Сокрушая врагов
Шрифт:
Воевода браво вскочил и поклонился:
– Все сделаем, княже!
Когда Бряг удалился, князь глянул на старика и нашел в его взгляде недоверие, мол, опять обижаешь, княже.
– Ничего, – успокоил его Вадим, – сам говорил, береженого и боги берегут…
Ну что еще надо было знать молодому князю? О родах руссов, о знатных семьях, кто жив, кого схоронили? Нет, пуще о тех, кто жив и мог пригодиться. Подробно выспрашивал Вадим у купца и внимательно слушал.
– Марун, Надей и Останец, первые вои руссов должно быть живы, – поведал старик князю, – доходили слухи, что они подались к чудинам на север. Есть еще дети Олафа, – тут старик осекся.
– Знаю про род Олафа, что в родстве с нами, – успокоил его Вадим, – эти варяги нам в помощь против Гутрума стояли, разве не так?
– Так, княже, – заверил Худота, – давно род Олафа Корабельщика живет в пределах Руси.
– Знаю, – повторил молодой князь, – давай дальше.
– Дети Олафа… двое его сыновей Карл и Свен тоже должны быть живы. Скорее всего, они где-то под Белоозером…
– А точнее?
– Точнее не известно, – честно признался старик. – У меня давно нет от них вестей.
– Живы ли?
– Думаю, что да. Юноши они крепкие и ловкие…
– Будем надеяться, – скептически покачал головой Вадим, – а воины при них есть?
– Как не быть… должны быть, вот сколько – не скажу.
– Ясно. Поглядим на месте.
Под конец беседы в зал ввалился заснеженный воевода.
– Извини, княже, – отряхиваясь на пороге, молвил Бряг, – сделали, как ты указал…
– Ну? Не тяни!
– Прошли по следам Худоты – чисто, никого…
– Ну, я же вижу по глазам, – в нетерпении изрек Вадим, – что случилось?
– Потом мы кружок вокруг дали. Отошли на две и версты и…
– Ну!
Воевода приоткрыл дверь и махнул рукой.
– Заводи.
Через порог переступил здоровенный бородатый мужик.
– Валуй! – вскочив со своего места, воскликнул князь. – Валуй, ты как тут?
Вадим обошел стол и направился к бородачу.
– Шел прямо на нас, – продолжил доклад воевода, – мы его и приметили. А он встал и стоит, и спрашивает: не люди ли мы князя русского? А я ему – а пошто спрашиваешь? А он – не твоего, мол, ума дело. Веди, говорит, к князю…
Вадим вплотную приблизился к Валую и, казалось, совсем не слушал слов воеводы.
– Валуй, товарищ. – Князь приобнял его за плечи.
– У меня, говорит, к князю, дело, – продолжал изливать Бряг, – ну мы его повязали… больно уж он подозрителен…
– Хорошо, Бряг, – молодец. Хвалю за усердие, – прервал доклад князь. – Это мой товарищ по дружине – Валуй, – официально представил Вадим всем присутствующим. – Много мы с ним чего повидали… и варягов били, да, Валуй?
Бородач, до сей поры не проронивший ни слова, молча кивнул.
– Ага…
– Ну вот, – похлопал его по плечу князь, – только он – новгородец, но ведь и я до последнего не знал, что буду князем руссов!
Вадим обвел взглядом своих новых соратников. Палей, Худота и Бряг молчали, внимая словам князя.
– Проходи, Валуй, – слегка подтолкнул Вадим товарища в спину, – садись. Голоден, наверное? Поешь и расскажешь, как ты меня нашел. Ведь наши пути разошлись не так давно…
Что-то тревожное было во взгляде боевого товарища. Вадим это приметил сразу. Причин могло быть множество, да что там ходить вокруг да около…
– Продолжим чуть позже, – повелительно изрек князь, обращаясь к руссам, дав понять, что совещание по вопросам государственной безопасности отложено.
Первым поднялся Худота. Старик с недоверием оглядел Валуя, поклонился и вышел. За ним последовали Палей и Бряг.
– Ну? – коротко спросил Вадим, когда они остались наедине.
Валуй взял стоящую на столе крынку и приложился из горлышка.
– Не ведаю я, как ты обернулся князем руссов, Вадим, – утерев бороду, начал Валуй, – но я с тобой кашу хлебал из одного котла, потому скажу, что слышал…
– Ну?
– Зламышник [36] при тебе, Вадим!
– Кто?
– Не знаю, – пожал плечами Валуй. – Доподлинно слышал, как Тилей говорил, что, дескать, этот русс никуда не денется, и что за ним надежный пригляд имеется.
– Верно ли?
– Сам слышал, своими ушами…
Вадим нахмурился.
– Ты только за этим и пришел?
– Да. Не можно мне при тебе оставаться, Вадим, не можно…
– Что так? Оставайся.
– Не можно.
– Я не собираюсь супротив Новгорода стоять. У меня не Новгород во вражде, у меня с Гостомыслом вашим не ладится.
36
Зламышник – злое замысливший, соглядатай.
– У князей не ладится, а вои бранятся. [37]
– Сего не желаю. Новгороду и Белоозеру нужен мир. Один враг у нас – варяги.
– Сие верно, – покачал головой новгородец, – верно, Вадим, только…
– Что только?
– Только новгородцы крепко верят, что руссы и варяги супротив Новгорода стоят.
«Великая сила – пропаганда. И в эти времена», – подумал князь, а вслух изрек:
– Все можно изменить.
– Ну…
– Я нынче же ухожу из-под Новгорода, – твердо продолжил Вадим, – в моем граде… – он осекся, но лишь на секунду.
37
Браниться, от слова брань – сеча, битва.
Странно как-то прозвучало «в моем граде». Да, теперь это его град, и пусть он его еще ни разу не видел, но…
– В моем граде, – Вадим решительно поднялся с места, – сидят варяги, и я выкину их оттуда, чего бы мне это ни стоило. Да ты ешь, ешь, проголодался, небось.
– Угу, – ответил новгородец и, обведя обильный стол голодным взором, ухватил кусок пирога.
Вадим отошел от стола. Прошелся по залу. Все это походило на забавную игру с многочисленными квестами. Мысли в голове молодого князя ритмично отбивали барабанную дробь. Кровь кипела, хотелось немедленно действовать. Отбить град, вернуть княжество! Трудная и интересная задача, увлекательнейшая задача…