Сокровище, проклятое самим Богом
Шрифт:
– И что же произошло? – вставил свою реплику бывший оперативник.
– Случилось то, – продолжал свои изъяснения невольный рассказчик, недоверчиво оглядывая настойчивых «дознавателей» – что, придя утром, она стала стучать в дверь его номера, но никто ей долгое время не открывал. Подозревая, что что-то случилось, она доложила администратору, а он уже в свою очередь вызвал меня. Когда дверь была сломана, то мы стали осматривать все изнутри и неожиданно обнаружили боявшегося опоздать клиента в ванной, заполненной водой, на момент нашего посещения находящегося без признаков жизни.
– Что же тут такого необычного? – прервала собеседника очаровательная красотка, расстроенно махнув рукой (очевидно, она рассчитывала услышать нечто более неожиданное), – все предельно просто: полез пьяный мыться, как водится в таких случаях, уснул да тут же и захлебнулся.
– А вот и нет, – чуть ли не торжественно заявил очевидец, – Вы не дослушаете до конца, а уже начинаете делать поспешные выводы.
– Так, что же все-таки случилось? – впервые за весь разговор заговорил Ковальский. – Почему увиденное так повлияло на горничную?
– Вот мы и подошли к самому невероятному, – с опаской озираясь по сторонам, произнес возбужденный «докладчик», – он не просто утонул… он опустил в воду, где мылся, включенный в сеть энергоснабжения электрический фен, в общем, он умер от удара электрическим током.
– Но ведь при таком стечении обстоятельств, – недоверчиво засомневался бывший оперативник, – должны были вылететь предохранительные пробки.
– В том-то и странность, – усмехнулся слесарь, поправляя рукою кепку, – что они не сработали. И вода оставалась под напряжением, пока сам фен не вышел из строя, а это случилось, как я понимаю, уже много после смерти самого этого постояльца.
– И кто же так жестоко с ним обошелся? – поинтересовался несколько озадаченный полицейский.
– Трудно сказать, – в недоумении почесывая затылочною часть головы, проговорил работник коммунальной сферы, – дверь в его номере была заперта изнутри; как не крути, но это третий этаж; стекла в окнах также не тронуты; фен же он до сих пор держит в руке.
– Это самоубийство, – сделал уверенный вывод бывший оперативник и предложил друзьям проследовать дальше на выход, пояснив, что больше ничего интересного они не услышат.
Эта история могла быть странною для кого угодно, но только не для Семена. Он сразу же прекрасно все понял – Ангелу-смерти необходимо было работать. Однако это обстоятельство натолкнуло его на одну очень интересную мысль. Чтобы избежать дальнейших недоразумений со стороны Аркадия, возникающих из-за употребления им алкогольных напитков, уже выходя из здания, он загадочным тоном ему объявил:
– Вот смотри, Аркаша: выпил человек спиртного и сразу же захотел свести счеты с жизнью, причем самое интересное, что мы находимся с ним неподалеку и выполняем некую ответственную, наполненную сверхъестественным миссию. Не кажется ли тебе все это странным?
– Да? – задумчиво промолвил Ковальский, – И что интересно ты хочешь этим сказать? Ты знаешь, как все это произошло?
– Нет, как произошло, это я, конечно, не знаю, но определенно догадываюсь. Тебе же я хочу сказать лишь одно: хочешь жить, тогда пока мы не закончим наше мероприятие, держись подальше от содержащего алкоголь винища.
На этом познавательная часть происшествия друзьями была закончена. Семен отправился ожидать прибытия бабушки в заранее обговоренный элитный ресторан с интересным названием «Весенний», что располагается на улице Юрия Гагарина в доме номер сорок втором.
Виктория же, вместе со своим женихом, поехала навестить престарелую женщину. Когда они прибыли, то неожиданно оказалось, что, даже не смотря на их многочисленные звонки, дверь ее квартиры так и не открывалась. По прошествии двадцати минут безуспешных попыток, направленных на то, чтобы вызвать к себе хозяйку квартиры, соискатели стали подозревать, что, вполне возможно, с ней что-то случилось. Это предположение подтверждалось еще и тем, что внутри не чувствовалось никаких признаков нахождения живых существ и не было слышно ни единого звука.
Багирова, окончательно потеряв терпение, предложила своему давнему кавалеру уточнить у вездесущих соседей, не знают ли они чего о причинах столь странных неоговоренных ранее обстоятельств. Тот с готовностью бросился выполнять распоряжение своей дорогой возлюбленной. В двух квартирах его ждал одинаковый результат – хозяев там не было, а вот в третьей входную дверь ему отворила бабушка, выглядевшая лет под сто, а может и больше. По своему виду она мало чем отличалась от жившей по соседству Костровой и показывала своим внешним видом давно прожитый век.
– Вы случайно не знаете, что произошло с Вашей соседкой? – начал он совершенно бесцеремонно, и даже не представляясь (что в силу его воспитания объяснялось только лишь крайним волнением). – Мы вчера договаривались с ней о встрече, а сегодня она почему-то нам не открыла?
Чуть в стороне стояла его возлюбленная и нервно теребила пальцами по своей дамской сумочке. От того, как пройдут переговоры, зависело ее настроение, поэтому Аркадию ни в коем случае нельзя было возвращаться к ней с плохими вестями. Но, как говорится: с судьбой не поспоришь.
– Она сегодня под утро почувствовала себя плохо, – отвечала старушка, – и ее на скорой увезли в нашу больницу. Если вы желаете застать ее в живых, то поторопитесь: утверждают, что дело ее очень и очень плохо.
– В какую больницу ее повезли?
– Я же сказала, что в нашу – в районную, – произнесла престарелая женщина и, закончив разговор, хлопнула дверью квартиры.
Дело осложнялось и достаточно основательно. Ковальский пересказал своей даме сердца короткий разговор с пожилой соседкой, и они отправились в ресторан, где их с нетерпением ожидал Королев. Он начинал предчувствовать, что произошло что-то незапланированное и с тоской ерзал на стуле. Когда в зал вошли его спутники, он, не выдержав, поднялся со своего удобного места и сам поспешил им навстречу.