Солдаты вечности
Шрифт:
— Даже в подземелье?
— Так точно!
— Доклад принял. Следующий сеанс связи после встречи отрядов Фостера и Махради и начала их выдвижения к Герту.
— Принял.
— Отбой!
Получив доклад Шинкевича, командир отряда «Z» обратился к полковнику Бутафару:
— Ахмад, я хотел бы переговорить с пилотами вертолета.
— Хорошо. Их вызвать сюда?
— Нет, пройдемся до стоянки «Ми-8».
— Согласен.
Седов и Бутафар прошли к вертолету, стоявшему недалеко от казармы. Экипаж вышел навстречу.
Командир
— Экипаж вертолета «Ми-8» к выполнению задачи готов.
— Хорошо. Вижу, второй пилот у вас иранец?
— Так точно. Моего помощника заменили на офицера ВВС Ирана, прекрасно ориентирующегося на местности и имеющего приличный налет на «Ми-8».
— Понятно. — Седов пожал руки офицерам.
Командир экипажа капитан Игорь Лысенко представил иранского летчика:
— Старший лейтенант Джавад Хазари.
Седов обратился к нему:
— Поговорим, господин старший лейтенант?
Хазари улыбнулся.
— Конечно. В свое время я закончил российское военное училище.
— Прекрасно. Вам район плато у Каранды, местность до селения Дишман известны?
— Я не один раз летал там, обеспечивая пограничников.
— Мы можем снять нашу разведгруппу с плато и скрытно, обходным маршрутом, так, чтобы вертолет не было видно с прямых дорог от плато к Дишману, доставить ее к позиции ракетного комплекса?
Иранский пилот ответил уверенно, не раздумывая:
— Так точно!
— Сколько времени на это потребуется?
— Вы имеете в виду перелет от плато до позиции?
— Да.
— Около получаса, максимум минут сорок, учитывая потери времени на прием и высадку отряда, а также отход вертолета в район ожидания.
— Он вам уже определен?
— Так точно. Это участок плато у перевала Сентер, что в пятидесяти пяти километрах от позиции комплекса.
Седов тоже улыбнулся.
— Ну и хорошо, Джавад, просто прекрасно. Вертушка заправлена?
— Полностью.
— Я вижу, на пилоны подвешены кассеты с неуправляемыми ракетами.
— Таково было распоряжение полковника Бутафара, — уточнил командир экипажа.
Седов повернулся к представителю верховного командования Ирана и спросил:
— Почему я, господин полковник, не знал об этом?
— Извините, майор, но я решил не беспокоить вас подобной мелочью.
— Мелочью? Кассеты с НУРСами вы называете мелочью? Почему вы приняли решение вооружить «Ми-8» ракетами?
— На тот случай, господин майор, если вам вдруг потребуется быстрая и эффективная помощь. Вы уверены в собственных силах, я — в возможностях штатного расчета. Однако ни вы, ни я просто не имеем права полагаться на обоюдную личную уверенность. Посему я решил подстраховаться. На возможности вертолета дополнительное вооружение не повлияет, а вот огневую поддержку при необходимости может оказать более чем серьезную.
— Какие еще дополнительные меры вы предприняли для страховки, не поставив в известность меня?
— Никаких! Если вы считаете дополнительное вооружение лишним, а мое решение необоснованным, отдайте приказ, и кассеты тут же
Седов посмотрел на Бутафара, перевел взгляд на командира экипажа и заявил:
— Ладно, пусть все остается как есть. Одно дело, в конце концов, делаем. — Тут Седов обратился к командиру экипажа: — А вам, капитан, можно отправлять подчиненных на отдых. В казарме найдутся места.
— Благодарю, но мы как-нибудь в машине. У меня же весь десантный отсек свободен.
— Дело ваше. Готовность к вылету в два тридцать.
— Есть.
Седов направился к казарме.
Полковник Бутафар догнал командира отряда «Z» и сказал:
— Господин майор, вы же прекрасно понимаете, что я хотел как лучше.
— Понимаю, однако окончательное решение по операции «Иран в огне» принимаю я, при всем моем уважении к вам, господин полковник, к вашему народу и государству.
— А вы тщеславны, майор!
Седов остановился, повернулся к Бутафару.
— Как вы сказали?.. Тщеславен? Признаться, мне это говорят в первый раз.
— Без сомнения, вы профессионал высочайшего уровня, иначе не командовали бы секретным отрядом, подчиненным не только вашему президенту, но и руководителям еще пяти стран Европы.
— Вы узнали об этом.
— Да я сразу понял, что в отряде кроме русских, белорусов, украинцев, которые раньше жили в одной стране, есть турок, немцы и французы. Конечно, все они вполне могут быть гражданами России, но мне представляется, что подразделение «Z» все же интернациональная команда. А о Совете шести наша разведка знала практически с момента его создания. Мы не видим в этом ничего плохого. Напротив, именно такое подразделение в состоянии решать самые сложные задачи, имея поддержку и используя ресурсы мощных европейских государств. Поэтому таким отрядом может командовать только неординарный, умный, опытный офицер. Но и вам, майор, физически невозможно охватить все аспекты и тонкости боевой работы в такой стране, как Иран. Согласитесь, здесь вам многое непонятно.
— К чему вы завели этот разговор, полковник? — Майор Седов взглянул на Бутафара.
— Я не хочу, чтобы между нами легла хоть тень неприязни. Я отдал приказ, с которым вы позже согласились, в последний момент изменили решение, дабы не нагнетать обстановку. Исходя не из целесообразности, а чтобы, как у вас говорится, показать, кто в доме хозяин. Я не хотел бы, чтобы между нами поросли семена недоверия.
Седов неожиданно улыбнулся открытой доброжелательной русской улыбкой и предложил:
— Давайте закроем эту тему. Между нами не может быть ни неприязни, ни недоверия. Будем считать, что это решение принято нами коллегиально и никто его менять не станет. Я признаю, что вы поступили правильно. А тщеславие?..
— Вы же сказали, закроем тему. Мы ее закрыли.
— Ну, тогда у нас есть время на отдых. По крайней мере, до полуночи.
— А переговорить с командиром штатного расчета оперативно-тактического ракетного комплекса капитаном Хамидом Ворданом не желаете?
— Вы обозначили ему задачу?