправилась на ужин с дальним родственником, приехавшим только на коронацию, но его срочно вызвали в родовое имение, и он немедля отправился туда, отменив встречу. Ничуть не расстроившись она вернулась в общежитие намного раньше, чем планировала. Вероятнее всего именно благодаря этому я и осталась жива. Меня отравили.
*Суаре — званный вечер.
**Магнолии — благородство, настойчивость, упорство, "Все равно ты будешь со мной", "Я — твоя судьба".
***Кольцо, состоящее из двух окружностей с различными диаметрами.
****Цветочная лодка — по-особому спроектированная и украшенная комната для курения опиумной трубки, позволить себе снять такие покои могли лишь состоятельные люди, предаваясь запретному наслаждению зачастую с девушками из борделя такая оргия могла длиться несколько дней.
*****Cerberus — Церберус (лат.) — Цербер, охранник врат в Аид.