Сокрушая Иллюзии. Иллюзия 2,3
Шрифт:
Но к нему, несмотря на чёткое осознание опасности и наплевав на инстинкт самосохранения, меня непреодолимо влекло. Примерно с такой же силой и мотивацией, как влечет мотылька на огонь.
Таково было моё ощущение внутреннего составляющего Фархада, противоречивое и пугающее меня саму, потому что я осознавала, что интересоваться им, выискивая что-то хорошее – полнейшее безрассудство. Доверять Фархаду, надеяться на его милость и ждать чего-то невероятного от него – всё равно, что прыгнуть в жерло извергающегося вулкана в надежде, что не утонешь в раскаленной лаве, а приземлишься в тропический оазис.
В
Они оба губительным образом действовали на меня: один сжигал, другой замораживал.
Но Фархад, как таинственная фигура, выражающая сугубо агрессивные эмоции, привлекала куда большее внимание. Почему он такой? Он же не может быть всегда злым? Он же не бешеная псина, в конце концов. Тогда почему он так себя ведёт? Зачем демонстрирует лишь негативные свои качества?
– Это значит, с тобой что-то страшное хотят сделать. А господин Джамал решил принять твою сторону, чтобы уберечь. – предположила "пятая", вернув меня в реальность из странных мыслей отбелить чёрное, несвойственных мне прежде. – Он очень хороший и чуткий. Доверься ему. Он здесь, как бог. К нему в кабинет идёшь, как в храм, чтобы успокоить душу.
Ну да, ну да…
– Так господин Джамал – это отец "Иллюзии"? То есть, – я поправила себя. – господина Амирхана, извиняюсь…
"Первая", метнув в меня критикующим взглядом, нехотя закивала. Её несомненно удивило, что я выведала немного больше, чем следовало бы знать. А раз господин Джамал мне доверил столь личную информацию, поскольку вознамерился со мной породниться, но об этом никто из рабынь не знал, "первой" ничего не оставалось, кроме как начать раскрывать все карты.
– Да. Родной он ему. Всё, что ты видишь – это их семейное дело, причём ни одного поколения.
– Это я уже знаю. – вновь показала я свою осведомленность. – Прадед – основатель.
– Формально, – продолжала "пятая" начатую историю. – управляет игрой господин Джамал, но по факту тот как бы на пенсии, и бразды правления переданы господину Амирхану. Но господин Амирхан тут не один всем заправляет. Помимо него, есть господин Джамал, вышестоящий, как ты уже знаешь. А также есть господин Фархад. – далее она заговорила шёпотом. – Вместе они олицетворяют непобедимое и бессмертное зло. Его никак не искоренить, оно прочно вросло корнями в наш мир. Из всех них только Джамал адекватный. Он лучший. Но им нужен наследник, который продолжит игру после них. А его нет.
"Четвертая", сквозь зевоту слушая её рассказ, охотно вставила и свою едкую лепту по поводу верховенства корпорации иллюзорного зла. Но та, в отличие от "пятой", не побоялась, что стены могут её услышать. Она вообще ничего не боялась, как показалось мне.
– Эта троица решает дальнейшую судьбу наложницы путем голосования. Причем, последнее слово всегда остаётся за Фархадом. – поясняла она важность каждой темной фигуры "Иллюзии", в купе имевшей неограниченную власть. – Ни Амирхан, ни господин Джамал не могут в случае нежелания Фархада оставить наложницу в гареме. Они не вправе его переубедить в обратном. Так что, если одна из нас вдруг исчезает, значит, Фархад вынес ей такой приговор, а другие просто покивали головами. Может, и всплакнули втихаря, но об этом никто не узнает. А Фархад, в свою очередь, не имеет права ослушаться приказа кого-то
– Почему у него такая привилегия? – и тут меня охватил вполне реальный страх за собственную жизнь.
Моя судьба в руках этого зверя? Похоже я слишком недооценивала его значимость.
– Потому что для него все равны. – отвечала "пятая" так же тихо. – Он беспристрастен и объективно оценивает каждого, с кем имеет дело. Его невозможно подкупить, нельзя обмануть и вообще нереально соблазнить, чтобы повлиять на последнее решение. Ему просто не дано испытывать какие-то чувства.
После пояснений об этом своеобразном чертовом колесе, где Фархад имел не первое место, но решающее, мне стало не по себе.
Но зато кое-что я подправила в своих наблюдениях. Вот почему решается вопрос обо мне. Я не угодила не Амирхану, а Фархаду. И это он артачится оставлять меня здесь. Да и Джамала, который мечтает выдать меня за своего отпрыска, тоже не устраивает моя роль наложницы.
Только Амирхан один и хочет, чтобы я оставалась в игре. Тогда чего хочет сам Фархад? Моей казни? И потому я должна принять ислам, чтобы спасти себя от карающего меча?
И почему тогда слуга сказал, что Амирхан не доволен, если всё дело в Фархаде?
– Ожесточенное противостояние вечно голодных хищников, иными словами… – на выдохе произнесла я, стараясь не показывать свое волнение.
Но это было нелегко. Ведь я в курсе, кого из нас коснутся скорые и роковые перемены. Но вдруг это не точно, а я скажу и навлеку на себя гнев. Кроме того, тут везде, кроме кабинета Джамала, стены имеют уши. Так что не стоит и пробовать распускать слухи, а то и впрямь навлеку на себя беду, которая, возможно, собиралась не ко мне.
– Нет между ними разногласий. – шёпотом шипела "третья". – Они очень сплочённые и всем делятся. Крайне редко бывает, когда они дерутся. "Первая" видела однажды, несколько лет назад, как Амирхан и Фархад пытались друг друга уничтожить из-за какой-то женщины, но не из рабынь. Не ясно было, кто она такая, но по слухам, она была замужней. В тот период Фархад как раз пришёл сюда в качестве третьего руководителя.
– У них у всех есть жены? – очередное откровение из жизни адского трио оказалось для меня не менее удивительным. – Я слышала, что Господин Джамал имеет четыре жены. А остальные?
– Я, третья, пятая, седьмая. – перечисляла "первая". – Мы жены господина Джамала. Господин Амирхан имеет три жены.
– Оставшиеся чётные, так? – логически предположила я.
– Нет. "Вторая" не принадлежит ему на правах наложницы. – "пятая" приняла эстафету. – Она своего рода, тоже жена, как мы, но гражданская. И муж её гражданский кто, знаешь? Ни за что не догадаешься.
Но интриги не получилось.
– Палач. – трагично закончила за неё "четвертая".
При упоминании о нём мурашки пробежали по телу. Причём, не только у меня.
Некоторое время в столовой стояла тишина. А потом я всё же продолжила обсуждения, раз уж мы дошли и до затрагивания личности Палача.
– И каково это быть гражданской женой Палача? – я окинула взглядом всех девчонок, в том числе и "вторую", с депрессивным видом ковырявшую вилкой свой нетронутый завтрак. – Как понимаю, законных жён у него нет?