Солнце в кармане
Шрифт:
— Вот, вот — в тюрьме спрячем, как наркодиллера! Ты будешь сотрудничать, сука?
— Что вы от меня хотите?
— В твоей статье о похищенных документах из архива "Дженерал Электрик" содержались сведения доступные лишь самим похитителям. Кто тебе их передал?
— Господа полицейские…
— Очнись, мы из ФБР.
— Господа агенты ФБР, богом клянусь, хоть это ставит пятно на мою репутацию…
— Забудь о пятнах на коленках, — ты в дерьме по уши!
— Богом клянусь, я не писал этой статьи. Статья пришла по факсу.
— Ты имеешь в виду комментарии профессора Вандеррброкка?
— Нет, сама статья и комментарии пришли вместе. Я их даже не правил, только прочитал и подписал у редактора в печать. Я думаю, это не будет афишировано? Моя репутация…
— Успокойся, научишься писать заново в тюремном пресс-центре — поправишь репутацию: воспоешь сладкий запах свободы исходящий от дешевых сигарет. "Кэмэл" без фильтра, кажется. Этой маркой отоваривают зеков? Опишешь горькую поэтику группового изнасилования в душе. А так же зарождение светлого чувства жизни в старом теле с новыми женскими функциями — тюремной бляди. Кто тебе их передал?
— Кэйн Элдридж.
— Откуда ты его знаешь? Как давно?
— Нас познакомил очень серьезный и влиятельный человек года два назад.
— Как фамилия этого "влиятельного" человека?
— Не могу сказать. Убивайте прямо здесь — не могу сказать.
— Часом не "Уайт Мао"?
Кацман молчал.
— Как его рекомендовали. Род деятельности?
— Рекомендовали как очень серьезного и щедрого клиента. Научный сотрудник "Дженерал Дайнемик"* закрытые разработки…
"Значит, здесь он как агент ЦРУ не представлялся", подумал Питер.
— Как часто ты публиковал его материалы под своим именем?
— Точно не помню… несколько раз.
— Точнее, — рявкнул О Брайан и отвесил подзатыльник.
— Один, два раза в месяц
— И это на протяжении двух лет?
— Да… В редакции они очень понравились — теперь из-за них считают меня в теме по последним работам в науке и технике. А он еще и платил… хотя мне самому бы надо было ему приплачивать…
— Ничего — рассчитаетесь в общей камере. Его координаты, быстро!
Кацман достал сотовый и показал забитые в нем данные.
— И это все?
— ?
— Богом клянусь!
………………………………..
Едва они успели вышвырнуть журналюгу как отзвонился по сотовому начальник и таинственно рекомендовал Харроу, напарника отпустить и завершить трудовой день ужином в ресторанчике "Де Корр".
В ресторане смешанной голландско-французской кухни его поджидало начальство в компании двух блеклых типов.
Начальник представил господ как коллег из разведки.
— Мистер Харроу, вы интересовались мистером Элдриджем. — констатировал один из господ разведчиков. — Так вот, вышеназванный господин у нас больше не работает. Два дня назад он передал заказным письмом рукописное заявление об отставке, по личным мотивам.
— А что, теперь от вас можно уволиться?
Блеклый господин задумчиво посмотрел куда-то в сторону и молвил, кажется с легким удивлением от обретенной истины:
— Наверное, "Да". По крайней мере, он был в запасе несколько последних лет. Ни каких дел не вел, заданий не выполнял. Занимался статистической отчетностью. Находился в отпуске с третьего числа сего месяца. Где, точно неизвестно, хотя письмо от него пришло из Бостона.
— А чем он до этого занимался? Я не прошу конкретно. На чем он специализировался?
— Круг тем в его рассмотрении был достаточно широк.
— Он был связан с новейшими научными разработками? — Еле заметный утвердительный кивок в ответ. — Занимался ли он с документами в офисе или работал непосредственно, "в поле"? — Мало значащий взгляд верх. — В области промышленного шпионажа, например? — опять легкий кивок.
— В каких странах? Ближний Восток, "Аль-Каида"?
Второй блеклый господин закашлялся, а первый сделал хмурое лицо.
— Европа?
Рябь мелких покачиваний в ответ.
— Восточный Блок?
Покачивания сделались увесистее.
— А в России он был?
Покачивающийся подбородок опустился в нижнюю точку амплитуды, где так и застыл у груди. Последовал тяжелый вздох со стороны другого господина.
— Ну, хотя б его официальные адреса, внешние данные на фото…
— Все передано, — прервал Харроу его начальник и взмахнул файлом серого цвета. — А господам, наверно, уже пора. Не будем их задерживать, Питер.
Господа из ЦРУ встали и, уходя, самый болтливый из них, сказал:
— Если вы намеренны его разыскивать, прошу: информируйте нас. Пожалуйста. Лично нас, по-простому. Без официоза.
Когда неразговорчивые коллеги покинули ресторан. Начальник сказал Харроу
— Ты заметил: они сами не в себе. Я им разукрасил картину разврата по полной. Дескать, человек, по имени Кэйн Элдридж, представляющийся сотрудником ЦРУ, замешан в хищении секретных документов на территории штатов. Вот они и прискакали.
— То, что здесь произошло, больше походило на допрос военнопленных, чем на искреннее сотрудничество спец служб.
— Вот, предчувствуя это я и просил тебя не тащить сюда О Брайана. Он бы не выдержал — треснул бы по башке рукояткой пистолета коллегу, забывшись, и — прощай карьера и пенсия.
……………………………….
Дома Харроу пытался расслабиться, сидя на диване с банкой пива, пялясь в телевизор. Расслабится и суммировать итоги дня — не получалось. Элизабет Тейлор Броунер, его молодая жена, напевала на кухне какой-то страстный госпелс во всю мощь своих метисизированных легких. Питер ловил боковым зрением вдохновенный танец её рук из молочного шоколада над оранжевой плитой.