Соловей и кукушка
Шрифт:
— А вот тут интересно, — Криштиан стал массировать мои плечи, я запрокинула голову, прислонившись к его животу. — Я порасспрашивал слуг… Нет, — он рассмеялся, заглянув сверху в моё лицо, — они не поняли, что это я. У меня хватает костюмов для маскировки. Опять же, конюха Сирано местные давно знают, да… Так вот, я узнал кое-что весьма любопытное. Во-первых, ночью отец вызвал к себе Ролдао. Во-вторых, он на него орал. Впервые с того дня десять лет назад. Король кричал так, что слуги буквально облепили двери, сжигаемые любопытством.
—
Криштиан рассмеялся.
— Что мне в тебе нравится, Ирэна, так это твоя способность переворачиваться в воздухе, падать на лапы, встряхиваться и гордо идти дальше.
— А мне вот в себе нравится всё, — заявила я.
— Прислуга говорила разное, и, сложив обрывки всего того, что каждый услышал и запомнил, я получил примерно такие фразы: «какого чёрта, Ролдао, мы же договорились», «ты не умеешь держать себя в руках?» и «когда условие будет выполнено, делай с ней, что пожелаешь, но не сейчас».
— Ты думаешь, это обо мне? — вздрогнула я.
Особенно, конечно, впечатляла последняя фраза.
— Безусловно, — подтвердил мои догадки Криштиан. — Слуги практически не слышали, что отвечал Ролдао: брат умеет говорить тихо и контролировать эмоции. Не знаю, правда это или художественное преувеличение, но горничная поклялась, что слышала, как наследник ответил что-то вроде «заткнись, старый дурак». И звук то ли удара, то ли это уже король свалился в кресло.
— Ну что ж, — злорадно рассмеялась я, — он заслужил такого сыночка.
— Может быть, — согласился супруг, — вот только нам теперь стоит молиться за здоровье монарха.
Криштиан был прав. Какие бы чувства не вызывал у меня король Алехандро, король Ролдао был бы многократно хуже. Конечно, отец не сильно сдерживал зверский нрав сына, но всё-таки… Я содрогнулась.
— Нам надо поговорить с Марселией и Доменикой, — я решительно встала.
— Без меня, — Криштиан поднял ладони. — Я тебя тут подожду. И не рассказывай, пожалуйста, обо мне никому.
Я поднялась на цыпочки и поцеловала его в лоб. А потом в нос. Криштиан рассмеялся, обхватил меня и закружил по комнате. И я вдруг подумала, что любовь, наверное, это когда с человеком вот так хорошо и просто.
Когда я спустилась вниз, Марселия и Доменика завтракали. Я заметила тени под глазами сестры, и в целом она вовсе не выглядела счастливой невестой. Зато матушка была как никогда хороша. И я усомнилась в словах Ролдао.
— Доброе утро.
Схватив поджаренный хлебец, я намазала его персиковым вареньем. Косые лучи солнца и весь этот уютный, домашний быт ставили под сомнение всё, что произошло вчера.
— И тебе, — улыбнулась матушка, внимательно глянув на меня. — Ты снова с нами? Рада видеть, что твои отношения с мужем налаживаются. Ведь именно поэтому ты такая счастливая?
— Он замечательный, — кивнула я, — обожаю мужчин, которые не стесняются подкрашивать ресницы и рисовать себе стрелки на глазах. Это так… Так свободно и дерзко!
Марселия с изумлением покосилась на меня. Странно, что Доменика не фыркнула, словно погружённая в какие-то тяжёлые мысли.
— А ещё мой супруг — отличный шутник. Представляешь, Ника, он мне заявил, что ты выходишь замуж за наследника. Я так смеялась!
Доменика вздрогнула и испуганно глянула на меня, бледнея.
— Это не шутка, милая, — мягко сказала Марселия, — Доменика действительно стала невестой принца Ролдао. Инфант сделал ей предложение сразу после твоей свадьбы.
Мне вдруг вспомнился наследник, сидящий с чашкой чая в руках напротив матушки. В тот вечер, когда я пришла домой после предательства Лианора. И слова Марсика «да, Ваше высочество. Уверена, мы с вами сможем найти общий язык и подружиться.». В тот вечер Ролдао увидел мою картину, так поразившую его. Это тогда что ли?
— А после этого он пригласил меня на бал офицеров, — недоверчиво хмыкнула я, застыв с откусанным бутербродом. — Лихо отплясывал со мной на глазах у всех, а, вернувшись во дворец, очень страстно меня целовал…
Челюсть Доменики отпала. Честно-честно. Лицо сестрёнки вытянулось в изумлении. А вот матушка лишь пожала плечами:
— Это от того, милая, что ты ведёшь себя как легкодоступная девушка. Такие мужчины, как принц Ролдао, прекрасно видят, с кем они имеют дело. Вот с Никой он бы не стал себя так вольно вести.
Что?!
— В смысле? — я с изумлением посмотрела на невозмутимую матушку. — Что ты сейчас такое говоришь? Марселия, неужели ты не понимаешь, что нельзя Доменике выходить замуж за Ролдао?! Ему плевать на неё! Иначе бы он с любой самой доступной девушкой не стал бы целоваться!
Марселия прохладно посмотрела на меня поверх чашки.
— Это не тебе решать, Ирэна. Всё, хватит. Привыкай к тому, что отныне всё будет иначе. Теперь не Ника будет тебе во всём уступать, а ты ей. Да, ты супруга принца. Но моя дочь станет женой наследника, и, значит, со временем — королевой Лузитании.
Я захлопала глазами, потом села на диванчик.
— Все эти четыре года… Ты этого хотела все четыре года, пока я считала тебя своим другом?
Марселия усмехнулась, приподняла тонкую бровь:
— Наглая, избалованная девчонка, как же я устала от твоих выходок! И как я рада, что могу тебе сказать это в лицо, наконец! Теперь тебе придётся склоняться перед моей дочерью…
— Недолго! — крикнула я, наклонившись к ней через стол. — Пока Ролдао не убьёт её так же, как сестру вашего мужа! Пока он не вырвет её зелёные глаза, как всем, кого насиловал раньше.
Марселя чуть побледнела, но вскинула подбородок.
— Со своей женой он этого делать не станет. К тому же… Ника — не его типаж. У неё волосы золотые, а не светлые, как у тебя и Арабеллы Луизы.