Соло на водонапорной башне Юмористическая повесть
Шрифт:
Но ещё опасней, чем к Ёлкиным-Палкиным, заходить к Дмитрию Палычу Образцову. Сам Дмитрий Палыч маленький, лысенький, в очках с толстенными стёклами, а голос — как у великана. Всё лето напролёт Дмитрий Палыч носит тёмно-серую гимнастёрку. Соня с Сеней уверены — он не снимает её даже ночью. Если Дмитрий Палыч узнает, что пропал велосипед, он разразится громогласными нотациями. Про то, как это неправильно — оставлять велосипед без присмотра. Дмитрий Палыч очень любит определять, что правильно, а что неправильно. Вырыли в канаве нору — вмиг прискакал: «Здесь не место для игр!» Играют в стрелялки водяными пистолетами — «Не время обливаться водой!» Гоняют мяч на лужайке возле леса — «Не место!» Перешли на футбольное
И уж куда Соня с Сеней точно не станут заходить, так это на крайний участок у леса. Там живёт пьяница Сомкни. К нему иногда приезжает брат, тоже пьяница Сомкин. Однажды кто-то из братьев Сомкиных укатил у Никишиных бочку, докатил её до Платоновых и продал им за сто рублей. Не станешь же просить помощи в поимке вора у людей, которые укатывают чужие бочки!
Соня с Сеней стояли у сомкинского забора, напротив засохшей липы, а в самом конце улицы кто-то ехал на велосипеде. Соня его узнала — это был Вадька Грачёв, по кличке Грач, из деревни Хорошовка. Раньше у него вроде бы никакого велосипеда не было… Соня смотрела ему вслед, пока он не скрылся за поворотом.
— Интересно, где он сейчас, — задумчиво проговорил Сеня.
— Кто? Велосипед? Или Грач?
— Мальчик. Ну, тот, вчерашний…
— Сеня помолчал.
— Завернём в лесок, а? На полчасика?
…Они шли медленно и тщательно осматривались, готовые увидеть крадущуюся фигуру джинсах с дыркой на колене. Солнечные лики щекотали вёрткие от порывистого ветра листья, те трепыхались, точно рыбки, пойманные в сеть. А вот и полянка, где они втроём скакали под бесплатным душем. Но сейчас здесь никого не было, да дождя сегодня… Соня задрала голову. В безоблачном небе качались, шумели ветки. Вдруг одна из них отделилась от дерева и понеслась по воздуху. Соня невольно отступила, защитилась рукой… Пух! — стремительно приземлилось что-то. Перед Соней стоял вчерашний мальчик.
— Как водичка? — спросил он с интересом.
У него над ухом болталась палка на верёвке. Обыкновенная тарзанка?.. Соня поглядела на него с укоризной. Опять чуть было не заставил поверить, что он по-настоящему летает! Да, что он там спросил насчёт водички? Соня опустила глаза… Ноги стояли по щиколотку в луже.
Соня с Сеней проворно выскочили из воды. Но что толку — ноги уже промокли насквозь. А у Сени одна кроссовка расклеенная. Тётя Лена предупреждала: ещё раз пойдёшь гулять в ней по лужам — она и распадётся. На две неравные части.
Сеня, в свою очередь, сердито посмотрел на мальчика. Спугнул людей в лужу!..
— И велосипед пропал! — буркнул Сеня. — Теперь тётя Лена точно продаст мой бинокль…
— А куда пропал твой велосипед? — спросил мальчик.
— Не мой, а дяди-Костин…
— Его угнали, — перебила Соня. — Это, наверное, Вадька Грачёв.
— Такой долговязый?
— Во-во.
— А знаете что? Я дам вам замену! Айда ко мне!
И он тут же зашагал в сторону Хорошовки. Соня с Сеней то и дело пускались рысью — очень уж быстро шёл мальчик, они едва за ним поспевали.
— У тебя, что, много велосипедов?
— Велосипедов? — он как будто удивился. — У меня вообще нет велосипеда… Зато у моего дяди их — куча! Он мастер велоспорта. Он пять раз подряд выигрывал Тур де Франс, главную велогонку мира. У него орденов и медалей столько, что он им счёт потерял.
