Сокровище, проклятое самим Богом
Шрифт:
– Чем же лично тебе я мог так серьезно не угодить, Аркаша, ведь твоя спутница жизни считает, что я появился как нельзя более вовремя?
– Это ее полное право, – кривя «харю» в презрительной улыбке, заплетающимся языком вымолвил разогретый алкоголем влюбленный, – но я бы засадил тебя, если мне дали право выбирать, как можно отсюда подальше: будешь знать, как в чужом обществе появляться. А то вот жили мы не тужили, и тут ты, такой «красивый», явился, и все наши личные планы полетели в тартарары. Сразу стало нужно куда-то ехать, кого-то спасать, и весь привычный уклад нашей размеренной жизни тут же резко нарушился.
– Так тебе, оказывается, наше путешествие является в тягость? – зло усмехнулся Семен. – То-то, я гляжу, ты сам в него напросился. Однако, еще не поздно вернуться, или ты не доверяешь своей дорогой возлюбленной?
– Ну, все… хватит! – сказала прекрасная спутница уже привычную для всех фразу – Я думаю, сейчас не время и не место обсуждать наши личные отношения?!
– Да, правильно, – лицо оппонента приняло чуть смущенное выражение, – пойдем-ка, Сеня, покурим.
Полицейский не курил и отлично понимал, зачем его отзывает Аркадий, но спорить не стал, напротив же, охотно согласился на эту не совсем увеселительную прогулку:
– Я тоже считаю, что настало время «припудрить» носик, поэтому я охотно совершу этот увлекательный променад.
Виктория против того, чтобы мужчины отошли выяснить отношения, возражать не стала: каждой женщине приятно, когда оказывается, что она является объектом всеобщего вожделения. Она не сомневалась, что дело обстоит именно так, и ждала, чем же закончится эта так внезапно вспыхнувшая обоюдная ссора.
Спустившись в туалет, Ковальский тут же снял очки и положил их на раковину белоснежного умывальника. Затем развернувшись к Семену, придав себе чрезвычайно нахальный виду, развязно так произнес:
– Я вижу, как на тебя Вика посматривает. Очевидно, ты решил, что раз ты «мент», то тебе все дозволено? В этом случае даже не думай, а не то я тебе…
Не договорив фразу, полупьяный женишок прелестной красотки расправил пятерню на правой руке и занес ее вверх, как бы изготовившись для удара.
– Не то, что? – ехидно улыбаясь и подзадоривая новоявленного знакомого, так внезапно перешедшего в разряд непримиримого недруга, спокойно спросил участковый. – Поколотишь меня? Так я хочу перед этим задать тебе еще один, совсем даже нетрудный, вопрос?
– Какой? – опуская руку, произнес неугомонный влюбленный.
– Аркаша, может, не надо?
– Это, еще почему?
– Да, знаешь ли? – все более предвкушая неотвратимую стычку, злорадно усмехаясь, продолжал подначивать неприятеля находящийся в отпуске полицейский: – Как говаривал в свое время Савелий Говорков: «Хлопотно это».
– Вот мы сейчас и посмотрим, – уже не в силах более себя сдерживать, срывавшимся от гнева голосом прохрипел полупьяный Ковальский и, широко размахнувшись, направил свой правый кулак в лицо ненавистного ему в тот момент оппонента.
Для такого опытного бойца, каким являлся Семен, такое нападение не смогло стать чем-то совсем уж и неожиданным, поэтому он ловко увернулся, отстранив корпус в сторону и одновременно повернув его на девяносто градусов, сделав при этом полушаг левой ногой. Не смотря на грубое нападение, сам он никаких ответных действий проводить не стал. Противник же попытался нанести еще не менее пяти подобных ударов, чередуя свои руки, но все они так и не достигли своей цели, так как Королев, словно бы издеваясь, сложил ладони за спиной и «уходил» от нападения аналогичным проделанному только что способам, отклоняя тело то вправо, то влево.
Вдоволь намучившись тем, что избивает пустое пространство, Ковальский решил сменить тактику нападения и произвел выпад вперед правой ноги, намереваясь попасть в паховую область своего ловкого недруга. Однако и в этом случае обученный полицейский не сплоховал: резко переведя из-за спины руки вперед, скрестил их как ножницы, перехватил опасное «орудие» и, замкнув своеобразный «замок» правой кистью на пятке, левой же, на носке, произвел резкое «скрущивающее» движение.
Даже подготовленный трезвый человек в этой ситуации был бы обречен на падение, что уж говорить про подвыпившего поляка. Словно мешок с песком, он плюхнулся на переднюю часть своего туловища, ударившись, в том числе и лицом, о кафельное покрытие пола. Из носа у него сразу же потекла кровь, под глаза подплыло, и стало вполне очевидно, что его переносица сломана. После такого столкновения у кого угодно отпало бы желание продолжать поединок. Тем не менее, чтобы закрепить достигнутый им успех, участковый уполномоченный тут же прыгнул на спину Ковальского, резким движением завел его правую руку за спину, уперся в нее своей аналогичной ногой, создав таким образом болевое воздействие, затем привычным манером, необходимом при проведении любого приема, скомандовал:
– Левую руку расслабить и немедленно завести назад.
Поскольку сопротивляться смысла уже не было, побежденный исполнил данное ему приказание, и Королев с легкостью добился искомого результата. Когда верхние конечности соперника были надежно скреплены между собой, опытный боец обхватил подбородок недавнего «распетушившегося» бойца обеими ладонями снизу и, натягивая переднюю часть шеи, завел голову болевым приемом назад. Аркадий закряхтел. Убедившись, что все внимание недоброжелателя в дальнейшем будем «приковано» к тому, что он будет ему говорить, полицейский начал декламировать неоспоримую, по его мнению, истину:
– Вот, знаешь, «дорогой друг», ну, никак я не хотел лести в ваши с Викою отношения, но, извини, после всего здесь случившегося, сделать это буду просто обязан. И если же вдруг так получится, что она неожиданно выберет меня, то это будет ее выбор, и ты, паршивец – ты, этакий, ничего сделать не сможешь. Пусть она сама решит – кто ей в этом случае дорог. Это понятно?
Ковальский «хрюкал» что-то нечленораздельное и невразумительное. Семен, тут же поняв причину, ослабил захват на его подбородке и чуть освободил голову побежденного, после чего сразу же повторил свой недавний вопрос:
– Ну, так как, все ли понятно?
– Да, да, я все понял, – враз протрезвевший от полученных телесных мучений, охрипшим голосом еле слышно проговорил недавно такой ярый, но в итоге несостоявшийся хулиган.
Королев отпустил захват и помог своему незадачливому сопернику встать с пола на ноги. Далее, он протянул ему руку и добродушным голосом произнес:
– Давай так, я думаю не стоит сориться из-за такой незначительной ерунды. Твоя девушка еще не давала тебе никакого, даже маломальского, повода думать про нее плохо. То же обстоятельство, что она посматривает на меня с чисто женской оценкой, примеряя на предмет вероятности возможного секса, так ведь и ты точно так же смотришь на других, красивых женщин и девушек. Или же я в чем-то не прав?