Сокровище двух миров
Шрифт:
– Фи, какой ты цивильный! Девушка пришла справиться о твоем здоровье, а ты выставляешь ее в холодную промозглую ночь, не предложив ни крова, ни тепла, – огорченно вздохнула блондинка.
– Я не… Э! Что это все означает?! – Отец Фарт удивленно смотрел, как черты лица девушки смазываются и переплавляются, плечи становятся чуть шире, а грудь исчезает.
– Ну вот… – с досадой протянул Жози, окончательно утверждаясь в мужской ипостаси. – Все настроение испортил, противный!
– А… Э… – только и смог произнести Габриэль, даже не догадываясь, насколько забавно выглядел сейчас в глазах андрогина.
Жози
– Кушай тыкву, милый, она полезная! – Девушка порывисто чмокнула вконец опупевшего инквизитора в щеку и, смеясь, сбежала по ступенькам вниз, растворившись в темноте, словно легендарный вампир в ночи.
Глава 4
Анна задумчиво рассматривала внутренность настенного шкафчика, не в силах определиться между четырьмя банками с разными сортами кофе. И как Профессор решает эту дилемму каждое утро? В конце концов, отчаявшись выбрать, княжна просто закрыла глаза, сделала полный оборот вокруг своей оси и выдернула банку наугад. Вчера вечером Самайн подкинул ей последнюю подлянку: телепорт, вместо того чтобы доставить двух сиятельных княжеских особ и одного почтенного лэрда в особняк ди Таэ, небрежно выплюнул всех троих посреди квартиры Вилдара Криэ, по счастью в данный момент отсутствующего. Эрик еще успел помочь сестре уложить на диван де Крайто и проклясть ненавистный Самайн, сделавший его столь восприимчивым к алкоголю, после чего отключился.
Теперь же княжна ди Таэ вместе с ее светлостью княгиней ди Таэ намеревались испить утреннего кофе, обсудить привалившее дело и дождаться пробуждения своих половин.
Где-то в глубине души, очень глубоко, Эрик считал, что более странного пробуждения, чем случившееся после приснопамятного раскуривания конопли, когда он проснулся в одном кресле с госпожой Пшертневской, быть уже не может. Однако же проснуться на одном диване с Хьюго де Крайто!.. Ужас, катастрофа, нонсенс! Даже пусть они лежали валетом! Все равно это событие, по меркам князя, далеко выходило за грань добра и зла. Целитель с горем пополам сел, мысленно подзывая парящее неподалеку гравикресло. Голова ощущалась как шальная и чугунная, вдобавок чародея слегка подташнивало. Князь неуклюже пролевитировал себя в кресло. На диване зашевелился и болезненно застонал Хьюго. Эрик положил ладонь ему на лоб, понимая, что особого толку от его целительских способностей сейчас не будет. Де Крайто открыл мутные глаза, силясь понять, где он находится и что с ним произошло.
– Очень плохо? – Ди Таэ поразился, насколько сел у него голос. – Лежите, не вставайте, сейчас принесу воды.
Кресло целителя, обычно элегантно скользящее, сейчас, неверно покачиваясь, поползло в коридор.
Хьюго, вопреки приказу мага, попробовал приподнять голову над подушкой, за что тут же поплатился жутким приступом головокружения и тошноты. Кое-как совладав с бунтующим нутром, парень безвольно вытянулся на диване – ожидать обещанную воду.
– Итак, что же вам удалось вчера выяснить? – спросила Анна, переливая кофе из турки в чашки.
– Может, стоило привести в чувство Эрика? – задумчиво проговорила госпожа Пшертневская. – А не ждать, пока его сиятельство соизволит продрать глаза самостоятельно? – Госпожа кардинал полагала, что они и так уже потеряли непозволительно много времени.
– Для таких случаев в моем арсенале имеется только одно заклятие – «светлое общеисцеляющее», – хмыкнула чародейка, – а в исполнении вашей покорной слуги это то еще извращение. Такого издевательства над целительством, равно как и над своей драгоценной особой, князь мне не простит.
– За кофе я прощу тебе все, – голосом умирающего грешника, которому предложили немедленное отпущение грехов и пропуск в рай, простонал князь, протискиваясь в кухню и тут же завладевая ближайшей чашкой.
– Эй, это мой кофе! – возмутилась Злата, швыряя в мужа влажным полотенцем, которым до этого княжна протирала чашки.
– Анна отдаст тебе свой, все равно она еще не клала сахар… О, полотенчик… мокрый… – Эрик со слабо скрываемым блаженством прижал прохладную ткань к виску. – Мм, а вы рассказывайте, рассказывайте, а то у меня ощущение, будто я что-то пропустил.
– Водяные, – деловито начала Злата. – Они жалуются, что церковники отравляют Влтаву. А в документе иезуитов, столь удачно оброненном в моем кабинете, засвидетельствован неудачный исход некоего эксперимента, приведшего к выбросу очищающей энергии из пражской чумной колонны. Дата эксперимента и последний зафиксированный водяными сброс в реку «едовате воды» подозрительно совпадают. Более того, после каждого такого сброса, по словам тех же водяных, начинали шалить утопленники, что вообще ни в какие ворота не лезет.
– Смахивает на историю с гулями… – вздохнул Эрик.
– Да, но это еще не все. – Пшертневская отхлебнула кофе. – В том же документе указано, что когда «доблестные братья ордена пытались ликвидировать последствия эксперимента», сиречь замести следы, в поврежденной части колонны был найден некий ларец. Далее документ закончился, и никакой информации ни о ларце, ни о его содержимом нам, увы, не досталось…
– Зато нам достались предположения, основанные на происшедших событиях. – Княжна сварила еще одну порцию кофе и теперь с наслаждением вкушала благородный напиток. – Похоже, в ларце хранился тот самый кусок Карты сражений, с которого все и началось.
– И вдобавок ко всему сегодня спозаранку мне позвонила многоуважаемая супруга нашего Профессора и заговорщицким шепотом попросила прислать к ней в Прагу кого-нибудь потолковей, недвусмысленно указав, кто именно «потолковей» ей нужен. И замечу, речь шла не о Вилдаре. Наоборот, узнав, что Профессор сейчас находится в Праге, госпожа ди Эроен как-то уж больно, э-э, насторожилась… Так что, Анна, бери с собой господина де Крайто и отправляйтесь в Прагу. Подключите там Профессора, разберетесь с водяными и заодно узнаете, что нужно госпоже ди Эроен.
– Ох, – князь едва не уронил чашку с остатками кофе, – де Крайто! Я же обещал принести этому страдальцу воды!
Чародейка вздохнула, наполнила стакан и вышла из кухни…
Хьюго безвольно вытянулся на диване, способный лишь дышать да вяло шевелить пальцами. При попытке пошевелить чем-нибудь другим внутренности тут же начинали нервно ворочаться, а голова наливалась свинцом еще больше.
– Пожалуй, тебе нужен не стакан, а тазик, – поставила точный диагноз княжна, входя в комнату и разглядывая лицо де Крайто, переливавшееся всеми оттенками нежно-серого и светло-зеленого.