Солнечный луч. На пороге прошлого
Шрифт:
Что до остальных иртэгенцев… Пока негромкий рокот их голосов мы услышали еще не покинув пределов нашей столицы. И мне вспомнилось, как год назад вот так же мы шли по пустым улицам. Тогда еще гости, которых заманили на праздник обманом. И если шаманка была почитаема тагайни, то я оставалась всего лишь загадочной пришлой с зелеными глазами пагчи. Впрочем, об этой своей «особенности» я узнала на следующий день, а в этот день, год назад, был лишь праздник и Танияр…
Повернув голову, я посмотрела на мужа, и он, почувствовав мой взгляд, ответил теплой улыбкой. Хорошо… Как же всё хорошо! Год назад – пришлая, сегодня «наша Ашити», дайнани, а главное, жена самого восхитительного мужчины Вселенной, о котором только можно мечтать. А завтра я сделаю ему
– Боги, как же я счастлива! – вырвалось у меня от переполнивших вдруг чувств, и почувствовала, как рука Танияра, лежавшая на моей талии, прижала меня к нему чуть сильней.
Я вновь посмотрела на мужа, и он негромко ответил:
– Я тоже, свет моей души, я тоже.
Магистр вновь тактично остался глух и нем, а мама едва приметно приподняла уголки губ, так и не повернув головы. Только Сурхэм не стала прятать одобрительной и даже горделивой улыбки. Но она имела на это право, как член нашей пока еще маленькой семьи… Я сказала – маленькой? Ах, какая несправедливость!
Наша семья была вовсе не мала. У нас были Эчиль, Архам и пять его дочерей. Была мама Ашит и магистр Элькос. А еще Юглус и Берик, ставшие нам… мне много ближе, чем простые телохранители. Ну и, разумеется, наша дорогая ворчунья Сурхэм. И это только те, кто жил в мире Белого Духа.
Но ведь еще оставались и родственники, скрытые от нас пеленой Мироздания. Мои родители, сестрица с супругом и их дети, род Доло со всеми своими ветвями и ответвлениями. Да даже род Гендриков, из которого происходил Элдер! А еще мой дорогой друг и названный брат – Фьер Гард со своим семейством и, конечно же, проныра Нибо Ришем. И пусть только несколько человек знали, что мы существуем где-то неподалеку относительно бескрайней Вселенной, но отрицать и эту часть нашей семьи было непозволительно.
А еще оставались те, кто были нам близки, хоть и не имели ни кровного, ни душевного родства, но оставались нашими друзьями. И они ожидали нашего появления на большой поляне, где праздник лета уже вступал в свои права, и мы поспешили за ним, чтобы не томить наших подданных и попросту милых моему сердцу детей Белого Духа.
И когда мы шагнули на поляну, люди поднялись с уже занятых мест и, развернувшись к нам, склонили головы, приветствуя дайна, дайнани и Вещую. Я дарила людям свет своего сердца, щедро лившийся через улыбку. В эту минуту меня переполняли радость и счастье, и не поделиться ими было невозможно. Иначе меня попросту бы разорвало от распиравших чувств.
Сурхэм вскоре отстала. Она устроилась рядом со своей заклятой подругой Тамалык и, кажется, была этому только рада. Еще бы! Им всегда было о чем поспорить, поругаться и продолжить делиться сплетнями. Впрочем, сегодня тишине не было места, как и ссорам. Люди были заметно оживлены. Они этот праздник любили и начинали ждать, едва он заканчивался.
А среди белокурых голов за одним из столов были хорошо приметны и жгучие брюнеты – пагчи, кто пришел на праздник. Но более всего меня порадовало, что они не сидели сплоченной группой среди тагайни, а перемешались с ними, и за тем столом, как и за другими царило веселье. Туда же шагнули и охотники-кийрамы, как только им махнули рукой. Улбах с братом и женами, разумеется, продолжили путь с нами.
Мы приблизились к тому же столу, к которому подходили и год назад. Но тогда мы лишь приветствовали каана, а ныне занимали главные места. Но и Архам со своим семейством тоже был здесь, правда, теперь как брат и правая рука дайна. И Илан сидел с нами, как советник дайна, и Хасиль с ним. А вот Нихсэту места пока не было, он не являлся ни родственником, ни советником правителя. Но если его брат был прав, и этот тагайни покажет себя, то однажды и он окажется рядом со своим повелителем.
