Соловей

Адамс Джослин

— В нем нет сим-карты — это самый обычный телефон. Без каких-либо навороченных устройств GPS-слежения или чего-то подобного.

— В моем офисе есть спутниковый телефон, к которому у тебя будет свободный доступ в случае необходимости. А теперь отдай его, или возвращайся в машину, и сделка аннулируется.

Выругавшись про себя, когда он продолжал протягивать руку, она выудила телефон из переднего кармана сумки и протянула ему.

— К твоему сведению, я не боюсь тебя и вполне могу сама донести свои вещи.

— Я не сомневаюсь, что ты сильная женщина. — Он передал сотовый своему водителю и ласково похлопал

его по плечу. — Просто оставь это в мою машину в гараже, Мэнни, и спасибо, что привез мне компаньона. Остальные скоро приедут на лодке. — Он наклонился.

— Между нами говоря, Синтия злится, что я выгнал ее раньше времени, так что она, наверное, расцарапает тебе лицо, если ты просто поздороваешься с ней.

Дарси едва удалось сдержать рвущийся наружу вопрос о том, кто такая эта Синтия и почему это имя вызвало мгновенную улыбку на лице Мика. Внезапное скручивание в животе Дарси не было ревностью. Просто ей нужно было поесть.

Мэнни застонал, и на его лице появилась новая ухмылка.

— Засранец, — сказал он с явной обидой в лице. — За это мне нужен выходной.

— Непременно. После гала-концерта. — Перекинув рюкзак Дарси через плечо и держа сумку в другой руке, Мика направился к причалу. — Пойдем, Лучерита.

— Я уже взрослая.

Озорной изгиб его губ бесил ее.

— Ты маленькая по сравнению со мной.

— Ага, как и все, кроме жирафа. Почему ты меня так называешь? И почему испанский? И да, я знаю, что это значит.

— Моя мама говорила со мной по-испански, когда я был маленьким. Ты подобно звезде, которая на первый взгляд кажется незначительной, твой свет проникает в комнату со всей той энергией, которую ты излучаешь. Мне показалось, это подходит больше всего.

Она не могла найти слов. Такое случалось нечасто. И не потому, что его реплики действовали на нее, а потому, что она не знала, что он говорит на других языках. Дарси вдруг почувствовала себя, словно ей предстоял неприятный устный экзамен, к которому она недостаточно подготовилась.

— Я должна знать. — Она прикусила губу, не уверенная, хотела ли вообще этого. — Есть несколько уважаемых и довольно известных журналистов, которые просили у тебя интервью, но ты им отказал. Почему ты доверил это мне?

Он сжимал и разжал челюсти, явно обдумывая это.

— Я видел, как Мэгги вызывала полицию из-за пробирающихся в здание репортеров, отгоняла толпу своим зонтиком и жаловалась про бесконечные и назойливые СМИ. Поэтому, когда она появилась в моем офисе и стала петь о тебе дифирамбы, какая-то часть меня почувствовала себя обязанным выслушать. По правде говоря, мне нужна свобода, чтобы собрать деньги, необходимые для фонда, и она заверила меня, что ты будешь рассказывать факты моей истории, а не обернешь их в ложь ради продвижения в карьере. Но не принимай мое согласие за доверие к тебе, потому что это не так. Ты должна заслужить его, но это будет нелегко.

— Я не разочарую тебя.

Черт побери. Она не собиралась признаваться Солу, что интервью всей ее жизни она получила чисто случайно и не имела ничего общего с ее безумными навыками честного журналиста. Это не имело никакого значения, даже капельки. Многие великие достижения начинались с щепотки удачи, и она не хотела упускать ее.

— Нам действительно пора идти. Я хочу быта в коттедже до

захода солнца. Откроется прекрасный вид для пары стейков и вина на палубе.

Выбор слов Мика был неслучайным. Он оглянулся через правое плечо, в его глазах появился непристойный блеск.

Вместо того чтобы настаивать на том, что он не будет приставать к ней ни в каком виде, ни в какой форме, она побрела за ним, любуясь сверкающим озером, а не тем, насколько хорошо смотрится его задница в шортах. Ее задница вдруг показалась ей слишком маленькой и худой, недостаточно надежно защищенной от его огненной бури.

Он был опасен, возможно, в буквальном смысле. Помимо его сексуальной привлекательности, как мог один человек увести себя и еще шестерых заложников из целого лагеря, полного вооруженных людей? Сила? Смекалка? Какой-то коварный план? Ее воображение уже во всю разыгралось, пытаясь понять, какой у него стимул к жизни. Ей нужно было наблюдать и слушать, чтобы понять, что с ним произошло. Самые интересные сведения, которые он мог бы ей раскрыть, не требовали бы слов, а были записаны по движению его тела и в глубине стеклянных, как ночь, глаз. Все, что от нее требовалось, — это сосредоточится на этих незначительных сигналах и не обращать внимания на его флирт.

Дарси Делакорт была профессиональным журналистом, а не избалованной шлюхой, собирающейся устроить романтический ужин на необитаемом острове с плейбоем из ее фантазий.

Она была не в себе, когда согласилась на это.

Глава 6

Мика вел свою любимую лодку «Тритон» по спокойным водам озера Джозеф к своему убежищу. Его приемная семья проводила много времени неподалеку отсюда, поэтому он хорошо знал озеро. Несмотря на растраченное семейное состояние, ему не приходило в голову купить собственный дом на озере Джозеф до поездки в Колумбию.

За эти три недели плена он многое понял о своей жизни и недостатках, тем самым открыв глаза, как и предполагала Дарси. Его отвращение к себе увеличилось, когда он хорошенько рассмотрел себя, и он наконец понял, почему никто из тех, кого он считал друзьями, и пальцем не пошевелил, чтобы помочь ему, когда он пропал, за исключением Мэнни и Синтии.

Обычно такое путешествие расслабляло его, но чем дальше он увозил Дарси от пристани и реального мира, тем больше осознавал настоящий ад, который он для себя создал.

Она задавала ему вопросы, на которые он поклялся никогда не отвечать. Даже если он ничего не скажет, воспоминания все равно будут преследовать его. Несмотря на то, что у него был целый год, чтобы выработать защиту от них, они часто поглощали его, иногда без предупреждения. Позволить репортеру увидеть, как это происходит, было немыслимо.

К счастью, штурвал лодки находился с левой стороны, как это часто бывает на гоночных моделях, поэтому ветер откинул его волосы назад, открыв его лицо воде, но не Дарси. Каждый раз, когда она смотрела на правый борт лодки, он наблюдал за ней. Мисс Делакорт не произнесла ни слова с тех пор, как они отчалили десять минут назад, и постепенно ее суетливость уменьшалась, а нервозность, сквозившая в ней, заметно ослабла. Ветерок растрепал ее короткие волосы, но ее это, казалось, не волновало.