Сокровище Эдема
Шрифт:
– Хорошим тут было одно. Я понял, что не смогу повернуть время вспять. И не хочу. С тех пор я старательно поддерживаю свой образ рок-звезды… но на самом деле у меня была всего пара полусерьезных отношений и только. Конечно, не могу сказать, что секса нет вообще никакого. Но с последнего раза прошло уже много времени. Проклятье, Джейме, у меня получилось самое настоящее интимное предложение. Но я и в мыслях этого не держал.
Джейме отпила глоток вина и сказала:
– Марк, успокойся, это ведь я, твой старинный друг. Можешь говорить мне все, что только хочешь.
– Спасибо, – грустно усмехнулся Марк. – Мне как раз не хватало старого друга.
– Мне тоже, – призналась Джейме.
– Итак, ты хочешь поговорить об Ираке?
– Нет, черт побери. Я имею в виду не сегодня. Здесь все просто слишком великолепно. На самом деле мне сейчас нужно занять голову чем-нибудь совсем другим, если ты ничего не имеешь против.
Тут Марк сделал то, что Джейме ожидала от него меньше всего. Он начал напевать. Мелодию, простую и приятную, она не узнала, но богатый тембр голоса Марка раскрылся в ней в полную силу. Положив голову ему на плечо, Джейме наслаждалась тем, как песня бурлит у него внутри.
Марк начал нежно гладить ее по голове.
– Старый друг.
– Старый друг, – повторила Джейме и подумала: «Если бы Яни сейчас меня видел…»
Они расслабились, но вдруг Марк спохватился, схватил со столика часы и заявил:
– Ого, пора.
– Куда?
– Массажист и массажистка ждут.
– Ты шутишь.
– Я же сказал, что хочу тебя ублажить, – напомнил Марк. – Так что ты мне не мешай, Джейме. Я так долго был перед тобой в неоплатном долгу и всегда чувствовал себя виноватым.
– Передо мной? Почему? Я ничего не могу придумать.
– За то, что вы с Полом сделали для меня, для нас с Ондиной… в последние месяцы ее болезни. За силу и поддержку, которые вы дали нам. Только благодаря этому я смог выдержать. После гибели Пола я поклялся быть рядом с тобой. Но тогда, Джейме… это оказалось так тяжело. Лишиться близкого друга вскоре после потери жены. Уход Пола едва меня не доконал. Я чувствовал, что у меня не осталось ничего такого, что я мог бы дать тебе. Но мне было стыдно. Я словно подвел Пола и тебя.
– Представляю, как тебе было нелегко. – Прижав одной рукой к себе мягкий ворс махрового полотенца, Джейме другой нежно погладила Марка по лицу. – Пол был необыкновенным человеком. Мне следовало бы понять, чем для тебя явилась его гибель. Но я сама была сражена своей утратой. Мы оба старались каждый по-своему пережить боль. Так что никаких упреков в адрес друг друга, договорились?
Жесткая щетина на щеках Марка показалась Джейме такой соблазнительной.
– Никаких упреков. – Марк привлек ее к себе. – Спасибо. А сейчас нас ждет эта замечательная пара, которая, судя по всему, окончила школу лечебного массажа лучшей на курсе.
– Замечательно. Потому что у меня в распорядке дня сейчас как раз свободное время.
– В таком случае позволь тебя проводить. – Марк просиял.
25 января 2007 года, 22.05
(1 день 12 часов 25 минут до окончания
Иудейская пустыня, к западу от Мертвого моря
Израиль
Хаджи аль-Асим попросил трех известных тель-авивских ювелиров показать свои лучшие работы, чтобы выбрать подарок для своей невесты. Двое уже встречались с ним и демонстрировали свой товар. Драгоценности, которые они принесли, были просто восхитительными, каждая по-своему.
Аль-Асим понимал, что без денег, вырученных за продажу шкатулки, он не сможет купить ничего из предложенного.
Однако ему хотелось преподнести Ясмин подарок, незабываемый, особый. Он хотел хоть как-то показать ей, что ценит ее, считает необыкновенной – самой главной своей драгоценностью.
Когда аль-Асим через неделю снова приехал в лагерь, чтобы переговорить с вождем, дядей Ясмин, о свадьбе, девушка снова удивила его.
Собрались мать и тетки Ясмин с закрытыми лицами, и она сама поступила так же. Однако взгляд, сверкавший в щели платка, был тем самым, что пленил Хаджи.
У бедуинов принято, что условия брака, размер выкупа за невесту определяются мужчинами. Впрочем, не было ничего из ряда вон выходящего в том, чтобы предполагаемый жених встречался со своей невестой и ее родственниками до заключения сделки. Необычным оказалось то, что аль-Асим захотел поговорить с самой Ясмин, убедиться в том, что она благосклонно относится к предстоящему союзу. Как правило, достаточно было согласия отца или опекуна девушки.
Дядя Ясмин ввел Хаджи в свой просторный шатер. Родственницы девушки расселись полукругом позади. Мать сидела рядом. Аль-Асим сел напротив Ясмин, в добрых трех шагах от нее. Он мельком взглянул ей в лицо, хотя девушка сидела потупившись.
– Я пришел спросить у тебя, согласна ли ты выйти за меня замуж, – произнес Хаджи негромко, но отчетливо, чтобы услышали все присутствующие.
– Да будет на то воля Аллаха, если ты этого хочешь, – ответила Ясмин, не поднимая глаз.
– Я обещал твоим отчиму и матери хороший калым, – продолжал аль-Асим. – Ты будешь обеспечена заботой до конца своих дней. – Прежде чем кто-либо успел сообразить, в чем дело, он подался вперед и добавил так, чтобы услышала одна только Ясмин: – Ты действительно этого хочешь?
Набравшись храбрости, девушка тоже подалась вперед и ответила быстро и тихо:
– На моей простыне чести не будет пятен.
От этой резкой, неожиданной откровенности у Хаджи внутри все перевернулось. В обычной обстановке подобного признания оказалось бы достаточно, чтобы немедленно разорвать помолвку и обесчестить всех родственников девушки по мужской линии. Однако Ясмин произнесла эти слова с мягкой мольбой в голосе и, сверкнув взглядом, посмотрела Омару в глаза – доверяя ему свою тайну, убежденная в том, что только он сможет ее спасти. Сама жизнь девушки зависела от его доброты. Если он сейчас повторит вслух эти слова, то для нее это будет означать смерть. Почему-то Ясмин выбрала его, рискнула всем, доверившись ему.