Солнечные дети тёмной планеты
Шрифт:
Варенье из попрыгунчиков очень вкусное, но у этих небольших ягод есть очень неприятное свойство: стоит им немного полежать и подсохнуть, как они начинают прыгать, если их коснуться чем-нибудь влажным. Например, рукой или ложкой с каплями воды. Наша учительница как раз закончила показывать, как брать ягоды и класть в котёл, чтобы они не разлетались по всей кухне, когда в дверь постучали. Не дожидаясь ответа, в щель просунулась патлатая голова одного из воинов.
— Найва… Лунтаева. Как сможешь, зайди к вождю.
— Ирха! Так ли я учила вас входить в приличное заведение? — возмутилась Мирина Алунтова, наш классный руководитель.
— Ох, простите, — сказала голова. После этого в класс вдвинулась фигура чуть выше дверного проёма, исполнила книксен и исчезла за дверью. Мы почему-то поняли, что смеяться нужно потихоньку, отвернувшись от учительницы.
— Всегда был хулиганом, — прокомментировала учительница Мирина.
Я отвлеклась и неосторожно коснулась ягод. Мелкие горошки почувствовали влагу руки и обрадовано подскочили к потолку, а от него рикошетом вниз. Закричали девочки, которым ягоды поцарапали кожу или стукнули по голове. Учительница засмеялась:
— Осторожнее, девочки. Учитесь.
Мы варили один котёл с Квалтой и Луканурой. Рядом варила своё варенье Макуна с двумя подругами, а с другой стороны — Рукнатала, Снуера и Дедана. От этой троицы можно было ждать любой пакости, и потому я старалась держать их в поле зрения.
— Не знаете, почему парни вместо того, чтобы любить каждый свою девчонку, толпой бегают за какой-нибудь одной? — спросила Квалта, — Вот только вчера слышала, как Севан и Дилдо разговаривали. Севан говорит: «Ты в кого влюблён?». Дилдо отвечает: «Ни в кого». А Севан и говорит: «Как так можно? Ты что, маленький? Давай вместе будем влюблены в Найву Лунтаеву». И Серофан, тоже туда же, задрав хвост: «Ах, Найва такая миленькая!».
Я удивилась:
— Стоп, Серофан же вроде с тобой дружит, ты его женихом называла?
— Ну да. Дружит. Мы и играем, и на разные работы ходим вместе. Это я по детству к нему привязалась. Только я никогда не возьму его мужем, я его слишком хорошо знаю. Он влюблён в тебя, учти.
Дедана решила посочувствовать:
— Но у тебя жених Парка? Он сейчас далеко. Тебе наверное, грустно без него?
Пришлось признаваться:
— Да. Грустно. Как подумаю, что он может утонуть…
— Или выбрать себе жену по обмену на севере, — подсказала Дедана.
— И это тоже грустно, — согласилась я, — Он не хотел ехать, но его дядя дружен с вождём, договорился, вот Парка и поехал. Это считается редкой удачей. Квалта, добавь ещё мёда.
— А тебе не кажется, что Парка слишком глупый для тебя? — вмешалась Макуната, — Ему, конечно, нравится, что ты его обнимаешь и прилюдно женихом называешь, но ты ему совершенно безразлична. Вот увидишь, вернётся с севера с подарками от пяти — шести девочек по обмену. Бросила бы ты его!
Макуне как моей старой подруге разрешается говорить такое. Я даже не обиделась:
— Ну, глупый. Ну, шумливый. Зато большой, тёплый и добрый. И когда Хай меня по голове пеналом бьёт, Парка его сразу по стенке размазывает. Луканура, мешай варенье, закипает, сейчас убежит. А потом, не только парни табуном могут бегать. Вон мой Лейте в Вертулии одной девчонке глянулся, она только ему на празднике стала еду носить, так сразу ещё две девчонки рядом появилось.
— Это другое! — не согласилась Квалта, — Твой Лейте там был в качестве матроса, а от матроса все мечтают родить, даже если не женится. А он ещё и жениться может…
— Ну, у нас в пещере тоже есть такие примеры, когда несколько девчонок за одного парня конкурируют. Помнишь Найву из седьмого, Литану и Заруну из шестого? — припомнила Луканура. Мы печально замолчали — Найва и Заруна погибли летом, во время вторжения. Пока мы печалились, варенье успело сбежать и пролиться на огонь. По учебной пещере поплыл удушливый запах палёного.
— У Лунтаевой одни глупости в голове, — захихикала Рукнатала. Странно, до сих пор она всегда запускала говорить всякие гадости Дедану, чтобы та получала все шишки, а сама только хихикала в сторонке. Рукнатала — отличница, умная девчонка, но вредина, каких мало. С чего это она так осмелела? Ах да, мальчишек рядом нет и Парка далеко.
— Сама дура.
Рукнатала замахнулась поварёшкой, а Снуера кинула в наш котёл какой-то шарик. Шарик тут же растворился в варенье.
— Ты что кинула? — как можно более зловещим тоном спросила я. Вредины захихикали.
Луканура схватила ковшик, зачерпнула в том месте, куда упал шарик, и попыталась вылить содержимое в котёл соседок. Снуера выбила у неё ковшик, и всё содержимое пролилось в огонь под котлом. Повалил дым.
— Девочки, не баловаться, — предупредила учительница Мирина.
Пришлось разойтись к своим очагам, варить второе задание — молочную кашу.
До конца урока учительница Мирина пристально наблюдала на нами, и сделать было ничего невозможно. Мы получили некоторое удовлетворение, глядя на то, как у вредной троицы три раза убегало молоко. Они белоручки, сами ничего делать не хотят. У нас всё получилось прекрасно — мне не раз приходилось варить Масе завтраки, в том числе молочные каши. Мы стояли у котла так плотно, что ничего кинуть туда было невозможно.
Через сорок минут учительница сказала:
— По всем правилам варенье варить надо ещё час, но мы можем попробовать, что получилось, уже сейчас.
Рукнатала, Снуера и Дедана получили за варенье пятерку, а каша у них подгорела. Попробовав наше варенье, учительница сказала, что оно горькое, и поставила тройку. Сколько мы не пытались ей сказать, что соседки подкинули какую-то гадость, она не стала слушать. Эти взрослые иногда бывают такими упрямыми…
Как только учительница объявила конец урока, Рукнатала, Снуера и Дедана, опасаясь мести, первыми выскочили из двери, и уже из коридора донеслось: