Сол и Солнце
Шрифт:
— Так какие они? — спрашивала напряженно Нисса.
— Страшные, у обычных красные глаза, у старших черные. Как по мне, основная их сила в запугивании. Они способны каким-то неизвестным образом вызывать страх в душе человека, — отвечала Заки, вспоминая свою прошлую встречу с ними в приютах дольщиков.
— Нуу, со страхом я справлюсь, а как их убить?
— Не знаю, Сильвер просто швырял в них молнии, они и разлетались на куски.
— Конечно великому солду даже пальцем не пришлось шевелить, а как быть нам?
— Просто делаем то, чему нас учили. Дольщики боятся силы Солнечного, так что будем бить их дистанционными техниками и держать расстояние. Думаю, в нашем случае это лучшая тактика, — ответила, рассуждая, Заки.
— Звучит просто, но я все равно волнуюсь.
— Не переживай, если там будут красноглазые, то с ними
Закончив с разговорами, подруги разошлись по своим комнатам и погрузились в медитацию. Как бы сильно они себя ни успокаивали, обе сильно переживали.
Соленый давно тренировал прибывающий в семинарию молодняк и являлся лучшим специалистом по боевой подготовке жрецов. В прошлом он не раз ходил в священные походы по воле Императора Вурхиса, расчищая рассадники дольщиков. Однажды он даже участвовал в опасном штурме логова ближника самого Морга. Тогда им в усиление император лично направил целого солда. Не тех жалких фокусников, а настоящего одаренного. Это была славная битва, если бы не тот солд, никто из них не вернулся бы тогда живым. Сила Солнечного, конечно великолепна, но не идет ни в какое сравнение с энергией последователей Соломона. Вспоминая страшную битву, Соленый всегда потирает протез левой руки. Его рука была откушена одной из самых сильных тварей ночи, когда она, разгромив половину отряда, повалила Соленого на землю и вознесла над его лицом страшную зубастую пасть. Солд тогда успел вовремя и молнией снес ближника с Соленого и градом молниеносных, не видимых для человеческого глаза ударов, разнес его в месиво. Теперь он на пенсии и передает свой боевой опыт семинаристам, все они ничтожны, даже изгоняющие не имеют и половины силы жрецов его поколения. Только Тирион годится для битвы со злом, но он всего один. Соленый также возлагал надежды на Заки, но она постоянно витала в облаках и лишь в моменты опасности активировалась на сто процентов.
— Хорошая ночь, не правда ли? — подошел Усген к стоящему на крыльце храма Соленому.
— Насколько она вообще может быть хорошей, друг мой, — ответил наставник по боевой подготовке.
Они были старыми знакомыми, когда-то Усген был книгочеем в семинарии. Соленый в те далекие времена только поступил на факультет изгоняющих. Наставник был силен в боевке, но сильно хромал в истории, литературе, легендах и зельеварении. Если бы Усген тогда не разглядел талант вздорного семинариста, Соленого вышвырнули бы еще с первого курса за его дурной нрав и нежелание прилежно учиться. Зато на арене ему не было равных. Он побеждал даже старшие курсы. Усген в те времена имел огромный авторитет среди членов духовенства, именно он убедил оставить Соленого, поручившись, что воспитает его манерам и направит на праведный путь. И у него получилось. Благодаря Усгену Соленый обрел смысл. Направил свою энергию на нужное, благородное дело.
— Приветствую, старый друг, рад видеть тебя в наших святых стенах.
— И я рад нашей встрече, спасибо, что помог устроить детишек.
— Хорошие детишки, особенно Заки, если у тебя еще есть такие, отправляй ко мне, обязательно организую ей место.
— Заки, конечно, хороша, но ты еще не видел Бриза, — сказал Усген, взглянув на него заговорщическим взглядом.
— Что еще за Бриз? — удивленно спросил Соленый.
— О-о-о, это будет долгий рассказ, начну с того, что он лучший друг Заки и он обладатель трех сил, — буднично ответил Усген.
На его слова Соленый удивленно хрюкнул и, почесав залысину на своей голове, произнес:
— Это будет действительно долгий рассказ, как раз закончим к началу экзаменов, — сказал Соленой, заводя Усгена в свою келью и разливая по кружкам церковное вино.
