Соль и сирень
Шрифт:
– Даже не хочу знать, что это такое, - безрадостно ответила я, начав обратный путь сквозь заросли и надеясь, что следую в правильном направлении.
– Вот и куда тебя понесло? – недоуменно поинтересовался Сократ у того моего места, где моя спина теряла своё благородное название.
– Обратно, домой, - недовольно бросила я через плечо. Потому что сложно оставаться в хорошем настроении, когда у тебя вся одежда в мелких колючках, карманы полны мелких листьев, а половина волос осталась на ветках.
– Мира, если ты отправишься
Его слова заставили меня остановиться и тяжело выдохнуть, схватившись за правый бок, в котором резко закололо.
– И что мне делать?
– Просто представь то место, в которое хочешь попасть. Представь себе его очень отчетливо. Как оно выглядит, как там пахнет, как шумит ветер и как проминается под ногами трава. И очень сильно, всем сердцем, пожелай там оказаться.
И я сделала, как он сказал. Закрыла глаза и воспроизвела перед внутренним взором полянку у дома Милены. Сначала было немного сложно, картинка словно не хотела складываться и постоянно ускользала от меня, не желая удерживаться в сознании. Но я упорно возвращалась к визуализации снова, и снова, и снова. Концентрации способствовал легкий, пробегающий по коже ветерок, свет солнца, проникающий сквозь плотно сжатые веки, аромат ежевики, витающий в воздухе и её сладковатый привкус лета в деревне на губах…
…Счастливый лес – он тихий…
Эта фраза незнакомым женским голосом, который одновременно был и очень звонким, и поразительно глубоким, прозвучала в моей голове так отчетливо и ясно, будто его обладательница не простоя стояла рядом со мной – она была во мне.
Глубоко вдохнув свежий и чуть терпкий запах леса, я подумала о том, что впала в своего рода транс и, кажется, потеряла счет времени. Решив, что ничего не получилось, я грустно улыбнулась самой себе и решила закончить сеанс то ли медитации, а то ли дремы, открыла глаза…и поняла, что стою перед деревянной избушкой, ощущая, как нагревается кожа под палящим солнцем, лучи которого уже не просто согревали, а жгли кожу.
– Ух, ты! Я смогла! – радостно воскликнула я и захлопала в ладоши.
– Конечно, смогла, - из-за угла дома вырулил Сократ. – Правда тебе понадобилось два часа на перемещение, и я уже успел накрыть стол к твоему появлению.
– Два часа? – всю радость как ветром сдуло. – Неужели я так долго там простояла?
– Да, ты два часа к ряду торчала столбиком. У столбика были закрытые глаза и задранное к небу бледно-серое лицо. Вид у тебя был слегка придурковатый и малость пришибленный, ну, как если бы тебя пыльным мешком пару раз прихлопнули. Но очень сосредоточенный. А потому я решил тебя не торопить. В первый раз всегда трудно, - со знанием дела поведал мне кот.
Я схватилась за виски.
–
– Это от голода, - заявил Сократ. – Иди в дом, у меня уже все готово.
Чувствуя, как тело постепенно охватывает слабость, а дробь молоточков в висках становится все сильнее, я преодолела желание лечь прямо там, где стояла и проспать всю оставшуюся жизнь, и вошла в избушку. Добрела до обеденного стола и со вздохом облегчения как подкошенная рухнула на ближайшую табуретку.
– На, ешь, - распорядился мохнатый поваренок и передо моим носом возникла плошка, наполненная творогом, обильно сдобренным сметаной и щедро политая малиновым вареньем.
Выглядело вкусно, а пахло еще вкуснее.
И хотя еще минуту назад мне казалось, будто я не смогу в себя и ложки впихнуть, тут же возникшее обильное слюноотделение заявило о готовности моего желудка к трапезе. И я не раздумывая потянулась к лежащим рядом столовым приборам в виде нескольких деревянных ложек.
– Ощень вкусна, - проговорила я, набив полный рот вкуснейшим во всех мирах творогом. – Спасибо!
Сократ, который в это время с громким урчанием начал уминать свежую рыбку, лишь махнул лапой. Мол, и так знаю, ешь давай. И мне не мешай.
Следующие десять минут к обоюдному удовольствию прошли в гробовом молчании. Кот хрустел рыбой, я энергично орудовала ложкой. Когда показалось деревянное дно плошки мой переполненный желудок тонко намекнул, что пора заканчивать, но я не устояла и доела все до последней крошки. И даже попыталась вылизать стенки посуды, так было вкусно, но лишь испачкала нос и подбородок.
– Фух! – тяжело выдохнула я, прикладывая ладонь к заметно увеличившемуся животу. – Никогда такой вкусноты не ела. Сократ?
– Ммм, - отозвался кот, который тоже уже успел расправиться со своей порцией и теперь с наслаждением облизывался.
– А откуда здесь еда? В смысле, она сама появляется, как по волшебству?
– Сами только блохи появляются, - вздохнул кот и поскреб задней лапой за ухом. – И без какого-либо волшебства. А за едой ходить надо, её наколдовать невозможно.
– Почему? – вяло поинтересовалась я.
– Такие правила, - сытный обед очевидно повлиял на словоохотливость кота, существенно снизив её уровень. – На самом деле, когда-то колдуньи умели доставать еду буквально из воздуха. Но это всегда означало взять её откуда-то. Или у кого-то.
– То есть, украсть?
– Угу, - без какого-либо сожаления подтвердил кот.
– А потом лавочку прикрыли, а волшебное воровство запретили. Как и многое другое.
– Например? – допытывалась я.
– Если мне придется тут остаться, я должна знать правила.
– Это верно, - согласился кот и, перестав гонять блох, потянулся к еще одной рыбке, лежащей на большом круглом блюде. – Будешь?
– Нет, спасибо, - натянуто улыбнулась я. – Сырые морепродукты нарушают моё пищеварение.