Солдаты Вечности
Шрифт:
– Просто знаю, – сказал Свем. – Мне трудно объяснить.
Охотник оказался прав. Не прошло и часа, как они без приключений выбрались на дорогу (было заметно, что по ней давно не ходили, не ездили – колеи заросли травой), которая очень скоро привела их к первому айредовскому жилью.
Это была деревня. На три десятка домов, не больше. Влад нечасто бывал за свою жизнь в далеких русских деревнях, и, на его взгляд, эта была на них похожа. Дома из бревен, двускатные, крытые дранкой и соломой крыши… И запах. Тошнотворный запах разлагающейся плоти. Не нужно было обыскивать всю деревню, чтобы понять – здесь не осталось никого живого. Хватило зайти в несколько домов.
– Ладно, – сдавленным голосом сказал Влад, когда все выбрались обратно на дорогу. – Знали, куда шли. Больше не отвлекаемся. Наша цель – Брашен. До него уже совсем недалеко, и там, даст бог, мы встретим живых…
Йовен сидел в траве на открытом воздухе, прислонившись спиной к каменной стене детинца.
Чуть-чуть надо передохнуть. Совсем немного. Буквально десять минут, и он снова пойдет вниз, в душноватый, пропитанный запахами больного пота, мочи, гноя и вина подвал.
Так он не уставал никогда в жизни.
Трое суток на ногах с двумя часовыми провалами в сон – это было очень много для его молодого, но еще ослабленного после только что перенесенной легкой формы Ржавой Смерти организма. Однако приходилось держаться. Двести первых брашенцев, согласившихся на прививку, метались сейчас в горячечном бреду на кучах соломы импровизированного госпиталя, устроенного в обширном винном подвале князя. Сегодня ночью, по расчетам Йовена, должен был наступить кризис, и молодой лекарь молил всех богов, чтобы наутро подавляющее большинство из них выжило и пошло на поправку. Тогда можно будет привить Ржавую Смерть и остальным, включая и самого Дравена Твердого. А затем… Затем следовало снаряжать отряд и отправляться искать тех, кто был еще жив, по соседним княжествам. Уговорами или силой делать прививки, организовывать помощь, идти дальше…
Он не заметил, как почти уплыл в сон, но резкий и тревожный звук горна, пропевшего с вежи – высящейся неподалеку сторожевой башни детинца – вернул его в реальность этого дня.
Мимо, к лестницам, ведущим на стены, пробежали несколько дружинников.
– Что случилось?! – крикнул он.
– Тревога! – бросил на ходу один из них. – Иди к своим больным, лекарь, и будь там, пока не позовут.
Э, нет, подумал Йовен, поднимаясь на ноги. Если б я ждал, когда меня позовут, то вы сейчас не имели шансов на спасение. И у меня от самого князя разрешенный доступ в любую часть детинца. Кто не знает – пусть спросит. Если не струсит.
Он поднялся на самый верх стены и сквозь широкий проем между двумя зубцами глянул на юго-восток, за пределы Брашена – туда, куда, приоткрыв рты от изумления, смотрели дружинники…
Город открылся с вершины холма. Весь и сразу. Мощеная дорога, на которую они попали за мертвой деревней, плавно шла вниз, потом выравнивалась; чуть петляла, огибая неровности почвы с торчащими повсюду пнями, сужалась в перспективе и заканчивалась у ворот самой настоящей крепостной стены. Не каменной – деревянной. Но все равно внушительной – с раскатами, сторожевыми башнями, срубленными шестериком, заборолом – огороженным ходом для защитников, идущим по верху звеньев, бойницами, подъемным мостом и всем, чем положено.
– Вот он, – сказал Влад и, махнув рукой остальным, остановился. – Красавец. Ничего не скажешь. Как на картинке. А, Свем?
– Красиво, – согласился Свем. – Мы так строить не умеем.
– У нас тоже было нечто похожее когда-то, – сказал Млайн. – На Дрхене есть места, где сплошь растет лес… – Он, видимо, вспомнил, во что сейчас превратилась его родная Дрхена, и умолк.
Они подошли к Брашену с юго-востока, со стороны притока реки Браши, служащего для города, как и сама река, естественной водной защитой.
– Хорошо, что мост опущен, – заметил Влад, опуская бинокль. – А то бы пришлось вплавь. Ну что, Свем, как считаешь, есть там люди? В смысле, айреды.
– Есть, – уверенно ответил охотник. – Я вижу дымок вон над той горой. – Он показал на виднеющуюся за стеной лесистую вершину. – Где дым, там и люди. Или айреды.
– Точно, – согласился Влад, снова поднеся к глазам бинокль. – Там княжий детинец. Или кто там у них правит… Ну и зрение у тебя!
– Нормальное зрение, – сказал Свем. – Ты лучше скажи, как пойдем? Здесь открытое место.
– Пойдем не таясь, – чуть подумав, ответил Влад. – Мы пришли к ним с миром. И несем жизнь, а не смерть. Перед мостом остановимся и подадим какой-нибудь знак… Что это?
Где-то над их головами зародился долгий басовитый гул, усилился, задрожал и постепенно стих в отдалении.
– Смотрите! – ткнул рукой в небо кто-то из киркхуркхов.
Они подняли головы.
Небо здесь было такое же синее, как на Земле. И с этого синего неба плавно опускались на ослепительных световых столбах, бьющих из днищ, два ребристых яйцевидных объекта. Размером с половину футбольного поля каждый, если верить встроенному в бинокль дальномеру.
– Будь я проклят, – пробормотал Млайн, прикрывая семипалой ладонью глаза от солнца. – Не знаю, что кажется вам, но, по-моему, это самое натуральное десантирование. Хорошо, что эти «яички» приземлятся за рекой, а не прямо перед нами. Мне почему-то не очень хочется знать, кто оттуда вылезет. Что будем делать, командир?
– Поспешим в город, – нахмурившись, ответил Борисов. – Может быть, это рискованный шаг, но… И держите оружие наготове. Очень может быть, что оно нам пригодится гораздо скорее, чем нам того хочется.
Они ринулись на город сразу же, как только «яйца» опустились на землю и, раскрывшись, подобно цветочному бутону, в утолщенной задней части, выпустили их наружу. Сотни и сотни тварей, подобных которым ни князь Дравен Твердый, ни его шестьдесят оставшихся на сегодняшний день в живых дружинников не видели даже в кошмарных снах.
Словно облитые черным блестящим лаком, восьмилапые, приземистые и крупноголовые; с мощными, выдвинутыми вперед серпообразными челюстями и длинными усами-щупальцами (все это Дравен разглядел с вежи в подзорную трубу) – они напоминали лесных муравьев. Вот только размером каждый из этих «муравьев» не уступал отборному волкодаву.