Солнечный ветер
Шрифт:
Сергеев курил очень редко. Когда нервничал или когда ситуация требовала быстрой и напряженной работы головного мозга. Вроде бы никакой связи, но думалось с сигаретой почему-то лучше.
Девушка щелкнула зажигалкой, Сергеев жадно затянулся, медленно выпустил дым в щель между окном и рамой.
– Неприятности? – робко спросила секретарша.
Только теперь он повернул голову и обратил на нее внимание.
Небольшого роста, но с хорошей фигуркой. Лет двадцать пять – двадцать семь. Темные волосы, доверчивый взгляд выразительных карих глаз; чуть вздернутый, но прямой носик,
– Мои неприятности позади. Вот инженер поправится и вообще будет здорово.
– Я слышала, у вас случился пожар?
– Да. К сожалению, не успели вовремя распознать и среагировать, – кивнул Сергеев. И поинтересовался в свою очередь: – Вы работаете здесь недавно?
– Почему недавно? Второй год, – с детской наивностью ответила девушка.
– Почему же я не замечал вас раньше?
Она улыбнулась:
– Не знаю. Я каждый раз с вами здороваюсь, когда вы приходите к Георгию Тимофеевичу…
Секретарша хотела спросить еще о чем-то, но за дверью кабинета послышались шаги. Она прошмыгнула на рабочее место, а Александру пришлось выбросить от греха подальше окурок в окно.
Дверь распахнулась. В проеме показался Анисимов.
– Поехали, Саша, – кивнул он. – Я отвезу тебя домой.
Проходя мимо секретарского стола, Сергеев вернул пачку сигарет.
– Спасибо.
– Не за что. Удачи вам…
Служебная машина Анисимова ехала по вечерней Москве в сторону Тушино, где проживал Сергеев. В конце рабочего дня движение в столице становилось интенсивным, и сидевший за рулем пожилой грузный мужчина был полностью занят дорогой. Расположившиеся на заднем диване Анисимов и Сергеев некоторое время молчали, вспоминая и обдумывая только что прошедшее заседание комиссии.
Затем Николай Павлович очнулся и, хлопнув подчиненного по коленке, сказал:
– Нет повода расстраиваться, Саша. Отчет ты составил полно и грамотно, на вопросы отвечал правильно, держался достойно.
– Что решили? – мрачно поинтересовался тот.
– До окончательного решения еще далеко. Сейчас все вопросы вертятся вокруг тщательного и объективного расследования происшествий на станции. Пока Байдуков приходит в себя, ты остаешься единственным свидетелем и участником событий на орбите. Поэтому будь готов к продолжению «допроса».
– Всегда готов, – буркнул Сергеев и отвернулся к окну.
Глава вторая
СССР; Москва — авиационный гарнизон в Поволжье
Ноябрь 1977 года
Из динамиков работающего в комнате телевизора доносился голос диктора:
– …Сегодня состоялся первый коммерческий рейс новейшего пассажирского лайнера Ту-144 с пассажирами на борту. Рейсом № 499 из Москвы в Алма-Ату было перевезено девяносто пять пассажиров. Расстояние между двумя городами составляет более трех тысяч километров. Между тем на воздушное путешествие было затрачено
Говорил мужчина-диктор спокойно и буднично, словно создание сверхзвуковых пассажирских лайнеров в Советском Союзе было явлением заурядным и каждодневным.
Александр хлопотал на кухне. Услышав эту новость, он замер со сковородкой в руке. После удовлетворенно кивнул и продолжил приготовление ужина.
Недавний полет подполковника Сергеева к новой орбитальной станции «Салют-6» стал первым в его космической карьере, поэтому в отряде космонавтов до недавнего времени он числился новичком, дебютантом. Во время долгой и изнурительной подготовки к полету он обитал в общежитии Звездного городка, а за полгода до старта получил скромную однокомнатную квартиру в десятилетней панельной высотке в Тушине. В шикарных и довольно больших по площади квартирах Звездного проживали старожилы отряда и семейные космонавты. Холостяки же вроде Сергеева могли рассчитывать на общежитие или в лучшем случае на «однушки» вблизи Кольцевой дороги.
Поставив сковородку на плиту, Сергеев сполоснул под струей воды руки. И снова остановился посреди кухни – из головы не выходили мысли об орбитальной станции. Что будет с «Салютом»? Решит ли руководство реанимировать станцию или, столкнув с орбиты, утопит в Тихом океане? Удастся ли еще разок слетать к ней? Да и вообще, пустят ли его в космос после такой громкой неудачи?..
Внезапно раздался звонок домашнего телефона.
– Да, Сергеев, – подошел он к аппарату.
– Привет, – послышался усталый голос Анисимова.
– Здравствуйте, Николай Павлович.
– Что нового? Как самочувствие, настроение?
– Новостей никаких. В основном сижу дома. Здоровье и настроение в норме.
– Не надоело бездельничать?
– Лень в молодости, Николай Павлович, – залог здоровой и спокойной старости.
– О как. Жаль, не знал раньше этой формулы, иначе непременно бы взял на вооружение. Слушай, тут есть некоторые подвижки по расследованию ваших приключений на орбите.
– Серьезно? Интересно было бы узнать.
– По этому поводу и звоню. Ты чем занят? Можешь подъехать ко мне?
– Да-а… собственно, почти не занят. На кухне вожусь по хозяйству.
– Готовишь, что ли?
– Да, курицу по-аджарски. А куда именно подъехать?
– Так, стоп, – в интонации шефа прозвучал недюжинный интерес. – Что такое «курица по-аджарски»?
Сергеев совсем растерялся.
– Ну, это… по виду и по вкусу напоминает грузинское блюдо «цыпленок табака». Только чеснока побольше.
– Вот зачем ты об этом рассказал? Я ж голоден, как тот еврей в пустыне! – шутливо возмутился Анисимов.
– Вы же сами попросили!
– Сам, сам… Слушай, а ты не мог бы пригласить меня на ужин? Я как раз еду по Ленинградскому проспекту в твоем направлении.
– О чем речь, Николай Павлович?! Приезжайте!
– Ты один? Я, случаем, не нарушу твоих планов?
– Нет-нет. Никаких планов, кроме вкусного ужина, не было.
– Это ты зря. Давно пора подумать об устройстве настоящего семейного очага. Ладно, это я так – ворчу по-стариковски… Слушай, а под курочку у тебя что-нибудь есть?