Солнце, сумрак и радуга
Шрифт:
Охранницы были абсолютной противоположностью татуированным мужчинам. Более высокие, они прямо-таки излучали спортивный дух, плоские в кубик животы, мощная мускулатура рук, напружиненность в движениях. Анфиса была одета в топ-ленту без лямок, едва скрывающую объёмные груди, и розовые лосины в звёздах, через которые явно проглядывал почти стоящий член не маленьких размеров. Патриция, облачённая, в джинсовые бриджи, с ложным замком демонстрировавшие гладкий лобок, сходящийся не в ложбинку, а переходящий в мощный ствол, более тщательно прикрывала свои верхние полушария, футболкой в сине-белую полоску.
–
Он смачно плюнул в Патрицею, которая, как-то легко увернулась от противной слюны и, не прекращая движения, смачно ударила своего обидчика. Второй сидевший за столиком мужчина, сделал резкий выпад без замаха. В руке его блеснуло лезвие ножа.
Анфиса в мгновение ока оказалась у барной стойки. Как раз вовремя. Поняв, что разговор не удался и пора переходить к делу, один из бандитов схватил Белку за шею и потянул на себя, а другой с длинным обоюдоострым клинком в руке обернулся в зал. Дик действовала быстро, невероятно быстро.
Удар в почку. Пальцы разжимаются, отпуская Ирку. Смещение, удар в солнечное сплетение, нож падает на пол, бандит сгибается пополам. Резкий удар сверху вниз, почти в прыжке, прямо в печень. Мужчина валится кулем, в ближайшие пол часа, он в сознание не придёт. Теперь опять тот, что хватал Белку, он как раз пытается выпрямиться. Левой в челюсть, правой в корпус и добивание сверху.
Патриция справилась не так хорошо. Один из бандитов встаёт с пола, второй пытается заслонить лицо, от без разбора молотящей его дика. Анфиса не стала бы вмешиваться, если бы не увидела, что белые полоски на футболке подруги постепенно становятся красными.
Резкое движение вперёд и, тот, что поднимался с пола получает мощный хук правой. Что-то блеснуло в воздухе. Натренированный организм Анфисы позволил ей увернуться от острых краёв битой бутылки. Пожалуй, обычный человек, остался бы сейчас без половины лица. Тот из погромщиков, что ранее распростёрся возле сцены, был сейчас вооружён и нападал. Но, что такое обычный бандит против дик? А против дик, боксёра? Удары только правой, в рёбра, в шею в голову. Завершающий левой в живот.
Белка наконец-то нащупывает ружьё и являет его на свет из-под барной стойки. Стрелять не в кого. Все нежелательные посетители бара лежат навзничь, никто из них даже не стонет, хотя все дышат. Патриция сидит на стуле, держась за распоротый бок, кровь постепенно стекает и пропитывает сексапильные бриджи. Анфиса стоит посреди зала, сжимая и разжимая окровавленные кулаки.
– Белочка, сладенькая, закрой, пожалуйста, на сегодня своё замечательное заведение. – Патриция достаёт из кармана маленький смятый пакет.
– Пет, тебе бы к врачу. – Укоризненно смотрит Анфиса.
— Вот ещё. – Дик высыпает на стол маленькие прозрачно-розоватые кристаллики. – Я не пропущу такое шоу. Давай лучше сюда шприц.
Белка бежит к двери, вешает табличку с надписью «закрыто» и запирает все замки. К тому моменту, как она вернулась в зал, все бандиты были уложены на сцену и связаны пластиковыми стяжками. Анфиса ходила между ними и делала каждому укол, после чего те начинали слабо шевелиться. Патриция сняла с себя футболку и примотала её к раненому боку. Кровь стала идти гораздо меньше, всё-таки метаболизм дик, это что-то. Грудь, тоже!
– Белочка, сладенькая, помоги нам. – Анфиса протянула барменше маленькую видеокамеру. – У нас фильм намечается с интересными сценами, поснимай.
Бандиты, тем временем, начали приходить в себя, они слабо шевелились, а в их глазах горела лютая ненависть. Хотя не только она. Рты их были заткнуты, и слышалось только тихое мычание. Вместо попыток вырваться, недавние агрессоры напряжённо разглядывали обнажённую грудь Патриции. Там конечно было на что посмотреть, два внушительных размеров, почти идеальных шара, украшенные тёмными сосками с шоколадными ареолами.
– А они точно сыграют свою роль? – Раненая дик откинулась на стуле, слегка морщась и поглаживая свой пах.
– Ещё бы. – Заулыбалась Анфиса, снимая лосины и являя на свет внушительных размеров член, почти готовый вонзаться в плоть. – Мы их такой дозой Розового льда накачали, что они на всё теперь готовы. Нужно только их чуть-чуть разогреть.
Ирка почти сразу потеряла связь с реальностью, как бывает с неопытными операторами. Мир схлопнулся до экрана камеры, а всё окружающее происходило как бы за кадром. Вот Анфиса двигает рукой, как бы взвешивая свой член, держа его у лица Патриции. Та целует его то в головку, то у самого основания. Но интереснее всего не это. Бандиты начинают как-то неестественно двигаться, стянутые пластиком. Они больше не пытаются вырваться, наоборот их желанием становится подползти поближе, к играющимся дик.
Патриция оттягивает вниз свои джинсы, являя на свет, чуть искривлённый влево член, увенчанный вытянутой, пика образной головкой. Связанные издают уже не мычание, а подобие стона вожделения. Анфиса, похлопав свою подругу пенисом по щеке, направляется к лежащим на сцене. Глаза их следят за покачивающимся из стороны в сторону длинным эрегированным членом.
Ещё пол часа назад, презирающие гомосексуализм во всех его проявлениях, мужики, теперь были готовы на всё, лишь бы заняться сексом хоть с кем-нибудь. Их члены торчали сквозь спортивные штаны, выдавая крайнюю степень возбуждения. Блестящие глаза, шевелящиеся от вожделения губы. Так действует на людей Розовый лёд, наркотик эпохи полисов.
Анфиса нагнулась и стянула штаны с первого попавшегося бандита. Тот задёргался, то ли пытаясь подставить для члена анус, то ли предлагая свой стоячий агрегат. Дик, не стала разбираться, она сняла со следующего повязку, затыкающую рот. Не прошло и десяти секунд, как бандиты принялись заниматься единственным ставшим для них доступным сексом. Никаких возражений, никаких протестов, только чистая похоть.
Дик обернулась, пока стягивала штаны со следующего связанного. Патриция развалившись на стуле, водила рукой по члену, который никак не хотел вставать в полной мере, наверное, это было связано с потерей крови. Рядом застыла Белка в неестественной позе, ноги полусогнуты, стопы развёрнуты внутрь, а колени наружу, спина согнута, рот открыт, а обеими руками стиснута камера.