Солнце мира богов. Том первый
Шрифт:
Глава 19
Кто-то что-то понял? Вот и я нет
— Передумала, — я, шагающая в сторону кабинета Виктора, развернулась на каблуках и направилась в женскую половину, — или нет? — ноги почему-то остановились, — надо вообще-то, Элла! — укоризненно мотнула перед собственным носом пальцем и начала хныкать, — у-у-у… нет, можно я не буду? Потому что… — разворот и трусливый бег в сторону выхода, — о! Мелентий, тебя не уволили? — остановка рядом с дворецким оказалась вынужденной, из-за одного крайне важного вопроса «не для лишних ушей», — к-хм… господин Мелентий, а вы случайно не знаете…
—
Я закусила губу.
— Я не пойду, — скрестила руки у груди, — я его боюсь!
На меня сочувствующе посмотрели. А зря! Я сама виновата между прочим! Это ведь я всё испоганила… поганка! А он даже разрешил. Может и ругаться не станет. Хотя, это же Викторчик! Кто-то когда-нибудь видел, как он орёт? У него, по-моему, рот настолько широко, чтобы кричать, не открывает. Зато у меня…
— В общем, смотри! — я подошла к нему и встала плечом к плечу, параллельно открывая портал и вынимая оттуда карту, — это сад дворца Владыки. Сахарного домика, то есть. Видишь вот это дерево? Это черёмуха. Ветвистая такая, зараза! Во-от. Меня хоронить под ней. В смысле — прах мой хочу чтобы там закопали. Только ты смотри чтобы не рассыпали, а зарыли! Не хочу по ветру… эх! Я и так ветреная была, — тяжёлый вздох, — ладно, я пошла.
Карту с крестиком я решила оставить ему, как доверенному лицу.
— С богом! — выпрямилась, нахмурилась и пошла по коридору.
Забавно, что особо шагать мне не пришлось — спустя один повешенный нос и подоконник, длинной в семь семенящих шагов, передо мной показалась дверь в склеп… то есть в секретарскую. Я помахала ей пальцем, пожурив слегка, затем обернулась и наткнулась на… дверь в секретарскую.
Мой ментальный плач был расценен мною же как поражение, и, скрепя сердце, я ворвалась в обитель капающего себе успокоительное в стакан секретаря. Я сглотнула вязкую слюну, кивнула ему и тихонечко постучала по деревянной поверхности… двери в коридор.
— Не отвечает! — обрадованно объявила, — ну я пошла.
Удар широкой створки о противоположную стену! По ней поползли чёткие кривые трещинки, зарастающие под нашими с господином Дрэнком взглядами. Мужчина решил не мелочиться, открыл флакончик и вылил себе в стакан добрую половину, после чего смачно хлебнул, будто испил водки, и поджал губы.
— Элли, я жду, — совершенно безмятежный тон Виктора.
Лёгкий такой, спокойный и совсем не злой.
Смотреть ему в глаза я не стала принципиально, боясь расплавиться и умереть без чьей-либо помощи, однако смысла в этом не было — я пролетела до стула напротив его стола шустрой птичкой, со всего размаху бахнула головой о стол так, что подлетели идеально расположенные карандаши, и завыла:
— Я такая ужасная! Хмык. Господи, зачем я это сделала?! Я идиотка! Хмык. Знал бы ты, как мне сейчас тяжело, потому что… — лёгкая попытка соприкосновения взглядами провалилась — по телу прошла ледяная волна, — я в общем, когда шла по нашей дорожке… вернее уже не моей, ведь ты меня теперь презираешь и всё остальное, по дорожке короче! — стукнула по столу ладошкой, отчего голова подлетела и стукнулась ещё раз, — ауч! Вот. Всемогущий Цикл! Виктор, чтоб тебя, Кери! У меня никогда не было совести! — я поднялась и ткнула в него пальцем, — что ты, блять, в меня впрыснул, что она теперь так голосит?! Чёрт тебя дери! — я упала на стул, опустила нос, ссутулила плечи и проронила, — я клянусь тебе в полной верности, — тихо, — никакого Варга. Только ты и я, — бурчание, — в жопу все эти планы, месть и всё, что можно с этим связать. Всё! Обрекаю себя на крайне странное для висталки существование в браке! Чего там требует природа? Двоих дочерей? Три! Придумаю, как справиться с борьбой за территорию… если что разделим или… я не знаю. Но я зарекаюсь отныне не играть в эти проклятые игры! Всё! Я теперь добропорядочная леди со всей этой мутью, — вышло уверенно, — пойду спрошу у Терры как просидеть пятьдесят лет в застенках и не сдохнуть от скуки!
Я вскочила на ноги и ринулась к двери.
— Ы-ы-ы, — как стало понятно, никто меня не выпустит.
Поэтому я сползла на пол по стеночке, легла поудобнее и решила умереть безболезненно. Своими мысленными силами. Ракурс мне понравился — из-за стола никого не было видно, что радовало. Только ноги. С ногами разговаривать я могла — перед ними мне стыдно не было. Хотя, смысл тут был ни хрена не в стыде! Я фактически угнетала себя сама, понимая, что то, что я сделала — пиздец на грани пиздеца.
— Мне не нравится любить, — положила руки на живот, — теперь я ненавижу себя сильнее обычного. А ты знал, насколько сильна моя ненависть? Я практически утонула в дерьме, — выдох, — можешь подойти и пнуть меня. Только не в живот — малышка не виновата, что её мать… — нахмурилась, — в голову можно.
Тишина мне не нравилась. А Виктор молчал.
— Я говорила тебе, что слухи правдивы, а ты мне не поверил, — ноготь скрипнул по идеально чистому полу, — я изначально была… — слово не подбиралось, — плохой.
С него можно было есть –лорд был перфекционистом именно в такой мере.
— Ты не плохая, Элли, — встал со своего места он.
Я напряжённо ждала его действий, пока начищенные до блеска чёрные туфли приближались. Мне была протянута уверенная непоколебимая рука.
— Почему ты меня не ненавидишь? — приняла помощь от него, вздохнув при прикосновении, — ты явно обижен.
Он помог мне сесть, лёгким жестом оправил свой костюм и вернулся за стол.
— По той причине, что ты должна была это совершить, — безразличный голос.
Я впервые смогла на него посмотреть. Вот только на его лице не было ничего — ни одной тени эмоции, которую я смогла бы разгадать.
— Я прощена? — удивилась, — так просто?!
— Да, — короткий ответ.
Вот тут мои подозрения начали развиваться.
— Ты являешься членом висталочьего Ковена? — прямой удушающий вопрос.
Как же я боялась его ледяного согласия!
— Нет, — беспристрастное отрицание.
Я выдохнула с облегчением.
— Ты заключал договора с ма… с леди Анастасией Хакгард? — пальцы впились в столешницу.
Он кивнул. Внутри всё похолодело.
— Лишь тот, на который направила меня ты, — он откинулся на спинку, — сделка с агератом.
Тело практически обмякло на кресле — я растеклась.
— В чём подвох? — нахмурилась, не понимая, — я бы не простила. Осознавая, что ты мужчина, и у тебя прав поболе моего, не простила.
Он хмыкнул.
— Всё из-за привязки? — мелькнула мысль, — ты готов сделать это, лишь бы я и твоё будущее потомство было под боком? Она же так и работает: мы с тобой должны наплодить кучу маленьких идеальных деток, воспитать и защитить. В этом всё дело?