Соло на Витгенштейне. Сборник
Шрифт:
Лост вздрогнул и, изогнувшись, попытался заглянуть назад. В изголовье его кровати стоял старик. В такой же, как у всех, пижаме, так же плохо выбрит. Он стоял, опершись о металлическую дужку кровати, с интересом его разглядывая.
– Где я? – негромко спросил Лост.
– Где? – Старик обошел тумбочку, сел на кровать рядом. – В больнице, конечно, где же еще?
– Я понимаю, – ответил Лост. С горлом у него что-то стряслось, и говорил он с трудом. – В какой именно? Небо… Небо какого
Его охватило волнение.
Старик удивленно оглянулся (сам Лост не мог этого сделать, а кровать его стояла так, что окон не было видно), рассмеялся и ответил:
– С небом сегодня все в порядке. Ни облачка.
– Цвет?!
– Цвет? – Старик хитро прищурился. – Цвет, пожалуй, голубой, с каким-то таким оттенком… – Он щелкнул пальцами.
Лост откинулся на подушку и закрыл глаза.
– Да ты не волнуйся, – старик похлопал его по плечу, – вот вывезут тебя на прогулку, и небо увидишь, и солнце, и баб даже… Если, конечно, вывезут.
– Вывезут? – Лост сделал безрезультатную попытку подняться. – Почему вывезут?
Глаза у старика забегали.
– Так ты не знаешь? – удивился он.
– Что? Что?!
– Ну… ноги…
Лост не понял, вернее, не захотел понимать. Ноги. Ходить, бегать. Его ноги?.. Бегать?.. Он хотел встать, но не мог. Тело оцепенело и перестало слушаться. «Эдвард! – вспыхнуло в мозгу. – Это Эдвард!..» В горле пересохло.
– Подними меня, – хрипло попросил он.
Старик засуетился, осторожно обхватил его за плечи и медленно приподнял.
– Одеяло…
Старик откинул одеяло в сторону. На мгновение Лост напрягся, но тут же испустил короткий стон и обмяк. Ниже пояса у него торчали две перебинтованные культи. Вместо ног культи!
«Что происходит? Какое они имеют право?!» Ему захотелось орать во все горло и бить кулаками, но вместо этого он лежал безвольным мешком, беззвучно шевеля губами.
– Не волнуйся, парень. – Старик снова похлопал его по плечу и как-то странно улыбнулся. – Мы все здесь дефективные. Ты вот без ног, у меня почка искусственная…
Он замолчал, улыбка медленно сползала у него с лица. В палату вошел санитар. Поднявшись, старик заковылял прочь.
– Так, Проскурин А. С. В пьяном виде попал под поезд. Послекоматозный шок, галлюцинации… Ага! Номер триста тринадцать. – Санитар сверил номер в тетради с номером на спинке кровати, посмотрел на Лоста и крикнул в коридор: – Это здесь, давайте каталку сюда.
– Куда? Что? Вы не можете так!.. – Лост забился в судорогах.
– Тихо, тихо, – ласково успокаивал санитар.
Он без усилия поднял его, словно маленького мальчика, и на руках перенес на въехавшую в палату каталку.
– Ничего страшного, просто
– Зачем? Зачем вы это со мной сделали? – Лост… или Андрей, он не понимал сам, говорил в никуда, ничего не слыша и не воспринимая вокруг. – Почему? Чем вам помешали мои ноги?.. Это Эдвард!..
– В перевязочную, – скомандовал санитар.
Кометы
Человек есть нечто, что нужно преодолеть.
– Любая ситуация в жизни носит конфликтный характер. Вы не находите?
– Я?! С какой это стати?
– Извините, если чем-то расстроил вас, но мне показалось… Мне показалось, что у вас…
– Душа не на месте? Да, она действительно не на месте. Вернее, на месте, но совсем не на том, где ей бы следовало находиться. А вам-то какое дело?
– Еще раз прошу прощения.
– Ладно. Прощаю.
– И все-таки, что вами движет? Откуда в вас столько необъяснимого и в то же время бессмысленного, направленного из ниоткуда в никуда. Это что, стало нормой жизни?
– Ну вот, опять вы за свое!
– За свое, за ваше… Все это лишнее. Мне просто хочется знать, что вами движет?
– Ноги мною движут, когда я иду. Мотор с колесами, когда еду в автобусе…
– Ой, перестаньте! Не надо.
– Не надо?! – (довольно грозно).
– Не надо, – (умоляюще).
– Ну, хорошо, не буду.
– Огромное вам спасибо, – (облегченно), – это было очень великодушно с вашей стороны. Не ожидал. Честное слово, не ожидал!
– Ладно, чего уж там… – (смущенно, но не без некоторого самодовольства).
– А теперь представьте себе: едет по полю трактор…
– Представил, действительно – едет.
– Вы стоите неподалеку и смотрите на него. Какой у вас возникает при этом вопрос?
– Извольте: «Где бы двадцатку до получки достать?»
– Нет, я имею в виду: по поводу трактора.
– Ах, трактора… Ну… Ну, скажем, какого он цвета?
– Да нет же! Цвет вы и так видите. У вас возникает вопрос: а что это за трактор? Чем он тут занимается? Зачем? Понимаете – зачем?! Почему?!!
– Это только у вас такие идиотские вопросы могут возникнуть при виде трактора. А я думаю о том, у кого бы деньжат до получки занять.