Солнце в кармане
Шрифт:
Или вот узбеки, азиаты. Не верю я, что они дома до отвала жрали, а здесь толи климат, толи именно сама неволя, а, может, невольная воля оставленных без присмотра рабов — и эти мусульмане начинаю жрать всё! Слезла с них вся их Магометанская цивилизация, как с пещерных жителей, — аж брызги поросячего жира из ртов летят! А за свиной хрящик и зарезать могут!
Или вот китайцы, вьетнамцы, — не все здесь носильщики с рынков. Я дела читал, тут многие большущими деньгами вертели на воле. И что? Страдают, изнеженные? Тут они все чувствуют себя как на курорте! Тут байка ходит, — приехала родня одного китайца, привезла ему мешок риса. Вместе с Проверяющими от какого-то посольства, проникли "помогайками" на территорию. Посмотрели на житиё земляков, вспомнили как на девяти метрах подвальных в Москве по девятнадцать человек обитают, — там же и варят, и стирают, и едят, — так не отдали, в итоге, земляку тот мешок, а затребовали, что б он своей родне сам помогал! Из Зоны, им объедки слал, что ли, или запчасти от местных швейных машинок воровал, — не знаю, но байка такая есть.
По их понятиям, всего у зеков хватает. У них и опущенных нет, — свои добровольные пидерасты, неизвестно откуда появились. Я думаю у них, у многочисленных народов, срабатывает механизм "стайности", как в косяке рыб. Если много самцов, а самок нет, необходимая часть самцов перерождается в самок! Да, не делай такие глаза. Да, да и люди как рыбки. Не ржать! Мы ведь не много, — литра еще не выпили! Не ржать, я сказал! Сообщали же, что у китайцев в больших городах развивается странная болезнь — и у мужских и у женских особей. Асексуальность, — не "транс", а — "А"! То есть им секс просто противен — вообще. Анти- естественен любой, — хоть однополый, хоть двуполый…
— А русские от немцев, чем отличаются на Зоне? С медицинской точки зрения?
— Я не могу вывести закономерности. Мало объектов для изучения…
— Ну, все же, навскидку, или что запомнилось?
— По пиву страдают… по мясу, — немцы. По кофе, — вообще все европейцы. Русские… помимо водки и папирос, — сладкое, наверно.
— Сладкое…. Значит я — Русский…
— Значит, ты много думаешь. Наливай! Так что молодой должен думать обо всем. И о еде, и о бабах, и о книжках не читаных, странах не виданных. Он молод, — а его в клетку посадили! — так рассуждал медик.
А Ваня, продуктивно споря, возражал:
— Но молодой, если конечно не пожизненный срок себе накорячил, должен подчинятся своей воле, воле своей души, а не позывам взбесившегося в нехватке органоида. Он должен — готовится к воле, и набираться, даже в Зоне нужных и правильных знаний, умений, правил и знакомств.
— Вот, может по сахарку ты и Русский, а по понятиям — чистый Немец.
— Но и они же — ведь нормальные в основном люди!
— Это, — да. Да только ты — "Выдающийся", просто- "из ряда вон"! А психическая норма — это лёгкая дебильность. Так что не бери в голову, бери в рот, — налито, — поехали!
…………………………………….
В этой Зоне не все порядки меж уголовников Ваню устраивали. Мусульманские кланы — землячества давили всех. В первую очередь свободно обирали посылки европейцев, японцев и американцев… Порой, подчистую. В общем, тиранили всех, более или менее, цивилизованных людей.
Мусульмане были разбиты на землячества, но верховодили всем палестинские арабы. Только два эмиратовца и один саудит были ими уважаемы, но держались тройкой богоизбранных, в стороне от жестко иерархированного "Палестинского Халифата".
Как-то, чьи-то турецкие ручки, привычно протянулись и к посылке для Вани из Германии. Ваня, молча, тут же сломал руку в запястье и, тычком ладони расквасив нос, отправил "даньщика" на пол, с глаз долой.
К нему подошли с разговором лишь на следующий день — это были два армянина.
— Уважаемый, выслушай нас, пожалуйста. Мы знаем: ты у русских в авторитете был, с правильной Зоны пришел. Да и местные Зоновские начальники тебя уважают. Ты с послаблениями, ты учишь зеков в школе, у тебя есть деньги. Ты и так можешь себе достать, что пожелаешь. Ни кто, упаси Бог, на твоё не посягает.
Но есть традиции, правила. Часть того что пришло с посылкой, по законам шариата, должно быть отдано на распределение среди обездоленных. У Палестинцев есть мулла, он и распределяет Божью часть. Конечно, палестинцы — самые обездоленные. Это у них дьяволово отродье — евреи — итак отняли саму землю Это они так говорят, не мы. Им надо чем-то загасить пламя сжигающей их сердца ненависти. Чем-то смягчить их несчастье мученическое…. Всего лишь десятая часть, — ради Бога. Согласись, что хоть каждый молится своему Богу — Он один на всех.
Ваня отпил компоту из стакана, дело было на обеде, и наклонился к ним заговорщески:
— А можно я сам буду отдавать, — тайком, после, — что б авторитета не ронять?
— Конечно, дорогой! Только двадцать процентов, и в первую очередь…
Глухой шлепок под подбородок не возбудил постороннего внимания но прервал вдохновенное развитие пунктов условия соглашения о почетной сдачи крепости под названием "Немецкий Ваня".
— Мудачьё, вы, мудачьё. Эта зона находится на Российской земле. А значит на моей земле. Моя родина, моя земля — и в Германии, и в России. Так вышло. И ни там, ни здесь у меня, ни кто ни чего не возьмет. И не принудит меня. Я сам могу дать, но лишь с добром в душе.
Один из армян сжимал рот, из которого капала кровь, отстранился от стола. Второй же, как ни что не бывало, на той же ноте продолжил переговоры.
_ Уважаемый, у тебя мы слышали в Германии предприятие, и не одно. А там строго! Та ты же платишь налоги.
— Да плачу. И плачу с чистым сердцем. Это моя страна.
— Ну, вот видишь. Отнесись к этому как к налогу, что ты платишь в своей Германии.
— А в России у меня тоже предприятие. Правда, пока одно. И пока платить я не планирую. Потому что земля моя, а власть чужая, и ей я на пропой и прожёр ни чего не дам. Пока не увижу, что и для моего села она что-то делает. Так что валите ребята к вашим "палестинским демократам".
— Они не наши. Мы лишь хотим мира, дорогой.
— Мне плевать, чьи они, и чьи вы. Мой ответ: "нет". Ни копейки. Ни крошки. А будете воровать, — объявляю всем: что по моей просьбе, при упаковке посылок в Германии, предварительно смазывают все вещи и продукты свиным жиром. От хряка — производителя. Пусть, падлы, давятся.
— Ай, зря, дорогой. Они злопамятные. Может кровь случится. Послушай нас — умерь гордыню. Мы тоже, может сказали что-то не то: десять, десять процентов, дорогой! Вровень с самыми достойными. У иных, у кого и половину, а у кого и всё отбирают. Прислушайся к разумным словам, мы ведь с тобой, брат, христиане.