Соль этого лета
Шрифт:
Бес тянет мне ключи.
— Я повезу! — перехватываю их.
Пацаны несут аккуратно его к машине. Я бегом лечу за правами. И успеваю на стоянку как раз к моменту, как они укладывают его на заднее сиденье. Алёна кладет ему на живот пакет со льдом, видимо раздобытый в столовой.
— Жесть… — стонет он.
— Зачем молчал?! Сказала же — на УЗИ! — отчитывает, чуть не плача его Ал"eна. — Взрослый же, умный мужик, а как мальчишка…
— Садись, — киваю ей на переднее.
Чуть нервно и неловко вывожу тачку со стоянки. За воротами втапливаю педаль.
— Где хирургия-то? Я не знаю.
— Сейчас…
Находит мне на карте. Близко…
На въезде во двор больницы — не пускают. «Только Скорые».
— Да мы Скорая! — злится Алёна. — У нас острый перитонит!
Охранник непреклонен и предлагает отъехать, уступить место Скорой, которая позади нас.
Короче!
Давлю на педаль газа, прорываясь внутрь, резко поворачиваю к крыльцу с приемным покоем.
Ещё немного бюрократических боев, и Беса уносят на носилках. Я сижу на капоте, глядя в глаза разозленному охраннику. Ну, давай, попробуй, предъяви мне!
Алёна звонит каким-то знакомым в больнице, чтобы Бессо не мурыжили в приёмке, и сразу забрали на операцию. Подъезжает ещё одна Скорая. Отгоняю тачку.
Ну, вот… Вс"e, что могли сделали. Сидим молча смотрим в лобовое, возле больницы.
— Надо вещи ему привезти… — тихо.
— Привезём…
Закрывает неожиданно лицо ладонями.
— Это я виновата. С утра надо было…
Цокаю, качая головой.
— Перестань, Бес сам дотянул. Вс"e нормально будет.
— Я сейчас с ума сойду, если что-то не так…
За Беса переживаю и сам. Но ревность точит.
— Ал"eн…
— М?
— А… у вас с Бесом было что-то… в смысле… с чего вдруг такая близость?
Отрывает руки от лица, с осуждением и усталостью глядя на меня.
— Можно я тебя ударю?
— Можно. Но ответь.
— Не было, — коротко и недовольно бросает.
— Но ты бы хотела?
— Нет. Вс"e?
Отрицательно кручу головой. Не удовлетворяет меня такой ответ! Отворачиваюсь к окну, стучу пальцами по рулю. Внутри меня нарастает сводящий с ума гул.
Дистанция эта, неопределённость, стена — вымораживает!
Рывком притягиваю е"e к себе впиваясь в губы. Пискнув, мычит, неуверенно отталкивая в плечи.
Но я злой, нахальный и, наверное, грубый. Раздвигаю языком е"e сомкнутые губы. И как только получаю отдачу, меня расслабляет и переключает.
Дальше стараюсь ласково, трепетно…
— Марат… Марат… — шепчет между поцелуями. — Нам ехать надо!
Отрываюсь, заглядывая ей в глаза. Щеки горят.
— Это ты меня так вежливо на хер посылаешь? — бросаю я с горечью.
Выскакивает из машины. Наблюдаю, как дрожит сигарета в е"e пальцах. Лица не вижу.
Садится обратно.
— Поехали.
— Нет. Дождёмся пока прооперируют. Если вс"e нормально — поедем.
— Спасибо. Бессо мне очень дорог, — тихо. — Он много для меня делает. Я его как брата люблю.
Перевариваю.
— Принято.
Ал"eна нервно крутит в руках телефон.
— Не волнуйся. Мне вообще с местным наркозом резали. Ничего страшного…
Бросает взгляд мне на живот. Над резинкой шорт торчит краешек шрама.
Е"e пальцы дергаются к нему. Зависают, не дотянувшись. Одергивает руку.
Ухмыляюсь, качая головой.
— Мир, наверное, рухнет, если ты меня потрогаешь, да? Или надо тебя для этого напоить? — раздражаюсь я.
— Будем считать, что сейчас ты получил по лицу, Тарханов.
Надевает солнцезащитные очки Беса, пряча глаза.
— Будем считать… что попытка блокирована. А ты вжата в стену. И оттрахана. И кончила. И снова мурлыкаешь. А я опять «твой котёнок».
— Дурак… — фыркает она, отворачиваясь в окно.
В отражении вижу, как губы вздрагивают в улыбке. Притягиваю, укладывая спиной к себе на грудь. Пропускаю свои пальцы через е"e, сжимаю в кулак. Задумчиво целую изящные пальчики.
— Соскучился… — шёпотом жалуюсь я.
Вздохнув, устраивается удобнее.
Жд"eм, молча обнимаясь, новостей о Бесе.
— Так что там с миром? Рухнет? — шепчу на ушко.
Дотягивается до моего лица. Пальчики скользят по брови, скуле, щеке… Закрываю глаза. Кайф…
Глава 20. За старшего
Заносим Бессо пакет с только что купленными вещами. В палату не пускают, ещё отходит от наркоза. Смотрим через окно в двери. Возле него крутится молоденькая медсестра, косясь на его прокачанный торс. Ниже пояса Бес прикрыт простыней.
— Ну вот, теперь точно вс"e хорошо будет, — ухмыляюсь я. — Завтра приедем.
Беру е"e за руку. И снова охреневаю, насколько это близко — ее рука в моей. Это гораздо большая степень близости, чем, поцелуй, например. Я веду е"e. Как свою. Спускаемся по лестнице. Разворачиваюсь, подхватывая под бёдра со ступеньки выше.
— Ты чего?..
Закусываю губу.
— А давай на базу не поедем?
— В каком смысле?
— Гостиницу снимем. Можно не обламываться, что нас услышат и отрываться до утра.
Е"e глазищи увеличиваются на мгновение.
— Нет, — качает растерянно головой, краснеет.
— Почему — нет? — сжимается всё в солнечном сплетении.
Позволяю ей медленно сползти по мне и встать на ноги.
— Не буду я по гостиницам!.. — возмущённо. — Господи… Отвези меня обратно, пожалуйста, Тарханов.