Солдаты удачи (Красный круг)
Шрифт:
– Я скоро вернусь, не скучай, - сказала Жанн обиженно отвернувшейся от нее козе и двинулась в обратный путь.
В Новой деревне пришлось сначала хорошенько перекусить, старое тело требовало подпитки. Потом Жанн опять ползла в скалы, на этот раз туда, где пряталась Долорес. Женщина, по обыкновению, ничего не едала, а просто валялась на жарком солнце и смотрела на играющего сына.
– Бери своего малыша, - сразу перешла к делу старуха, - и идем со мной. Колдуны ушли, а мне там одно местечко очень
– Ну и сходи, раз интересно, - заупрямилась было бахамка.
– В такую даль по жаре тащиться... И охота тебе?
– И мне охота, и тебе, - погрозила ей рогатиной старуха.
– Рону молоко козье надо? Иди и отрабатывай, не справиться мне без тебя.
Со вздохом поднявшись, бахамка закинула на плечо мальчика и пошла следом за Жанн. У козы кто-то уже побывал, она выглядела перепуганной и встретила старуху радостным блеянием.
– Хори ее пугают, - пояснила Жанн.
– Здоровые тут водятся хори, а она, дурочка, боится. Тебе их бодать надо, слышишь?
– Чем помочь-то?
– Долорес обмахивалась платьем, которое она сняла по дороге.
– Давай быстрее все сделаем и пойдем.
– Быстрее всего вон - со скалы кинуться, - проворчала старуха, но повела помощницу к пещере.
Вдвоем работа пошла веселее. Старуха упиралась рогатиной, используя ее как рычаг, Долорес помогала сильными руками, только немного боялась выскакивающих из-под камней скорпионов. Наконец расщелину откопали достаточно, чтобы старуха могла вползти туда на четвереньках.
– Может ты посмотришь?
– вздохнула Жанн.
– Спина у меня болит, а ты молодая, не натруженная...
– Тебя бы так трудили, уже бы в могиле была, - довольно грубо отозвалась Долорес.
– Сама полезай, мне и так всю ночь будут скорпионы сниться.
– Дай хоть огня, - смиренно попросила старуха.
Долорес развела костер, соорудила из сухой травы что-то вроде плохонького факела. Жанн, кряхтя о скорой смерти, влезла в пещерку, бахамка вложила в протянутую руку факел.
– Ну? Что там? Золотые горы?
– Дай еще, - потребовала старуха и высунула голову немного отдышаться от дыма.
– Беда у нас, Долорес.
– Не знаю, как у вас, а у меня...
– начала было бахамка, но осеклась, увидев выражение лица соседки.
С новым факелом старуха пробыла в пещере дольше, а потом вдруг оттуда показалось что-то белое, пушистое. Долорес даже вскрикнула сначала. Но потом разглядела старухины руки и приняла груз.
– Это что? Яйца что ли какие-то?
– Боюсь, ты угадала, - донеслось до нее из пещеры.
– держи еще, не стой.
Когда все коконы перекочевали из пещеры на лужайку, Долорес рассмотрела каждый. В каком-то ни на что не похожем белом пуху лежали дети, она видела части их лиц, рук и ступней. Некоторых женщина вспомнила, они жили в Новой деревне.
– Твоих-то здесь никого нет, Жанн?
– посочувствовала она старухе.
– У меня вообще никого нет, - отозвалась та.
– Ни здесь, ни еще где. Вот разве что ты, Рон, да еще коза. И то, если разобраться, все чужие. Слушай, бахамская душа, нельзя их тут оставлять, унести надо.
– Как же мы их все унесем?
– Долорес инстинктивно взяла на руки сына, как бы демонстрируя, что уже занята.
– И куда нести? В Улут что ли, или может прямо в бахамский Собор? Тут Вуду какое-то, не нашего ума дело. Пойди в город, позови людей.
– Ага, пойди, - передразнила Жанн, потом взяла первый кокон и медленно пошла вниз.
Долорес осталась сидеть у скал - какая ей разница, где, если колдуны ушли? Когда старуха вернулась и молча взяла второй кокон, женщина со злобой плюнула, и стала ей помогать. До заката в Новую деревню вернулись все, даже коза.
– Чую я, - сказала Жанн за поздним ужином, - что там еще что-то есть в этих скалах. Проклятое стало место, нехорошее. Вот и не хочу их там оставлять. А в город теперь ходить, помощи звать - так легче вудуистов дозваться.
– Не накликай к ночи, - попросила Долорес.
Как-то само собой получилось, что они заночевали у Жанн. Дети лежали посреди комнаты, в одинакового размера коконах. Всю ночь старуха размышляла. Что оттуда может вылупиться, и когда? Зачем эти цепочки, что надеты им на шеи? Что будет, если ребенка вынуть? Все дети дышали, но так тихо и редко, что сразу и не заметишь.
– Вот что сделаем, - решилась Жанн утром.
– Иди в деревню Круча, это пара миль отсюда по дороге, и найди там кривого кузнеца, звать Пол. У него есть большая тачка, скажи, что я зову, пусть приходит с ней. И добавь: да не опустится тьма. А за работу вот тебе...
Жанн тяжело опустилась на четвереньки, подняла доску и выудила из-под пола мешочек, полный мелких монеток. У Долорес заблестели глаза, она пересчитала деньги.
– Богато живешь, - похвалила она старую подругу.
– Хорошо, схожу, только ты уж за Роном последи, и не таскай его в скалы.
– Зачем теперь-то? Коза и в огороде попастись может, и на поле.
Долорес надела платье и отправилась в путь. Через две - две с половиной мили ей действительно указали на деревню Круча. Покосившись на кровавые пятна в дорожной пыли, женщина сразу услышала от крестьян, что вчера по дороге пробежали с носилками чудища и убивали всех, кто встречался им на пути.
Кузницу было слышно издалека, и даже кривого Пола спрашивать не пришлось - он стоял у горна. Долорес немного понаблюдала за его работой, а потом сказала кто она и откуда.