Сокрушитель Войн

Сандерсон Брендон

– Я тебя недооценил, – признал он. – Прошу, читай дальше.

– «Затем Гимн произносит нечто уклончивое», – прочла богиня. – «И делает это так умно и очаровательно, что Аврора, потрясенная его гениальностью, на несколько минут теряет дар речи…» Ну право же, Гимн. Я должна это читать?

– Это шедевр, – заверил он. – Лучшее, что я когда-либо делал. Прошу, следующая часть важна.

Она вздохнула.

– «Аврора говорит что-то ужасающе скучное о политике, но впечатление сглаживается ее вздымающейся грудью. После этого Гимн просит прощения

за то, что в последнее время держался от нее на расстоянии. Он объясняет, что ему надо было кое в чем разобраться...» – Она помедлила, пристально глядя на него. – Значит ли это, что ты наконец решил принять участие в моих планах?

Он кивнул. Садовники передвигали цветы в сторону. Они отходили и возвращались, выстраивая вокруг Гимна и Авроры узор из маленьких цветущих деревьев в кадках – живой калейдоскоп с возвращенными богами в центре.

– Не думаю, что королева участвует в заговоре по захвату трона, – сказал Гимн. – Хоть я и говорил с ней совсем чуть-чуть, но убежден в этом.

– Тогда почему ты согласился присоединиться ко мне?

Мгновение он стоял молча, любуясь цветами.

– Потому что я хочу быть уверен, что ты не раздавишь ее. Или всех нас.

– Дорогой мой Гимн, – поджала ярко-красные губы Аврора. – Заверяю тебя, что я безобидна.

Он поднял бровь:

– Сомневаюсь.

– Ну-ну, – сказала она, – нельзя вот так открыто заявлять, что дама отклоняется от истины. В любом случае я рада, что ты пришел. У нас есть работа.

– Работа? – переспросил Гимн. – Мне послышалось… работа.

– Именно, дорогой мой, – ответила она и пошла прочь.

Садовники немедленно выбежали вперед, убирая деревца, чтобы освободить ей дорогу. Главный садовник руководил сменой композиции, словно дирижировал ботаническим оркестром.

Гимн Света поспешил следом за богиней.

– Работа, – произнес он. – Ты знаешь мою философию насчет этого слова?

– Почему-то у меня сложилось впечатление, что ты ее не одобряешь.

– О, я бы так не сказал. Моя дорогая Аврора, работа – она как навоз.

– Она воняет?

Он улыбнулся.

– Нет, я думаю, что работа похожа на навоз, потому что я рад ее существованию, но совершенно не хочу в нее вляпаться.

– Не повезло тебе, – заметила Аврора. – Ты только что вляпался.

Он вздохнул:

– То-то мне показалось, чем-то запахло.

– Не будь занудой. – Богиня улыбнулась рабочим, которые выстроили вдоль ее пути вазы с цветами. – Это будет забавно.

Она повернулась к Гимну и сверкнула глазами.

– Прошлой ночью кто-то напал на Звезду Милосердия.

* * *

– О, моя дорогая Аврора, это такая трагедия!

Гимн Света поднял бровь. Звезда Милосердия была восхитительно чувственной женщиной и представляла резкий контраст с Авророй Соблазна. Конечно, обе являли совершенные образцы женской красоты. Аврора была худощавой, а Звезда Милосердия отличалась округлыми формами, но пышная грудь имелась у обеих. Звезда возлежала на мягком ложе, а слуги обмахивали ее пальмовыми листами.

Она была лишена присущего Авроре Соблазна тонкого чувства стиля и умения выбирать яркую одежду так, чтобы не казаться в ней вульгарной. Сам Гимн Света не обладал такими способностями, но у него для этого были слуги. А вот Звезда Милосердия, похоже, понятия не имела о существовании подобного мастерства.

«Хотя, надо признать, – подумал он, – не каждый сможет с достоинством носить оранжевый с золотом».

– Дорогая Звезда Милосердия, – тепло произнесла Аврора, усаживаясь рядом на поднесенный слугой пуфик. – Я понимаю, как ты себя чувствуешь.

– Понимаешь? – переспросила Звезда. – Правда? Это ужасно! Какой-то… какой-то злоумышленник прокрался в мой дворец, напал на моих слуг! В доме богини! Кто мог совершить такое?

– И правда, нужно быть совершенно сумасшедшим, – успокаивающе сказала Аврора.

Гимн Света стоял возле нее, сцепив руки за спиной, и сочувственно улыбался. Порыв прохладного дневного бриза пронесся через двор и проник в шатер. Несколько садовников Авроры принесли цветы и деревца и расставили их вокруг шатра. Воздух наполнился смесью ароматов.

– Мне это непонятно, – вздохнула Звезда Милосердия. – Стражники у ворот не должны такое допускать! Зачем нам стены, если люди запросто вторгаются и шастают по нашим домам? Я больше не чувствую себя в безопасности.

– Уверена, в будущем стражники будут более усердны, – заверила Аврора.

Гимн нахмурившись посмотрел на дворец Звезды Милосердия, вокруг которого суетились слуги, словно пчелы над растревоженным ульем.

– Есть какие-либо мысли насчет причины вторжения? – спросил он больше сам себя. – Возможно, за картинами? Но проще ограбить торговцев.

– Может, мы не знаем, чего они хотят, – мягко сказала Аврора, – но кое-что нам известно.

– Да? – вскинула голову Звезда.

– Да, дорогая, – подтвердила Аврора. – В дом бога осмелится вторгнуться лишь тот, кто не уважает традиции, собственность и религию. Некто примитивный. Непочтительный. Неверующий…

– Идрисец? – спросила Звезда.

– Дорогая моя, ты когда-нибудь задумывалась, – продолжала Аврора, – почему они отправили королю-богу младшую дочь, а не старшую?

– Они так поступили? – нахмурилась Звезда Милосердия.

– Да, дорогая, – сказала Аврора.

– Теперь это кажется несколько подозрительным, да?

– При Дворе Богов что-то назревает, Звезда, – наклонилась к ней богиня. – Для престола настают опасные времена.

– Аврора, – произнес Гимн. – На пару слов, если не возражаешь.

Она раздраженно уставилась на него. Гимн выдержал ее взгляд, и Аврора вздохнула. Похлопав Звезду Милосердия по руке, она вместе с ним вышла из шатра, а их слуги и жрецы потянулись следом.

– Что ты делаешь? – спросил Гимн, когда они оказались за пределами слышимости хозяйки шатра.