Солдаты вечности
Шрифт:
— Вроде ничего, — проговорил Шинкевич. — Как, Хакер?
Лерой кивнул и заявил:
— Ничего, только мне нужно место для развертывания оборудования не на дне оврага.
— Понятно, идем к возвышенности.
Восточный склон действительно поднимался над всем плато, но был обрывист.
— Не пойдет, — сказал Лерой. — Грунт сыпучий, на самой макушке не устроиться. — Он осмотрелся. — Придется, Блондин, рыть небольшую площадку примерно в метре от вершины другого склона.
— Где конкретно?
— В десяти метрах правее куст, там можно укрыть антенну дальней прослушки и тарелку спутниковой станции.
— Тоже мне тарелка, блюдце диаметром сантиметров двадцать.
— Тридцать, — поправил командира группы французский капитан и предложил: — А ниже куста, где валун, надо делать площадку.
Кахрани добавил:
— На самой вершине, рядом с тем же кустом, устроить нишу для видеонаблюдения через оптику. Одно дело изображение на мониторе через спутник, другое — то, что мы видим собственными глазами.
— Лейтенант прав, — сказал Лерой.
— Чем рыть? — спросил Шинкевич. — У нас ни одной саперной лопаты, а ведь могли взять!..
— Ножами выроем.
— Ну, тогда за работу, ребята. Расул, копаешь нишу. Хакер, после связи с Седовым займись площадкой, ну а я разобью палатку внизу. Вопросы?
— Какие могут быть вопросы? — Кахрани улыбнулся, бросил мешок вниз и пошел к кусту.
Лерой открыл кейс со своей аппаратурой, при помощи которой он однажды с территории Ливии направил самолет, летевший в Штаты с грузом новейшего наркотика, прямо на Вашингтон. В результате этой невинной шалости авиация ПВО США сбила лайнер.
Он включил спутниковую станцию, набрал номер, передал трубку Шинкевичу и доложил:
— Командир на связи!
— Седой! Блондин!
— Рад слышать.
— Мы на месте.
— Где выбрали позицию наблюдения?
Шинкевич доложил точные координаты оврага.
Командир отряда одобрил выбор:
— Место хорошее. Туда люди Махради, прочесывая плато, не пойдут, далековато, а вот Хакер будет их видеть и слышать.
— Мы тоже исходили из тех же соображений.
— Хорошо. Обустраивайтесь, отдыхайте. Но имей в виду, Блондин, если американцы должны выйти на плато к утру третьего числа, то Махради с отрядом Шотбари может появиться там гораздо раньше. Даже завтра. Так что сегодня все подготовительные работы должны быть закончены. Завтра утром Лерою приступить к отслеживанию района. Связь поддерживаем по мере необходимости. Вы там тоже особо разговорами по Р-10 не увлекайтесь. Все же приграничная зона. Она может прослушиваться.
— Я все понял!
— Вертушка ушла на полигон?
— Да, сразу, как высадила группу.
— «Ми-8» приземлялся или вы десантировались по штурмовому варианту?
— Приземлялся. Экипаж опытный, быстро нашел пригодную для посадки площадку.
— Не скучайте. До связи!
— До связи!
Седов отключил станцию и задумался, глядя на карту.
Бутафар, находившийся рядом, поинтересовался:
— О чем мысли, майор? Все идет по плану, контроль над американцами и плато установлен. Отряд наших предателей находится в Кудеште. За ним смотрят мои люди. Все под контролем.
— Да, полковник! Все под контролем. Нам надо проиграть вариант замены штатного расчета на моих подчиненных.
— Вы видите в этом проблему?
— Фостер, конечно, дерьмовый человек, настоящий подонок, но вояка опытный. Впрочем, в отряде «Ягуар» все бойцы — настоящие профессионалы, мастера своего дела. Разведку объекта Фостер проведет тщательно. Он не бросит «Ягуар» в бой, пока не убедится в том, что перед ним именно та цель, которую он должен отработать.
— Мы предоставим ему такую возможность.
— Создать условия для вражеской разведки несложно. Вопрос в другом. Что именно она обнаружит? А обнаружит она то, что расчет состоит из европейцев, если мы проведем смену сразу по прибытии на позиции. Согласитесь, это будет странно. У нас за иранца может сойти один человек, да и тот в первой разведгруппе. А все время сидеть в машинах расчет не может. Тем более тогда, когда комплекс находится в режиме ожидания, а не в боевом положении. Отсутствие на позиции членов расчетов вызовет подозрения у американцев. Если они увидят европейцев, пусть даже в форме иранской армии, то ситуация может кардинально измениться. Фостер поймет, что позиция — ловушка, и вместо штурма ночью тихо отведет свой отряд в горы, где тот и растворится. Профи умеют это делать.
— Вы правы, майор. Что предлагаете?
— А у нас выбора-то особого нет. Смену расчета следует провести с наступлением темноты. Но тогда успеют ли ракетчики блокировать отряд Махради и Шотбари? Нам неизвестно, где тот будет пережидать зачистку объекта.
Подумав, иранский полковник сказал:
— Отряд мятежников должен расположиться недалеко от позиции, чтобы начать действовать сразу же после отработки объекта американцами. Время для Фостера и Махради имеет большое значение. Пуск ракет — это не выстрел из винтовки. Его видно далеко. Кроме того, он будет зафиксирован в главном штабе и в подразделениях ПВО. Сбить ракеты наша противовоздушная оборона не успеет, а вот район позиции специальные войска закольцуют быстро и плотно. Отряду «Ягуар», какими бы профессионалами он ни был укомплектован, прорвать блокаду не удастся. Поэтому американцы должны отойти тоже быстро. Так что ждать подхода отряда Махради Фостер не станет. Он прикажет разместить его в непосредственной близости от объекта. В этом случае штатный расчет успеет выйти на людей Махради, даже если смену расчетов мы проведем за полчаса до штурма.
— Ладно, с этим определимся, когда станет окончательно ясна обстановка на месте.
— Вас еще что-то беспокоит?
Седов утвердительно кивнул.
— Да, полковник.
— Что именно?
— Охранение.
— Прошу пояснить.
— Двое часовых окажутся под угрозой уничтожения. Даже не под угрозой, а под пулями снайперов «Ягуара». А те стреляют метко.
— Вот вы о чем. Среди стражей исламской революции найдется много добровольцев, желающих умереть за свою веру и страну. Смерть во имя Аллаха, с оружием в руках — высшая доблесть, особая честь.
Седов прошелся по отсеку и сказал:
— Все это мне известно. Я знаю, что часовые пойдут на смерть, но так ли необходима их гибель?
— Но вы же сам сказали, что американские снайперы не промахнутся.
— Они не промахнутся, но мы должны защитить наших людей.
— Каким образом?
— У нас в отряде есть современные бронекостюмы. Они легки и надежны, надеваются на тело под форму. Голову же можно прикрыть шлемом. Но я думаю, что снайперы будут бить в сердце. Так что и шлемы не понадобятся. Опытный снайпер поражает цель либо в сердце, либо в печень. Стрелять в голову рискованно. Нет полной гарантии, что пуля сразит часового, а не срикошетит от черепа. Таких случаев уйма. Тело — другое дело. Тем более если защиты не будет видно. Да и бронежилетами ваши парни особо не пользуются.