Сеня молча соображал — похоже, что-то вспоминал. И подозрительно глянул на мальчика:
— Это, случайно, не Мигель Индурайн?..
— Он самый, — кивнул мальчик.
— Удивительно, — фыркнула Соня, — как это твой дядя успел побывать и путешественником, и клоуном, и мастером велоспорта!
— И потом, у них ведь совсем разные лица! — сказал Сеня. — Как ему удалось из Олега Попова превратиться в Мигеля Индурайна?!
— Запросто! Однажды ему надоело быть клоуном, он разгримировался, сел на велосипед и укатил за границу, прямо на Тур де Франс. А когда выиграл её пять раз подряд, подумал: сколько ж можно! И решил для разнообразия поплавать на доске… Ничего удивительного!
Точно, ничего удивительного. По сравнению с тем, сколько вранья, да ещё такого пышного, может выдать за раз один-единственный человек. Но спорить с ним почему-то не хотелось. Может быть, потому, что с ребятами из дачного посёлка Соня с Сеней толком не подружились. И были совсем не прочь дружить с этим мальчиком, пусть он невозможный врун и немного чокнутый. Зато с ним интересно! К тому же он обещал им велосипед…
Лес быстро кончился. Ребята миновали луг с высоченными выгоревшими на солнце травами, перешли шоссе и зашагали вдоль кукурузного поля.
— Слушай, а как тебя всё-таки зовут? — спросил Сеня. — Если Птица — это твоя фамилия, то какое у тебя имя?
— Коля, — ответил мальчик. — А можно Вася. Или Гриша. Тебе какое имя больше нравится?
— Но у тебя же есть свидетельство о рождении, которое выдают в ЗАГСе! — сказала Соня. — В нём ведь записано какое-то имя?!
— Записано, — согласился мальчик. — Когда я родился, мама хотела назвать меня в честь папы, Женей, а папа — в честь мамы, Сашей. И, чтобы не спорить, они решили дать мне двойное имя. Так вот, пошли они в ЗАГС и по дороге встретили бабушку с дедушкой… то есть двух бабушек и двух дедушек. В общем, имя стало уже шестерное. Но в ЗАГСе отказались выдать свидетельство, потому что там работала моя тётя — не тутошняя, другая, — а она хотела назвать меня по-своему. Один из дедушек даже объявил голодовку! — сказал мальчик с гордостью. И пояснил: — Ну ему пришлось, потому что бабушка отказалась готовить еду, пока меня не назовут, как она хочет. А родственники из других городов звонили и писали письма, чтобы и их мнения учли. Короче, чтобы никого не обидеть, мне дали такое длинное имя, что его и за десять минут не прочитаешь!
— Ну а как тебя называют дома? И в школе?
— Просто Ник, — ответил мальчик. — Это мой ник!
Дорога стала забирать в сторону. Теперь по правую руку падал крутой обрыв, по левую раскинулись картофельные огороды. После огородов начинались приземистые домики, утонувшие в яблонях и сирени.
Ник завернул к первой же калитке.
— Подождите здесь, — сказал он.
Взбежал по ступенькам синего одноэтажного домика и почти сразу вновь появился на крыльце. В руках — клетка. А в клетке — птичка. Вылитый воробей, только с оранжевой грудкой.
— Клим, — торжественно представил Ник воробья. — Певчий кенар. Подарите его вашему дяде. Это лучшая замена велосипеда!
В клетке было несколько жёрдочек, две кормушки и поилка с водой. Сверху свисали маленькие деревянные качели; воробей прыгнул на них, коротко чирикнув.
— Превосходная замена, да? Велосипед — это просто железка на колёсах… — Сеня попытался возразить, но Ник заливался как по писаному: — …а Клим — вот, глядите! Видите на лапке колечко? Там выгравирована дата его рождения. Потому что Клим — он не просто так, он породистый! А как он поёт! Почти как соловей. Нет, даже лучше! Потому что соловей посвистел в начале лета — и всё, а Клима можно слушать круглый год. Ваш дядя придёт в восторг!