Солнцеворот

Криптонов Василий Анатольевич

— У тебя будет такая возможность. Что за догадки?

— Я не думаю, что нас создала Река.

Эрлот долго смотрел на Кэлпота, и тот спокойно выдерживал его взгляд.

— Думаешь ли ты, о чем говоришь?

— Думал тысячелетиями, ваше величество. Все мы видели созданий Реки. Волколаков… А потом — сразу вампиры? Совершенство? Нет, это не представляется мне убедительным. Наши тела слишком уж человеческие, в них слишком много указаний на то, что нас зачали мужчины и выносили женщины. У нас было детство, Эрлот. Мы были детьми. Бегали и играли в дурацкие

человеческие игры. Быть может, мы даже дружили тогда. С ума можно сойти, думая об этом, но таковы мои преждевременные выводы.

Эрлот отвернулся, прошелся по площадке. Ветер развевал его волосы и надувал полы плаща.

«Оскорбляет ли меня такая мысль? — думал он. — Я был человеком… Нет, это ничего не меняет. Важно не то, кем мы были, важно то, кем мы стали. Кем мы становимся на всем протяжении своего существования».

— Не так давно, — продолжал Кэлпот, — я вновь получил свидетельства о превращении днём. Как и в случае с Киверри, речь шла о безумии. И этот случай помог мне понять важное.

Граф тоже соскочил с зубца и подошел к Эрлоту, застывшему на противоположном конце площадки.

— Чтобы обрести полную силу, вампиру нужно избавиться от кое-чего в собственной душе. От того, что, возможно, не зря называют «светом». Тогда из сердца изливается тьма и она может затопить весь мир. Но, ваше величество… Позволено ли мне спросить, почему это так вас тревожит? Обращение средь бела дня — безусловно, ценный навык, но в грядущей войне он вряд ли окажет существенную помощь. Даже если мы с вами сумеем достичь такого, это — мелочь. На обучение армии уйдут годы. Столетия.

Эрлот закрыл глаза, погрузившись во тьму. Сказать? Или не стоит раскрываться так сильно перед тем, кто однажды может обратить знание в оружие? Но путь избавления уже найден, и путь верный. Эрлот чувствовал это. Чувствовал, как тьма в его душе закипает, готовая вырваться наружу.

— Меня не интересуют превращения, Кэлпот. Превращения — лишь свидетельство того, что вампир не привязан к человеческой природе. Но вот свет… — Эрлот положил руку на своё веками молчащее сердце. — Свет испепеляет душу, когда ты готовишься погрузить мир во тьму.

2

Он позволил завязать себе глаза и связать руки. Позволил забрать меч. Десяток солдат, избранных для демонстрации, нерешительно топтались на месте — Мэролл слышал их, пожалуй, даже «видел». Он знал их.

Все остальные образовали широкий круг и молча смотрели, предвкушая зрелище. Однако Мэролл не собирался их развлекать, он пытался учить.

— Вы не люди, — громко сказал он. — Вот что нужно запомнить в первую очередь: вы — не люди. Забудьте о своей человеческой жизни, забудьте свои человеческие привычки. Вам уже должно быть знакомо чувство приближения вечного. Вы ведь ощущаете, когда к вам приближается вампир с остановившимся сердцем. Это — чувство, неподвластное людям, оно — наше. И, научившись как следует к нему прислушиваться, вы раскроете новые его оттенки. Зрение — опора человека, но вы в состоянии обойтись и без этой опоры. А теперь — нападайте. Постарайтесь меня убить.

Секундное затишье, и вот — будто налетает порыв ветра. Мэролл легко ушел от него, согнув колени. Услышал одобрительный ропот своих подопечных, когда клинок пролетел у него над головой.

Сталь засвистела, рассекая воздух, со всех сторон. На крошечный миг Мэроллу стало страшно. А что если он не сдюжит?! У него ведь даже меча нет! Десяток слабаков с десятком острых железяк — они могут просто случайно ударить так, что у него не останется пространства для ухода.

Присел, подпрыгнул, отклонился, упал и перекатился… Одно движение переходило в другое — плавно, легко, красиво.

Соперники входили в раж, это становилось опасным. Мэролл всё ещё знал их движения ещё до того, как они зарождались, но знание не всегда означает безопасность. Вкрадчивый шепот Реки уже бередил душу. Мэролл мог в любую секунду сделать тот самый шаг во тьму, очутиться на черном берегу… А потом очнуться и обнаружить вокруг себя десять дымящихся кучек пепла. Но эти ребята — не враги, их нужно не убивать, а учить.

Ну, вот вам и урок: не путай врага и жертву.

Сам ветер мог бы позавидовать Мэроллу, когда он переместился за спину одного из бойцов, слишком широко размахнувшегося, и надел кольцо из связанных рук ему на шею. Быстрое движение, крохотное усилие, и тело с переломленной шеей падает на землю.

Падение, перекат — пальцы скользят по деревянной рукояти меча. Теперь Мэролл вооружен. Меч вспорхнул навстречу собратьям, отводя удары, разя и защищая. Удар. Вскрик. Звон падающей стали. Звук падения.

Тишина.

Мэролл вонзил меч в землю и, поднатужившись, разорвал путы на руках. Стянул повязку с лица и посмотрел на копошащихся вокруг поверженных бойцов.

— Будь это меч на крови — вы были бы уже мертвы, — сказал он.

— А тот из них, кто не остановил бы сердца, убил бы тебя, — произнес с легкой издевкой знакомый голос.

Мэролл резко повернулся и немедленно преклонил колено.

— Ваше величество…

Король Эрлот стоял неподалеку, положив руку на загривок вороного коня, и улыбался, наблюдая за тренировкой. Как он сумел подобраться незамеченным? У Мэролла глаза были завязаны, но ведь и остальные будто только что его заметили, пучат глаза и падают на колени.

— Поднимитесь, — приказал Эрлот. — Мэролл, ответь на вопрос. Как бы ты поступил, если бы дрался с людьми?

Выпрямившись перед королем, Мэролл ответил:

— Точно так же, ваше величество. Разве что не стал бы тратить время на танцы и убил их гораздо быстрее.

Он помнил, как манил его этот шаг к Реке, после которого всё бы закончилось быстро и страшно.

Эрлот кивнул в легкой задумчивости.

— Значит, в какой-то мере люди — более опасные соперники… Что ж, справедливо. Когда ты собираешься обучить этому остальных?

— Этому не получится обучить, — развел руками Мэролл. — Я показываю им путь, а как далеко по нему зайти — это лишь от них зависит. Сражения вслепую — первый шаг.