Соломенный век: Сутемь
Шрифт:
Что ж, раз так – побудем зверьми. Привычное дело. Лес не против. Здесь действуют свои правила. Например, что с тобой будут только тогда считаться, если ты готов идти в отчаянную драку с тем, что у тебя есть: когтями, зубами, рогами, копытами, ножом; силой, хитростью или ловкостью.
Это её лес, здесь действуют её правила.
Сняв с трупа пояс, на котором по сторонам и на пояснице были натыканы через ремешки болты (удобный способ, с длинными стрелами такое не провернёшь), и подобрав арбалет, Кира направилась назад. Нацепив на свой пояс трофейную гафу, она попробовала взвести арбалет, как это сделал Рол. Не получилось. Аким подошёл к ней и без лишних слов (можно
Дарий был занят тем же самым, но по другим причинам. От эмоционального перевозбуждения и кровавых зрелищ вокруг его стошнило. Отвернувшись за дерево и согнувшись, он конвульсивно выплёвывал съеденный завтрак. Очевидно, последней каплей, ввергшей его в шок, послужило откровение, что девушка, которая ещё вчера была сама милость и хорошесть, сегодня оказалась холодной головорезкой.
У Марьи нервы оказались крепче, но и она с заметным оцепенением смотрела на Киру. Если бы знала, что та свершит через минуту, то Марья в порыве чувств бросилась бы к девушке, чтобы остановить её и отговорить от такого грязного дела, как добивание врагов. Только в первый момент казалось, что Кира движима безумием, но стоило понаблюдать за ней немного, как становилось очевидным – это был перед тобой не человек, а прирождённый хищник. Кровь его не отталкивала, а наоборот – распаляла. Её поведение словно говорило сейчас им обоим: «Смотрите и учитесь, несмышлёныши! – так убивают правильно, а не просто по голове тем, что в руки попадётся, чтобы оглушить».
Всё-таки, пожалуй, верно судить людей по каким-то мелочам. Кто-то берёт на себя ответственность за свершённое, а кто-то стоит полностью растерянный, утираясь. И всё-то за него доделывать надо, да, такой он, любуйтесь. «Что ты вообще умеешь?» – этот возмущённый укор Дарию чаще всего придётся слышать от будущей жены.
«Такая уж она ему подходящая пара?» – вертелась мысль у Марьи в взбудораженной голове. И в ответ другой голос насмешливо отвечал: «Разве ты не хотела видеть его сильным и смелым? Неужели только на словах? Посмотри внимательно – вот перед тобой его учителя. Это не просто лесные охотники, это – настоящие воины. В бою не теряются, врагов не щадят, наставления и науськивания им для этого не нужны. Друг друга понимают без слов. Зализали свои раны, убедились, что поверженные противники опасности больше не представляют, оружие подобрали, утёрлись, воды отхлебнули, кровь выплюнули, переговорили коротко, что и как дальше, и готовы снова идти в бой – с ещё большей свирепостью».
Арбалет с поясом Кира всучила Марье в её онемевшие руки, сочтя это оружие для себя на данный момент лишним. Гафу она при этом оставила на своём поясе. Кто-то должен был взводить арбалет для Миллы, чтобы снять с раненного Рола эту нагрузку. Киру совершенно не волновало, как Марья с Дарием поделят между собой роли, и она, видимо, считала вполне естественным, чтобы они сами позаботились о себе. Нет гафы – идите снимите. Тут ещё кой-где тела валяются. Заодно второй арбалет добудете.
Перераспределив между собой оружие, отряд готов был двинуться дальше. Вопрос – в какую сторону?
– До крепости часа три ходьбы. – Аким указал рукой направление, обращаясь к дочери. – Дойдёте, оставайся там. Не иди назад. Я найду Вету и вернусь.
Кира понятливо кивнула. Идти всем вместе за Ветой означало делать именно то, к чему южане из с самого начала принуждали. Но кто-то должен был пойти за девочкой, а это могли сделать только два человека. Кира горела желанием идти вместе с отцом – вдвоём они были бы грозной силой – но тогда пришлось бы бросить Миллу и Рола на произвол судьбы.
Не первый раз быть за главного, справится.
Аким обнял Миллу на прощание, обменялся с Ролом хлопками по плечам, и ещё раз прижал к себе дочь, поцеловав в лоб. Свершённое только что ею убийство его нисколько не смутило. Кровь была уже с обеих сторон пролита – к чему тогда ещё какие-то фальшивые нормы?
– Бейся пока дышишь, никогда не сдавайся! В тебе кровь твоей матери, она даст тебе силы. Чтобы ни случилось, помни: я люблю тебя так же, как любила она.
Выпустив дочь из крепких объятий, Аким направился прочь. Кира последовала бы зову крови и без этих слов последнего напутствия – в этом он был абсолютно уверен.
Берегитесь, враги! Нет более лютого существа, чем до крайности разгневанной женщины – а эта ко всему владеет в совершенстве своим оружием.
Часть 1. Мишутка
Сумерки накрывали лес. Неспокойный был день – это чувствовалось во всём: птицы постоянно прерывали свои песни предупреждающими вскриками, звери испуганно перебегали с полянок в чащи (и наоборот – кому где спокойней казалось), ветер порывами ворошил кроны деревьев – словно увидел что-то ужасное и теперь взволнованно вздыхал от переживаний. Крадущаяся хищником ночь предвещала быть зловеще тёмной – наступило новолуние.
Дрозд, спланировав с ещё светлого неба через кроны деревьев вниз и виртуозно заложив вираж, уселся на ветке. Тряхнул крыльями и посмотрел по сторонам. С пихты по соседству долетали щёлкающие звуки – белки ужинали орехами. Можно не бояться.
Мама-дроздиха в детстве рассказывала предание, что высоко в небе живёт хищная птица, самая быстрокрылая из всех. Она не любит свет, поэтому выходит на охоту только в те ночи, когда луна спит. Её глаза не отличишь от мерцания звёзд, и видят они в темноте лучше совиных. Она такая сильная, что может свалить медведя. Все её боятся – даже орлы и грифы – оттого в безлунные ночи так тревожно вокруг. «Лунный зверь» – это её имя, и произносить его следует в священном трепете.
Интересно было бы взглянуть на неё хотя бы одним глазком, пусть и страшно (простите, ни на кого там, внизу, нечаянно не нагадил?).
«Охотники! Охотники идут! Прячьтесь, звери-соседи!» – испуганно крикнул дрозд.
По стволу зацокали коготки – белка взмыла вверх.
Снявшись с места, дрозд пропорхнул через несколько деревьев и взмыл на другое, расположенное выше на склоне. Отсюда лучше было видно. И люди сюда точно не поднимутся. Трое из них шли с левой стороны на большом расстоянии друг от друга, а с правой им навстречу бежал рысцой ещё один. Сверху интересно было наблюдать – кто кого раньше заметит и что будет потом?
Дрозд быстро глянул на небо – заря ещё горела. Очень хотелось ему посмотреть, что произойдёт дальше. Люди, кстати, заметили друг друга одновременно. Тот, что бежал один, направился к самому крупному человеку (вожак стаи, по-всему). Добежав до него и чуток отдышавшись, он вместо слов ударил его кулаком в лицо. Так звери обычно вызывают друг друга на поединок. Что бы люди о себе ни возомняли, а ведут они себя точно так же, как и все остальные существа на земле.
– У тебя там, кажется, зуб болел, – сказал охотник, показав пальцем себе на щёку.