Над ареной раздавались восторженные крики. Толпа зевак, приглашённых на переходные и выпускные экзамены факультета изгоняющих, ликовали от шоу, устроенного храмовниками. Красивые, захватывающие и опасные сражения будущих жрецов с тварями ночи. Усген и Соленый сидели в специальной нише для преподавателей и попивали воду из приготовленного заранее графина с живой водой. Первыми на арену должны были выходить семинаристы, окончившие первый курс. Их сражения должны были быть менее эффектны, в то время как выпускников, способных показать настоящее шоу, оставили напоследок.
Первая на ристалище выходила Нисса. Она сильно нервничала, это было видно по ее нервно прикусанной
На арену выкатили металлическую клетку два метра высотой. Она была накрыта плотной, не пропускающей солнечный свет тканью. Экзаменатор, присутствующий на арене вместе с ней, одним ловким движением сорвал укрывочную ткань. В тот же миг по арене раздался шипяще-кричащий вопль дольщика. Тварь принялась верещать и биться, сотрясая и царапая своими длинными когтями прутья клетки. Увидев монстра, зрители тут же затихли. Арена погрузилась в абсолютную тишину, разрываемую визгом твари. От ее крика у всех присутствующих стыла в жилах кровь. Появилось желание убраться куда подальше. Маленькие дети, которых привели с собой безответственные родители, принялись плакать. Часть трибун тут же опустела, люди в папахах разбегались куда подальше от дольщика. Нисса вновь прикусила губу, от этого непроизвольного нервного движения, с уголка ее губ потекла красная капля, а во рту появился привкус крови. Обратив на это внимание, она отвлеклась от созерцания уродливого создания и вновь приготовилась к бою. Главой приемной комиссии являлся Епископ, его громогласный рев, раздавшийся с вип-ложи, оповестил всех о начале поединка. Экзаменатор открыл засов, отпирающий клетку, и тварь рывком выбралась наружу. Отдаленно она напоминала человека, но длинные и тощие ноги делали ее рост под три метра. Огромные, гипертрофированные руки с тремя суставами оканчивались длинными когтистыми пальцами. Лысая, обтянутая бледной морщинистой кожей голова повернулась в сторону Ниссы. Ее красные глаза сосредоточились на семинаристке. Ее некогда человеческий рот раскрылся в огромную зубастую пасть. Монстр растопырил свои ручища и не спеша побрел в сторону девчонки.
Расстояние между ними неумолимо сокращалось. Все присутствующие с замиранием наблюдали, как ужасное создание приближалось к слабенькой семинаристке.
— Давай, Нисса! Это всего лишь красноглазый, лупани его своими стрелами, покажи ему, чего ты стоишь! — раздался подбодряющий крик Заки, услышав который Нисса наконец поверила. Поверила, что она справится. Это всего лишь слабейший дольщик.
Взяв себя в руки, семинаристка сформировала световую стрелу. Та с невероятной скоростью устремилась к дольщику и легко пробила его насквозь, оставив большую, с оплавленными краями, дыру в его груди. Дольщик удивленно посмотрел на новое отверстие в своем уродском теле и продолжил надвигаться на свою жертву. Тогда Нисса выпустила еще один снаряд, попав противнику точно в голову. От чего та разлетелась на куски, словно гнилой арбуз, разбрызгивая густую черную субстанцию. Дольщик сделал еще два шаги, замер и повалился наземь. Экзаменатор, убедившись в том, что противник убит, огласил результаты поединка. Труп дольщика закинули обратно в клетку и вынесли с арены.
— Неплохая скорость полета стрелы у этой девочки, — прокомментировал увиденное Усген. На его реплику Соленый улыбнулся, вспомнив, как объяснял Ниссе технику ускорения солнечного заряда.
— Сейчас пойдет Заки, — сказал Соленый, пихая Усгена в бок.
Старый жрец церкви города Ливц неотрывно следил за появлением Заки. На арену вышла юная красивая девушка. За этот год она сильно изменилась и сейчас ее было бы трудно спутать с мальчиком. Красивое милое личико с удивительно большими, светло карими глазами. Ее светлые волосы спускались чуть ниже плеч, а стройная фигура теперь была одета не в мальчишечьи лохмотья, а хорошо сидящую ученическую желтую униформу семинаристов факультета изгоняющих, которая плотно облегала еще формирующееся красивое девичье тело. Заки уверенно шла, помахивая поддерживающим ее зрителям и встала в центр арены. В ней не было и капли тревоги. Красота, уверенность и вера в себя — вот что читалось, глядя на нее. На ристалище выкатили очередную клетку. Все тот же экзаменатор срывал с нее укрывочную ткань. Дольщик также принялся орать и бесноваться. Епископ подал сигнал, и монстр тут же оказался снаружи распахнутой клетки.