Сокровище в пелёнках
Шрифт:
– Марка, говоришь, – задумчиво протянула та, – и Елены.
– Знакомые имена? – сразу подобралась я, будто охотничья собака, почуявшая след.
– Не то, чтобы знакомые… в общем, нужно подумать, – уклончиво ответила бабуня. – И вообще… кто воду собирался греть? Пелёнки стирать? Есть готовить? Поднимай попу, пора за работу.
Последующие полтора часа я училась рубить дрова, растапливать небольшую печурку, отыскавшуюся во дворе в густой траве, неподалёку от дома.
– Летом здесь готовят еду, греют воду, – разъясняла старушка, – в доме
– Магическую защиту? А ты сможешь? – спросила, следуя по пятам и подмечая, что к чему.
– Я – нет, а вот ты, если постараешься, сможешь… когда-нибудь, – последнее было добавлено с усмешкой, но к её манере общения я уже привыкла, и не обижалась, вернее, старалась не обижаться, но иногда бабулечка превосходила в ехидстве даже саму себя.
Там же, неподалёку от уличной печи, нашёлся и ветхий колодец, с ледяной родниковой водой.
– Сруб нужен новый, – констатировала старушка, осторожно обходя по кругу ветхую конструкцию, – иначе развалится окончательно и засыплет ключи.
– Тут всё нужно новое, – пришла моя очередь ворчать, – куда не плюнь, всё сыплется и разваливается. Как тут вообще дед жил всё это время? Или он тут не жил?
– Не жил. Как вернулся с Земли семь лет назад, из-за того, что начал терять свой дар, устроился работать в магическую академию, – бабуля махнула рукой в сторону белокаменного замка, – нашёл там себе повариху, так и с концами. Любовь у него, видите ли, на старости лет. Седина в бороду… Тьфу… Но ты и сама справишься, – беспечно отмахнулась родственница, – если никто не помешает.
– А есть тот, кто может помешать? – иногда меня так злили её недомолвки, что готова была зубами скрежетать.
– Есть…
– Ба-а-а… – взвыла я, так и не дождавшись продолжения. – Знаешь такую пословицу: «Предупреждён – значит вооружён?».
– Даже если будешь предупреждена, с этим человеком ты не справишься точно, – глухо ответила она, – так что живи, а я постараюсь, тебя оградить от нежелательных элементов.
– Успокоила, – фыркнула, понимая, что больше не вытяну из неё ни слова. – Эх, нет бы, чтобы сразу всё рассказать, разложить по полочкам.
– И смотреть, как ты будешь шарахаться от каждой тени или падать в обмороки от нервного истощения? Нет, уж. Так и молоко может пропасть, а тебе дитятку кормить надобно. Здесь, в этой глуши, ты в безопасности, поверь.
Верить хотелось, но после её слов глубоко в подсознании засела тревога, от которой никак не удавалось избавиться. Мысли опять вернулись к отцу малышки. Другого варианта, кого следует опасаться, у меня пока не было. Интересно, кого леди Ди выбрала в кандидаты? Если судить по амбициозно-отвратительному характеру, доставшемуся ей при разделении души, то кого-то очень влиятельного и опасного. Не самый лучший выбор, особенно для меня.
Дела спорились. Несмотря на ветхий сруб колодца, воду набрать удалось, впрочем, как и растопить печку. За сараем отыскался мыльный корень, который здесь используют для хозяйственных нужд, так что даже пелёнки выстирать успела, не до кристальной белизны, конечно, но главное, что чистые.
Протянув найденные в сундуке верёвки между яблонь, и развесив бельё на просушку – благо ветер стих, а то ведь прищепки найти так и не удалось, – я возвращалась к дому, когда калитка, скрипнув, известила о госте.
Глава 4
Время пролетело незаметно, в повседневных делах и заботах. Судя по солнцу, уже давно перевалило за полдень, а я так и не присела, и даже не поела, поэтому настроение, надо признать, опустилось к отметке «ниже среднего».
Непривычные к грубому труду руки побаливали от появившихся мозолей, а ноги гудели от беготни, причём, вполне обоснованной – то дров наколи, то воду принеси, то постирать не забудь, то развесь бельё. А ведь я ещё не убирала, не готовила есть… И как раньше женщины всё успевали? Даже не представляю. Но, судя по объёму предстоящей работы, у меня ещё всё впереди.
– Доброго дня, хозяюшка, – здоровенный детина, едва протиснувшийся в покосившуюся калитку, выглядел угрожающе – пудовые кулаки, широченные плечи, рост под два метра, и всклоченная борода, с застрявшими в ней сухими листьями, которая, как заключительный штрих, могла бы запросто дополнить картину «Разбойник с большой дороги», если бы не открытая, немного щербатая улыбка, и задорный блеск по детски ярких голубых глаз.
– И тебе не хворать, – пробормотала я, закончив осматривать парня с ног до головы. Инстинкт самосохранения подрёмывал на закоулках сознания, не подавая никакого сигнала, а это значило, что бояться мне не стоит, по крайней мере, пока…
– Мы тут с вашим дедом Захарием ходили на охоту, в общем, вот, – гость скинул заплечный мешок и вытащил свёрток из листьев лопуха, в которые была завёрнута пара куропаток, – он просил передать вам к обеду. Сам же наведается в гости вечером. Вы… это… если надо чем помочь по мужской части… в смысле гвоздь прибить, или починить что, не стесняйтесь, обращайтесь, мы с женой по соседству живём.
Хотела тут же пожаловаться на старый колодец, но вспомнила одну немаловажную деталь – платить за работу мне было нечем.
– Буду иметь в виду, большое спасибо, – поблагодарила парня, подходя ближе, чтобы забрать дичь, – и за гостинец от деда тоже.
– Да не за что, – беспечно пожал тот плечами, передав свёрток из рук в руки, но уходить не торопился, переминаясь с ноги на ногу.
– Что-то ещё? – поторопила я его, поскольку в любую минуту мог раздаться призывный плач моей крохи, а я ещё не всё успела сделать из запланированного.
– Вы не могли бы посмотреть мою жену? Надиль на сносях и очень волнуется, говорит, что движений малыша почти не чувствует. Раньше он то и дело пинал её в бока, а теперь затих.