Солнечная богиня
Шрифт:
– Кеша…
– Оставь меня. Оставь меня навсегда! И еще лифчик мне этот притащила… – Викентия трясло. – Какая гадость! Какая гадость…
– Кеша, миленький!..
– Не трогай меня! И ведь мы чуть не поженились, чуть ребенок у нас не родился… – Он вдруг замолчал, а потом произнес ошеломленно: – Послушай, а вдруг ты и раньше, все это время встречалась со Старцевым, а? И ребенок тот вовсе не от меня…
Оле стало жутко. Она даже представить себе не могла, что ее долгое отсутствие можно истолковать
– Ну да, что-то ты больно долго скрывала от меня свою беременность… Мама! Моя мама меня предупреждала! Я, скотина, чуть даже не поссорился со своей родной матерью – из-за тебя, из-за тебя… Она говорила мне, а я не хотел ее слушать!
– Кеша!!!
Он снова оттолкнул ее и решительно направился к двери.
Бесполезно было бежать за ним, что-то объяснять…
Оля так и осталась сидеть на диване и лишь вздрогнула, когда хлопнула входная дверь.
Слез больше не было – внутри ее все окаменело. А потом она вскочила и принялась ножницами ожесточенно кромсать белье и платье. Она ненавидела себя. «В самом деле, почему я сразу не подумала о Старцеве?.. Я все это время была у него, у этого надутого индюка! А кто же еще мог преподнести мне эти дурацкие тряпки!»
Потом она без сил упала на диван и закрыла глаза.
«Я действительно дура… Эмма Петровна права – я безнадежная дура! Собственными руками разрушила свое счастье…»
Случилось то, чего Оля больше всего боялась, – она потеряла Викентия. Навсегда. Кто мог простить такое?.. Теперь она была одна, и невеселая судьба тети Агнии пронеслась перед ее глазами. Теперь это будет и Олина судьба, вряд ли она встретит кого-то лучше, чем ее бывший жених, вряд ли она сможет еще кого-то так полюбить…
Пустая, скучная, жалкая жизнь – вот что ждало ее впереди.
…Эмма Петровна негромко наигрывала на рояле мелодию из кинофильма «Семнадцать мгновений весны». Играла, а сама краем глаза косилась на сына.
Сквозь полуоткрытую дверь было видно, как Викентий ходит у себя по комнате из угла в угол. Мечется, словно зверь в клетке. Бедный мальчик! Она, конечно, переживала за него, но и радовалась – тоже. В конце концов, это хорошо, что все закончилось, не успев зайти слишком далеко.
«Если бы они поженились, да еще и ребенок родился… о, тогда отвязаться от этой Оленьки было бы не так просто! Нет, все-таки есть бог! И ведь с самого начала было ясно, что это за особа – авантюристка, наглая, глупая, жадная… Угораздило же Кешу влюбиться именно в такую!»
Эмма Петровна осторожно закрыла крышку рояля и позвала:
– Кеша!
– Да, мама? – не сразу отозвался он.
– Послушай, я бы прогулялась… Да и тебе не мешало бы! Такая дивная погода, настоящее лето.
– Я не хочу, –
– Но ради меня… Пожалуйста!
Целую неделю ее сын не выходил из дома. Работал за компьютером, документы ему пересылали по электронной почте – благо была такая возможность. Он работал в крупной фирме по продаже недвижимости…
– Кеша!
– Хорошо, – Викентий вышел. – Собирайся, мам, махнем в какую-нибудь кафешку.
Эмма Петровна просияла. «Ничего, все наладится! Скоро он совсем придет в себя…»
В конце мая стояла жаркая, почти летняя погода. Оранжевое солнце и не думало садиться за горизонт, казалось, день будет длиться вечно.
Сели в машину, без всяких пробок доехали до центра – там, в одном из уютных уголков Замоскворечья, находилось любимое кафе Эммы Петровны, и, к ее радости, была уже открыта летняя веранда.
Они с сыном заказали себе кофе с пирожными.
Развесистый тополь лениво шелестел над их головами листвой.
Викентий хмурился и равнодушно листал бесплатную газетенку, которую тут подбрасывали на столики.
– Кеша…
– Да?
– Посмотри – вон там, в противоположном углу… – хитро произнесла Эмма Петровна.
– Что? – Он, вздрогнув, обернулся.
– Девушка, в синем костюмчике… Рыженькая. И, по-моему, очень славная!
– Мама-а! – укоризненно протянул Викентий. Похоже, на рыженькую красотку ему было наплевать.
– Ну что – мама? Поди да познакомься… Видишь, она тоже в нашу сторону косится!
– Не буду я ни с кем знакомиться! – взбеленился Викентий.
– Будешь эту свою вспоминать?..
Он помолчал немного, отхлебывая кофе из чашки, а потом произнес тихо, с каким-то исступлением:
– Буду.
– Глупо, – холодно возразила Эмма Петровна. – Она того не стоит.
– Откуда тебе знать, стоит или не стоит?..
– Послушай, мы же уже сто раз это обсуждали и решили…
– Мама, я передумал, – перебил Викентий. – Знаешь, я хочу помириться с Олей.
– Что? – Эмма Петровна сделала вид, будто ослышалась.
– Я хочу с ней помириться, – раздельно произнес сын. – Я готов ее простить.
– Господи, и это после всего, что она с тобой сделала… – ужаснулась Эмма Петровна.
– Да, она поступила ужасно, когда сбежала к этому типу, даже не предупредив никого. Но я понимаю, почему она это сделала.
– Почему? – обреченно спросила Эмма Петровна.
– Она очень переживала из-за ребенка. Я же это видел! И это был наш с ней ребенок, и до того она с этим типом не встречалась – да, мама, я в этом уверен, можешь не переубеждать меня снова… Именно потому, что ей было так плохо, она и сбежала. Что-то вроде временного помешательства с ней случилось… Она даже тете Агнии ничего не сказала!