Солнечная станция

Эшбах Андреас

Рядом с башней перпендикулярно к плоскости шайбы висит темный цилиндр. Он медленно дрейфует, приближаясь к шайбе, и кажется, разевает пасть, усаженную множеством острых зубов.

Окажись здесь сторонний наблюдатель, он, возможно, решил бы, что видит черную дыру, которая вознамерилась сожрать сияющую звезду. Но здесь нет сторонних наблюдателей. Никто из жителей бело-голубой планеты, которая медленно вращается под нами, не подозревает о том, что происходит в четырехстах километрах над его головой.

— Космические пираты...— Морияма развел руками.—

Вот уж не думал, что увижу такое...

— Это профессия, которая никогда не умрет,— уныло отозвался я.

В благословенные времена, когда я изнывал от скуки, мне попалась одна книжка, где я нашел любопытную статистику. Оказывается, за первые пять лет двадцать первого столетия было зарегистрировано больше случаев пиратства, чем за все предыдущие двадцать веков. Чаще всего пираты встречались в южной части Индийского океана, в Карибском регионе и на островах Тихоокеанского архипелага.

Я поднял глаза на экран. Там было что-то важное. Что-то такое, что может иметь для нас большие значение. Мои глаза видели это, но мой мозг еще Не мог ясно сформулировать, что именно они увидели.

— Ёсико, европейцы пытаются как-то объяснить поведение их ракеты-носителя? — спросил Морияма.

Она покачала головой:

— Нет, командир.

— Хорошо,— Морияма хлопнул себя ладонью по колену.— Значит, мы должны защищаться. У кого-нибудь есть идеи, как это сделать? Как помешать им состыковаться со станцией?

В космосе не бывает ни дверных замков, ни ключей. «Возможно, после сегодняшнего инцидента это положение изменится»,— подумал я. Но в данный момент станция готова была принять любой корабль, независимо от его национальной принадлежности. Конструкторам это казалось разумной предосторожностью — в случае аварии на станции не было необходимости дожидаться шаттла из Танегасимы, на помощь мог придти любой готовый к старту корабль. Причем пилот корабля мог совершить стыковку самостоятельно, без помощи экипажа станции. Это также было разумной предосторожностью, ведь члены экипажа в момент аварии могут быть мертвы или потерять сознание. Но в данный момент все разумные предосторожности работали против нас.

И тут меня осенило.

— Манипуляторы! Если мы поставим их крест-накрест поперек шлюза они не смогут состыковаться и не попадут на борт.

Темный цилиндр был уже совсем близко. Самое время что-то предпринять.

— Напомните мне потом, чтобы я вынес вам письменную благодарность, Карр! — воскликнул Мо-рияма.— Отлично, чего мы ждем? За работу!

Мы пересекли осевой тоннель, влетели в главную шлюзовую камеру к пульту, с которого управлялись манипуляторы. Я схватился за рукояти и привел гигантские руки в движение. В обычной ситуации они использовались для того, чтобы помочь шаттлу при стыковке. Манипуляторы были достаточно длинными, сильными и подвижными, чтобы захватить челнок и осторожно притянуть его к шлюзу, а затем открыть грузовой люк. Сейчас они надежно перекрыли вход.

Пиратский корабль был уже рядом со станцией.

— Если они не смогут причалить, они,

возможно, попытаются ударить станцию,— предположил я.— Хотя при этом они повредят собственный механизм для стыковки.

Европейский космический корабль продолжал торможение. Мы увидели, как из повернутых к нам дюз внезапно вылетели языки пламени. Это продолжалось несколько секунд — корабль гасил остаточную инерцию. Наконец он замер в десяти метрах от шлюза. Мы с Мориямой пожали друг другу руки. Теперь пираты могут висеть у наших дверей, пока им это не надоест.

— Интересно, на что они надеялись? — удивился Морияма.— Если бы наш передатчик был исправен, мы давно подавали бы сигнал SOS, и весь мир знал бы о том, что здесь происходит. Разразился бы гигантский международный скандал...

— Мне кажется, они знали...

— Знали что?

— Что наш передатчик поврежден.

— Откуда они могли это знать? — изумился Морияма.

И тут в моей голове как будто сложилась картинка из множества костяшек домино. «Клик-клик-клик-клик!» Одна костяшка падает, задевает соседнюю, та — следующую, и вот уже десятки, сотни костяшек послушно укладываются в узор.

— Командир, вспомните, что вы говорили после смерти Ивабути,— сказал я тихо.— Что он смог бы починить передатчик за несколько минут с помощью двух вилок и мотка проволоки. Мы все время предполагали, что убийца испортил передатчик, чтобы скрыть от Земли смерть Ивабути. А все было наоборот — он убил Ивабути, чтобы тот не мог починить передатчик.

Морияма молча смотрел на меня, а костяшки домино в моей голове продолжали складываться, «Клик-клик-клик!» Запах горелой пластмассы. Сливовое вино. Капля лосьона на щите.

— Где сейчас Сакай? — внезапно спросил я. И голос за моей спиной ответил:

— Здесь, мистер Карр.

Я поднял голову. Сакай неподвижно висел у стенки осевого тоннеля, как раз у люка, ведущего на мостик. В одной руке он крепко сжимал выступающую из стены рукоять, а во второй — что-то блестящее. Я не поверил своим глазам, хотя должен был ожидать чего-то подобного. Это был револьвер, И его дуло смотрело прямо на меня.

— Сакай? Что это значит?! — воскликнул Морияма.

Радист помотал головой.

— Я не хочу и не могу пускаться в долгие объяснения,— сказал он твердо.— Мистер Карр, уберите манипуляторы.

Я не шевельнулся и только сказал:

— Сакай, вы сами должны понимать, что произойдет, если вы попытаетесь застрелить меня. На мне нет мешка, как на Ивабути. Один неудачный выстрел, пуля пробьет стенку и тогда нам всем конец.

— Не держите меня за дурака, мистер Карр,— отозвался Сакай, надевая на дуло револьвера глушитель.— У меня специальные пули с пониженным весом. Их энергии хватит, чтобы проделать дырку в вас, но стену они не пробьют. А если даже это и случится, вреда будет не больше, чем от атаки микрометеоритов. Вы сами знаете, как это бывает. Крошечная утечка воздуха, затем специальная паста запломбирует отверстие, застынет, и снова все будет в порядке.