Соловей и халва
Шрифт:
– Скажи, яхуди, откуда ты вернулся?! – уже настойчивее и злее повторил вопрос погромщик. – А, молчишь! – зашипел он. – Не хочешь говорить с правоверными, так умри же!
В темноте при свете факелов сверкнул нож.
– Хозяин, мы должны помочь ему! – крикнул я и бросился к погромщикам, но опоздал –
К месту происшествия устремились стражники, Мой господин коротко рассказал им об увиденном, и мы наконец-то могли вернуться домой.
Глава пятая, в которой купец Рахматулло не избегает участи халифа Гаруна
Ночью я забылся тревожным сном. Мне снились кусочки халвы, на глазах превращающиеся в скорпионов и каракуртов, башня из человеческих черепов, на вершине которой китайский чиновник, лицом напоминающий господина Чжана, пожирал траву. Я хотел взобраться на вершину башни и сказать китайцу, чтобы он не ел её, ибо это трава джунгарского корня, и он сейчас умрёт. Но я не успел этого сделать, потому что перед моим взором предстал главарь погромщиков с окровавленным ножом в руках. Он спрашивал меня мягко, но непреклонно:
– Скажи, кафир, откуда ты вернулся?
Я собирался крикнуть ему, что я не кафир, а правоверный мусульманин, и в это время он сказал:
– Проснись, Мамед, у нас гости. Я хочу, чтобы ты кое-что записал для меня.
В отчаянии я открыл глаза.
Рядом с моим ложем стоял мой господин, купец Рахматулло и говорил:
– Проснись, Мамед, у нас гости. Я хочу, чтобы ты кое-что записал для меня.
Наскоро одевшись и прихватив калам вместе с бумагой для письма, я прошёл в главную комнату, где уже сидели мой господин и ещё несколько человек, известных как самые влиятельные и богатые купцы Благородной Бухары.
– Ты, конечно, слышал, уважаемый Рахматулло, о смерти почтенного Али Ахмада, сочинявшего стихи под тахаллусом Бухари? – говорил один из них, худой старик с лицом вытянутым, словно луковица.
– Что ж, – произнёс в ответ мой господин, – Мудро молвил великий Ибн Сина, прослывший не только искусным врачевателем, но и незаурядным поэтом:
Смерть играет без устали в нарды: мы шашки,
Мир – доска, день и ночь, как две кости в руках небосвода. 14
14
Абу Али Ибн Сина. Газели. Пер. Н. Стрижкова.
– Клянусь Аллахом! – благочестиво воздел свои очи к небу старичок с вытянутым лицом. – Лучших слов подобрать нельзя!
– В чём же дело, правоверные?! – решил продолжить Рахматулло, перестав говорить стихами. – Чего ради пришли вы ко мне, едва ночь сменилась днём? Не только слышал я о смерти почтенного Али Ахмада Бухари, но и наблюдал её воочию. Видели очи мои и как был зарезан врач, что объявил о смерти досточтимого поэта великому хану! Что ж вы, хотите от меня, о, благородные купцы Бухары?!
Конец ознакомительного фрагмента.