Что до Эгчена, то он ушел к ягирам, как велела традиция, но там занял место во главе стола, как байчи и советник. Балчут – глава пагчи и его жена Учгэй расположились за нашим столом,
Поприветствовав тех, кто находился за нашим столом, мы прошли к своим местам. В центре, разумеется, сидел Танияр. По правую руку от него оказался брат с семьей и прочие тагайни, о ком я уже успела сказать, кроме пагчи. И там же устроились и Кхыл с женой.
По левую руку от дайна села я, рядом со мной
мама, а за ней магистр. Улбах с женой устроились между магистром и пагчи. А чтобы мы все были хорошо видны друг другу, как и прочим айдыгерцам, я при подготовке велела поставить наши столы подковой, на вершине которой оказались мы с Танияром.
Не терплю, знаете ли, выворачивать голову. Хоть Совет, хоть празднество, но удобство должно было стоять на первом месте. О, разумеется, я ведь не пояснила, к чему были эти нововведения в установке главного стола. А дело как раз в том, что он главный, и потому все располагались по одной стороне, чтобы не загораживать вид на других сотрапезников. Остальные же тагайни сидели за своими столами лицом друг к другу.
– Милости Белого Духа, люди Айдыгера, – голос Танияр прокатился над поляной, и народ смолк. Дайн сейчас единственный остался на ногах, и видел его каждый, где бы он ни расположился. – Миновала зима, первая зима Айдыгера. Мы пережили ее, порадовались весне и теперь встречаем лето. И пусть оно будет таким же благодатным, как зима. Потому что за эту зиму мы потеряли всего пятерых! Пять человек на три бывших тагана и землю пагчи. Дикие звери не нападали на поселения. Они подходили и уходили, не устраивая засады. И те, кто пал от их зубов, был на охоте. Таких было трое. Могло бы быть больше, но двоих спасли и выходили пагчи… – от стола, за которым сидели представители этого племени, послышались одобрительные выкрики. Балчут просто кивнул с улыбкой, так благодаря дайна. – А одного спасли из ловушки кийрамы. – Улбах остался невозмутим и никак на слова дайна не отреагировал. – Еще один айдыгерец попал в метель, но виной тому буртан, которого оказалось слишком много, а ума и осторожности мало. И еще один замерз, заблудившись в лесу. – Танияр на миг замолчал, обводя взглядом свой народ, а после продолжил: – Запасов хватило всем, никто не просил помощи. Такой доброй зимы мы еще не знали, а потому я говорю – духи благоволят нам, люди Айдыгера. А раз так, то, выходит, что мы делаем, как они желают. Обещаю вам, мы не сойдем с этого дороги, и духи будут смотреть на нас с улыбкой! Пришло время праздника, так будем веселиться!
– Будем! – закричали ему в ответ, и праздник начался.
Сначала, конечно же, насыщение под добрую беседу, тем более и соседи по столу, и обилие яств к этому располагали. Признаться, есть мне не хотелось, и я лениво ковырялась в своей тарелке, лишь иногда поднимая шамкаль ко рту. Зато слушала, о чем переговариваются рядом Танияр с братом. Однако вскоре переключила внимание на магистра и маму.
Элькос спрашивал об искусстве шаманов, и Ашит отвечала ему. Скупо, но все-таки отвечала. Похоже, магистр решил использовать момент, когда моей названой матери деваться было некуда. Вопросов он скопил немало, говорить на языке Белого мира научился, и теперь удовлетворял свою любознательность.
– Шанни рассказывала мне о призыве души, – говорил хамче. – Это невероятно занимательно. В нашем мире подобным занимаются немногие, и нужен особый дар, чтобы общаться с мертвыми. Мне не приходилось практиковать… делать что-то подобное, попросту не было нужды. Однако же из того, что говорила Шанриз, я понял, что вы используете совсем иные приемы. Быть может, я мог бы поучиться у вас этому ритуалу?
– Можешь, – кивнула Ашит. – Только не получится.
– Почему? – встряла я в их беседу, заинтригованная ответом шаманки.